Honeycomb (СИ) - Страница 22

Бен думал о подобном очень много раз, но теперь, когда это происходило на самом деле, оно растеряло всю свою сексуальность, зато приобрело какую-то особенную глубокую интимность. Он едва знал Хакса, но все равно доверял ему во всем, в его лишениях, его прощении. Хакс стал для него открытой дверью на пути к чему-то великому, высшей цели, которая могла быть достигнута только через полное растворение в страдании и муках.

Хакс не издавал ни звука, даже сбитого дыхания не было слышно, несмотря на силу его ударов. Периодически Бен чувствовал все те же прикосновения ткани брюк Хакса о его поврежденную кожу. Этого было достаточно, чтобы все тело накрыли волны огня.

На последнем ударе Бен почувствовал себя, как перевернутая чашка с рассыпавшимся содержимым. Он прошептал:

– Тридцать.

Собственный голос звучал словно издалека, а звук от упавшего на пол ремня – еще дальше.

– Не двигайся, – сказал Хакс все так же самоуверенно, как и раньше, будто бы это не он только что избил Бена до невменяемости. Он куда-то отошел, Бен не знал, куда именно. Ему и дела-то до этого не было. Все, что он мог осознать, это блаженный внутренний покой, сладкая тишина в голове после целой длинной жизни в соседстве с яростью.

Он услышал шум включенной воды, а потом Хакс вернулся.

– Хочу, чтобы ты встал, – сказал Хакс, а потом, увидев попытки Бена, добавил: – Медленно.

Бен убрал руки с шеи и положил их на диван, теперь пропитанный кровью и потом. Каждый миллиметр тела противился движениям, но нужно было встать. Хакс уже стоял перед ним, поднимая подол футболки вверх и помогая выбраться из штанов. Ни за что не касаясь его. Не смотря ему в глаза.

– Чт… – начал Бен.

– Ничего не говори, – прервал его Хакс.

Бен отлично знал, что будь это любая другая ситуация, он бы уже начал закипать, если бы ему сказали заткнуться, но теперь это ощущалось тяжелым бременем, наконец упавшим с его плеч. Не нужно беспокоиться о том, что сказать, как сказать, как построить фразу, как сказать так, чтобы быть правильно понятым, а ведь это все происходило каждый день. Он до сих пор не осознавал, как много сил и энергии тратил на этот контроль себя и своего окружения.

Но с Хаксом он мог просто… отпустить все это.

– Идем, – сказал Хакс, а Бен запнулся о свои же подрагивающие ноги по пути в ванную. Ванна была наполнена водой, от нее шел пар, и Хакс кивнул на нее, направляя парня: – Шагай. Садись.

Бен забрался в ванную и начал медленно опускаться, представляя, что он сейчас почувствует. Когда бедра и задница встретились с водой, Бен зажмурился и судорожно выдохнул, стиснул зубы и опустился полностью вниз.

– Вот так, – сказал Хакс ласковее, чем раньше. – Очень хорошо.

После того, как Бен полностью оказался в воде, удивительное ошеломляющее облегчение окутало его со всех сторон. Он тихо застонал.

Сначала Хакс занялся лицом Бена, мочалкой вытирая кровь с его губ и подбородка, стирая следы слез с щек и пот со лба.

– Наклонись вперед, – сказал Хакс все тем же тоном.

Бен прижался грудью к коленям и опустил между ними подбородок. Он чувствовал легкие приступы боли каждый раз, когда Хакс вытаскивал новый осколок из поврежденной кожи спины и складывал на небольшой кусок туалетной бумаги на раковине. Чуть после он осмотрел и ноги Бена. В пятке застрял один из осколков, и Хакс вытащил его тоже. В воде поднялось небольшое облачко крови.

После этого Хакс осмотрел руки Бена, мягко проводя пальцами по костяшкам. Бен с облегчением заметил, что на них не было содранной кожи, даже синяков не было, значит, в этот раз он не успел никого ударить. Пятна белой пыли на руках напомнили, что он, кажется, проломил стену. Пальцы Хакса по сравнению с большими и неуклюжими пальцами Бена были тонкими и длинными, бледными и с веснушками, а ладони – грубыми и мозолистыми. Кольцо, которое рассекло Бену губу, было на безымянном пальце левой руки. Бен подумал, что это важно, но никак не мог сообразить, почему.

Когда он закончил осмотр, то намылил губку и принялся мыть спину Бена. Ее тут же закололо, но это было не так уж болезненно.

Хакс продолжал мыть его легкими, успокаивающими, словно медитативными движениями. Он смотрел на Бена так, как обычно смотрят на любимое дело – полируют машину, чистят ружье, натачивают нож. Бесстрастно, но заботливо.

Он очистил ногти Бена самыми последними. Каждый по очереди. Парень заметил пятно крови на рубашке Хакса, на закатанном рукаве. Раскаяние затопило Бена полностью, вдох застрял где-то в горле.

Он выпалил, даже не задумываясь:

– Прости, я испачкал твою рубашку.

Хакс удивленно на него посмотрел, словно уже успел начисто забыть о его присутствии.

– Что?

– Твоя рубашка. На ней кровь.

Хакс посмотрел на рукав.

– О.

Бен старался дышать ровно, но рыдания все равно прорвались наружу.

– Мне жаль, мне так жаль… – он уперся лбом в колени и закачался из стороны в сторону, бормоча: – Мне так жаль, я не хотел, я не хотел быть таким. Я больше не хочу себя бояться.

– Бен, – Хакс приподнял его лицо за подбородок. Их лица были так близко, что Бену нужно было лишь чуть наклониться вперед, чтобы поцеловать мужчину.

Но вместо этого он прошептал:

– Я больше не хочу, чтобы меня боялись.

Хакс улыбнулся – едва заметное движение губ с толикой нежности.

– Я не боюсь тебя.

***

Когда с ванной было покончено, Хакс сказал:

– Вставай.

Бен поднялся на ноги, хоть мышцы усиленно протестовали. Хакс вытащил из ванной пробку и достал полотенце, начиная вытирать парня с ног до головы, особенно осторожно обходясь с его ранами на заднице и бедрах.

– Выходи. Идем за мной, – сказал Хакс, бросив полотенце на пол.

Хакс зашел в спальню Бена, как будто точно знал, где она находится, но парню не хотелось об этом думать, апатия и усталость опустились ему на плечи.

Если не обращать внимания на эти истерики, Бен не считал себя каким-то фриком-чистюлей, скорее, просто минималистом. У него в спальне было не так уж много вещей: стол, кровать, куча ящиков рядом с ней и лампа сверху. Хакс открыл шкаф и, конечно, обнаружил там одежду, которую дарил Бену. То, с какой простотой Хакс осматривал его вещи, не высказывая каких-то своих суждений и не критикуя, показалось почти таким же интимным, как и предыдущее избиение.

Хакс открыл ящик небольшого комода и вытащил оттуда чистые трусы, а потом опустился перед Беном на колени, помогая надеть их. Бен зашипел, когда ткань неприятно прошлась по его заду, но в целом было терпимо.

Мужчина позволил себе задержаться чуть дольше на бедрах Бена ладонями, а потом рассеянно оценить все его тело, наклонив голову вбок. И только чуть позже он оторвался и сказал:

– Ложись.

Бен забрался под одеяло, пока Хакс придерживал его. Простыни были прохладными и очень мягкими, в самый раз для его разгоряченного тела. Боль ощущалась каждой клеточкой. Хакс прикрыл его одеялом и уже собирался уходить.

Бен поймал его за запястье.

– Подожди.

Хакс в замешательстве уставился на его руку.

– Что?

– Останься. Пожалуйста.

– Зачем?

Мозг Бена думать быстро не желал, придумывать остроумный ответ времени не было, поэтому он решился сказать суровую, но глупую правду, единственную вещь, которая, возможно, могла заставить Хакса остаться.

– Ты мне нужен.

Может, это все отчаяние в голосе Бена, может, его искренность, но Хакс, тем не менее, сел на край кровати и повернулся к парню лицом.

– Я не могу надолго остаться.

– Знаю. Просто… пока я не засну.

Хакс немного заколебался, но все же сказал:

– Хорошо.

Бен все еще держал его за запястье, а потом спустился чуть ниже и взял его за руку. Хакс не сжал пальцы в ответ, но и не стал противиться. И Бен принял это как маленькую победу.

========== Глава 9 ==========

Перед тем, как открыть глаза, Бен приготовился, что на него свалится весь груз раскаяния, как обычно и бывало после подобных истерик. Он никогда не сожалел о своих действиях так уж сильно, больше о том, что делали другие вовлеченные в это люди, как человек с похмелья винит бармена за то, что тот не налил ему своевременно воды вместо алкоголя.