Хомс и тайна зелёного облака - Страница 2

И Хомс с невыразимым облегчением отодвинул от себя тарелку с салатом. Потом достал из кармана халата пачку орехового печенья в гороховой глазури и поспешно сунул в рот несколько штук. Жуя печенье и жмурясь от удовольствия, хомяк обратился к Хватсону:

– Отправляйтесь-ка, друг мой, к очевидцу событий и хорошенько расспросите Ёлкину-Иголкину. Выясните до мельчайших подробностей, что именно она видела. Не стоит слишком доверять газетам. Всё переврут и перевернут с ног на голову.

Хватсон не стал терять время на пустые разговоры. Он кивнул Хомсу и пулей вылетел из дома, преодолев многочисленные коридоры за каких-то полторы минуты. Услышав, как хлопнула дверь, Хомс хмыкнул и снова запустил лапу в пакет с печеньем. Вскоре пакет опустел. Отряхнув с халата крошки, великий детектив удовлетворённо вздохнул, закрыл книгу, удобно устроился в кресле и через секунду захрапел.

Улица Шишкина находилась довольно далеко от Горохового переулка. Хватсону пришлось ехать с двумя пересадками: сначала две остановки на трамвае, а потом пять остановок на Кротометро. Не обошлось без задержки: машинист поезда Слепоглазов перепутал туннели и привёз пассажиров вместо станции «Шишкино» на станцию «Мишкино». Наконец через полчаса Хватсон добрался до улицы, где жила белка, и очередной раз дал себе страшную клятву в следующем месяце приобрести лесомобиль.

Белкина квартира располагалась на седьмом этаже огромной раскидистой ели. Хватсон поднялся вверх на лифте и постучал в дверь. Ёлкина-Иголкина была дома. Она появилась в на пороге, вытирая лапы о передник. Из глубины квартиры пахло чем-то весьма аппетитным. Хватсон жадно повёл носом. Ведь сегодня он не успел даже позавтракать из-за этого расследования. Только чаю наскоро хлебнул.

– А, это ты, Хватсон, – обрадовалась хозяйка и широко распахнула дверь. – Заходи! Ты как раз вовремя! Вишнёвый пирог подоспел!

Хватсон не заставил себя долго упрашивать, перешагнул порог и направился прямиком к столу.

– Сколько раз я говорил тебе: сделай глазок в двери. Или хотя бы спрашивай, кто пришёл, – укорил он белку. – Сейчас времена такие: на всех углах коварные злодеи. Попадёшь когда-нибудь в неприятности! Конечно, мы с Хомсом со временем очистим этот город от преступного элемента. Но пока надо держать ухо востро!

И заяц поднял свои длинные уши, изображая крайнюю настороженность.

– Ой, да ладно тебе! – отмахнулась Ёлкина-Иголкина, щедро накладывая в тарелку Хватсона пирог. – Ну какие у нас в Густолесье преступники? Вечно вам с Хомсом мерещится что-то.

Заяц от возмущения так и подскочил на стуле:

– Да знаешь ли ты, сколько бандитов мы с Хомсом обезвредили в этом городе?! Только благодаря нам жители Густолесья могут спать спокойно по ночам. Но злодеям неймётся! Только выведешь на чистую воду одного, тут же другой объявляется. Да ты и сама стала свидетелем преступного заговора против горожан.

– Я? – искренне удивилась белка. – Ничего такого я не видела. Никакого преступления.

Хватсон вытащил из кармана скомканный «Вестник Густолесья» и помахал им перед носом озадаченной хозяйки.

– А зелёное облако? – ехидно спросил он. – Или ты хочешь сказать, что на самом деле ты его не видела? Всё это выдумки газетчиков?

– Ах, это, – кивнула Ёлкина-Иголкина. – Да, я на самом деле видела зелёное облако. Вышла утром из квартиры и посмотрела на небо. Вдруг вижу: что-то ярко-зелёное прямо над нашим домом висит. Пригляделась – а это облако! Самое настоящее. Только почему-то зелёное.

Белка замолчала.

– Ну, – поторопил её заяц. – А дальше что?

– Да ничего, – пожала плечами Ёлкина-Иголкина. – Повисело пару минут и уплыло куда-то.

– А как газетчики об этом узнали?

– Я потом позвонила в «Вестник Густолесья», в научный отдел. Хотела узнать, может, это какое-то уникальное природное явление. Я наукой очень интересуюсь.

– А может, ты просто хотела, чтобы у тебя интервью взяли и твой портрет в газете напечатали? – насмешливо поинтересовался Хватсон. – Может, ты всё придумала ради этого?

– Ничего я не придумала! – рассердилась белка. – Было облако! Ярко-зелёное, как молодая трава! Своими глазами видела!

– В газету мне, конечно, хотелось попасть, – смущённо призналась она через минуту. – Я первый раз за всю свою жизнь стала свидетелем чего-то необыкновенного! Такой шанс нельзя было упустить. Жаль только, что фотография не слишком удачная получилась.

– Фотография? – в сильном волнении вскочил Хватсон. – Тебе удалось заснять облако? Ты его телефоном щёлкнула?

– Моя фотография! – с досадой уточнила белка. – Я вообще не фотогеничная. А фотографии облака у меня нет. Я так удивилась, увидев его, что мне даже в голову не пришло телефон достать.

– М-да, – протянул заяц. – Вещественные доказательства отсутствуют. Имеются только свидетельские показания. Но можно ли им верить?

И он задумчиво откусил кусок пирога, пожевал его и с сомнением повернулся к белке:

– Зачем ты посмотрела на небо? Что ты ожидала там увидеть? Обычно никто из горожан на небо не смотрит. Все бегут по своим делам, уставившись в землю. Иногда на телефон или часы взгляд бросят. Но чтобы на небо…

– Хотела узнать, не будет ли дождя, – пояснила Ёлкина-Иголкина. – В магазин собралась за продуктами для пирога. Решала, брать зонт или нет.

– А прогноз погоды? – удивился Хватсон. – Зачем белке, у которой есть телевизор и прогноз погоды, смотреть на небо?

– Да врёт он всё, твой телевизор! – возмущённо фыркнула белка. – Ещё ни разу дождь правильно не предсказал! Сколько раз из-за этого мокрую муку из магазина приносила!

Заяц задумчиво почесал лапой за ухом.

– Есть такое дело, – согласился он. – Хомс даже иногда говорит про свидетеля: «Врёт, как прогноз погоды». Ну ладно, значит, у тебя была причина посмотреть на небо. Продолжаем разговор. Насколько точно в газете изложены детали происшествия?

– Точно изложены, – подтвердила хозяйка. – Как там написано, так всё и было.

– Можешь ли ты что-нибудь добавить к сказанному? Возможно, какие-то детали вспомнила? – с надеждой спросил Хватсон.

– Есть кое-что, – призналась Ёлкина-Иголкина. – Я не сказала об этом журналистом, чтобы меня не приняли за сумасшедшую.

Заяц так и подался вперёд, забыв про кусок пирога, который сжимал в лапе.

Белка опасливо посмотрела по сторонам и прошептала:

– Дело в том, что… В общем, может, мне показалось… Не знаю, как сказать.

– Да говори уже! – крикнул в нетерпении заяц и сгоряча стукнул лапой с зажатым в ней пирогом по столу. Пирог смачно шмякнулся о столешницу, начинка радостно брызнула во все стороны, повиснув на заячьих усах, ушах, носу и рубашке живописными рубиновыми каплями.

Но Хватсон ничего не заметил. Он весь обратился в слух.

Наконец хозяйка решилась:

– Дело в том, – твёрдо сказала она, – что из этого зелёного облака высунулось довольно большое ухо!

– Ухо?! – не поверил своим собственным ушам заяц. – Какое ухо может быть у облака?!

– Вот и я думаю, что не может, – кивнула белка. – По крайней мере, у обычных облаков ушей не бывает. А о зелёных мне ничего не известно. Может, это редчайшее явление, природный феномен: зелёное ушастое облако, а?

– А дальше что было? – поторопил её Хватсон.

– Ну, как я говорила, облако немного повисело над нашим деревом. Мне показалось, что оно к чему-то прислушивается. Потом облако спрятало своё ухо и куда-то уплыло.

– Куда? – быстро спросил заяц.

Белка махнула лапой на северо-восток.

– Вот почему я не стала ничего рассказывать газетчикам, – вздохнула она. – Они бы наверняка не поверили в эту историю.

Хватсон задумчиво потёр нос, по-прежнему не замечая изменений, произведённых пирогом в его внешности.