Хозяева ночи - Страница 6

- В домовых верят по всей Земле и везде описывают их почти одинаково. Как правило, домовой ведет ночной образ жизни; он мал ростом, волосат, у него большие светящиеся глаза. Правда, кое-где в Европе его изображают человеком, чаще всего старичком низенького роста; но это, наверное, просто путаница, отголоски другого цикла легенд - о гномах, эльфах... - Яков Матвеевич слушал, порою ободряюще кивая; Богдан невольно увлекался все больше и больше.

- Есть очень интересные славянские предания. Вот, например... - Он выудил из внутреннего кармана записную книжку, распухшую от вложенных клочков бумаги и перетянутую резиновым колечком. - Карел Яромир Эрбен. <Баллады, стихи, сказки>. Это замечательный чешский поэт, собиратель фольклора... Здесь есть большая сказка, которая так и называется <Домовые>. Там, конечно, масса всякой мистики, но попадаются вещи очень даже несказочные. Можно, я прочту кое-что? Я вас не задерживаю?..

- Читай, голубь! - промурлыкал директор, подпирая рукой щеку. - Хоть отвлекусь ненадолго от бумаг своих треклятых... Давай!

У лаборанта снова заныло сердце - был, был в этом потакании здоровенный подвох! Но Богдан все же откашлялся и начал читать:

- <В Либеницах, в овчарне, тоже жил домовой, здесь его звали Шетек. На вид это был маленький мальчишка, только на руках и ногах у него коготки. О нем рассказывали много забавных историй. Шетек любил дразнить собак, кошек и индюков, любил насолить пастухам и батрачкам>. И дальше. Одна девушка обварила домового кипятком, так он ей отомстил: <Однажды она лезла по стремянке на чердак, а Шетек взял да и запутал ее в стремянке так, что ей пришлось звать на помощь, чтобы ее выпростали>. Затем Шетек, тоже в порядке мести, вплел сено в волосы одного пастуха, и тот был вынужден остричься наголо; разорвал туфли служанки, и все в подобном роде. Наконец хозяйка решила выгнать домового и позвала человека, который умел это делать. <Человек пришел, велел всюду насыпать муки и начал заговаривать домового. Шетек вопил так, что слушать было страшно; не хотелось ему уходить, но пришлось. На муке были видны следы, словно собачьи лапы...> Вы еще не замечаете во всем этом... ничего знакомого?

- Занятно, - сказал Яков Матвеевич, раздавил окурок в пепельнице и поскреб пятерней седую макушку. - Обезьяньи повадки, что ли? Ну да, точно, обезьяна. Зловредная такая, пакостная!..

- Вот именно, обезьяна... или что-то очень на нее похожее, предельно реальное! Хотя этот Шетек у Эрбена еще и разговаривает и делает всякие волшебные вещи, можно легко отделить правду от украшений, обычных для фольклора... Если позволите, еще пару отрывков. Вот... Действие происходит в средневековой Литве. - Богдан торопливо перелистал записную книжку. <Повелел князь креститься, я и окрестился, повелел Христу бить поклоны, я и бью, но чего же мне старой нечисти творожку жалеть, не кинуть ей печеной репы, пены не плеснуть с пива? Не сделаешь этого, лошади падут или коровы опаршивеют, молоко станут с кровью давать, а то и урожай пропадет... В старину этой нечисти лучше жилось... А нынче леса повырублены, есть нечего, по городам в колокола звонят, вот вся нечисть и зарылась в самых дремучих борах да и воет там с тоски. Пойдет литвин в лес, так там его то один, то другой божок за полу кожуха дергает: <Дай!>, говорит...> Это - из <Крестоносцев> Генриха Сенкевича. Ну чем не экологическая картина? Антропогенное* воздействие на природу, вид в экстремальных условиях... И еще маленький фрагментик. Из книги <Мифологические рассказы русского населения Восточной Сибири>, составил фольклорист Валерий Зиновьев. Это быличка - <свидетельское показание>, основанное на народном веровании. Об одной крестьянке: <Однажды она опять осталась одна. Видит, кто-то вышел мохнатый... Зыбку качает с ребенком. И хохочет, и хохочет! Лицо белое-белое, а сам весь чернущий. Вот так покачает зыбку и исчезнет...> Рассказывает другая сибирячка: <А наутро-то в баню пошла, светло уж, все на работу идут, а я, говорит, баню открыла, а он - в дверях. Он меня в баню не пущат, стоит, а морда о б е з ь я н ь я>.

_______________

* А н т р о п о г е н н о е - исходящее от человека,

- Лихо, брат! - восхитился директор - пожалуй, слишком шумно, чтобы казаться искренним. - Ну и что же это, по-твоему, за обезьяны такие, что при человеке кормятся? Может, ты уже и вид определил. Карл Линней?..*

_______________

* К а р л Л и н н е й - великий шведский ученый XVIII столетия,

создатель классификации животных и растений.

- Нет, вид пока не определил, - смущенно сказал Богдан. - Но семейство, пожалуй, знаю.

- Да ну?! Кто ж такие?

- Вы почти угадали с обезьяной, Яков Матвеевич. Подотряд полуобезьян, семейство лемурообразных, подсемейство... ну, наверное, лемуровых, точнее сказать не могу. Да, именно л е м у р ы! Мне это пришло в голову еще классе в пятом-шестом, когда я впервые прочел о мадагаскарских лемурах и понял, какое у них великолепное сходство с нашими домовиками! У мальгашей* лемуры окружены суеверным страхом и почти религиозным поклонением. Они якобы могут превращаться в людей. Духи малагасийской мифологии выглядят так же, как лемуры. Это карлики, сплошь покрытые волосами, являющиеся ночью в дома: злые - калануру и добрые - вазимба; тем и другим надо жертвовать еду... совершенно как нашим домовикам!..

_______________

* М а л ь г а ш и (малагасийцы) - коренное население острова

Мадагаскар.

- Молодец, - покровительственно кивнул Яков Матвеевич. - Кстати, а ты знаешь, что один близкий родственник лемура, филиппинский долгопят, так и называется...

- ...<Тарзиус спектрум>, то есть долгопят-привидение, он же <кобольдмаки>, или маки-д о м о в о й! - бойко подхватил лаборант.

- Ну-у, брат! - совсем расцвел директор. - Вот это да! Моим бы аспирантам такое знание материала, сукиным детям... Значит, по-твоему, некий вид лемуров, живущий, можно сказать, по всему свету, с давних времен научился почти незаметно сосуществовать с человеком, кормиться за его счет... и везде его окружали легендами, поверьями?

- В общем, так, - сказал Богдан, опять внутренне съеживаясь. Вот оно, начинается... Директор, очевидно, не только из чистого любопытства столь терпеливо слушавший его, мало-помалу берет разговор в свои руки.

- А откуда же все-таки все эти предрассудки взялись? Как ты там читал - молоко будет с кровью, урожай пропадет?.. Может, это не простые лемуры, а с какими-нибудь там... экстрасенсорными свойствами?

<Ловит, - отчетливо понял Богдан. - Хочет ущучить на идеализме>. Ответил, стараясь говорить логично, продуманно... и чтобы не изменял голос:

- Да нет, никаких таких свойств у них нету... Чтобы понять суеверных... скажем, крестьян, надо просто поменять местами причину и следствие. Считалось: если домовой доволен хозяевами - в доме уют и достаток, если домового разозлить и он покинет жилище - начнутся всякие беды. А на самом деле все наоборот: где благополучно - там домовой, то есть лемур, охотно селится, где нищета и разорение - туда его не заманишь, там просто есть нечего... Впрочем, если домовика избаловать подачками, а потом вдруг лишить их, он, наверное, может стать зловеще активным, как те литовские <божки> у Сенкевича: например, примется воровать или пугать хозяев, чтобы кормили.

- Да ты, брат оказывается, еще и эколог!..

Пропустив мимо ушей эту ехидную реплику, Богдан продолжал:

- У нас, на Руси, верили, что домовой, разгневавшись, может душить людей во сне, особенно маленьких детей. Было даже такое интересное поверье. В семью, где есть незамужняя дочь, приходили сваты. Когда девушка отказывала им, она заявляла об этом откровенно: не пойду за вашего жениха, и все. Но если сватовство принималось, невеста подавала условный знак: становилась у печи и как бы в смущении молча скребла пальцем штукатурку. Объяснение следующее: <Чтобы не узнал домовой...> Я все это понимаю так. Устоявшийся быт позволяет ночному животному чувствовать себя спокойнее. Оно точно знает, когда кто из хозяев встает, когда ложится спать; кто в какое время выходит из дому, когда семья садится есть, и прочее... Значит, можно строить свою жизнь, не рискуя попасться кому-нибудь на глаза, привлечь к себе лишнее внимание. А если, скажем, дочь выходит замуж, покидает семью или того хуже - приводит мужа в дом, - система поведения домочадцев меняется, надо срочно перестраиваться, ломать привычки. Лемур волнуется, злится, начинает делать пакости. Вот девушка и скрывает свое согласие; царапает побелку, указывая, что там, мол, за печкой, - он, тот, который ничего не должен знать... В случае же появления ребенка - совсем плохо: младенец кричит по ночам, всех будит, день и ночь перепутаны... Наверное, потому о н и в деревнях иногда и придушивали детей... вряд ли насмерть, но пытались!