Холод, пиво, дробовик - Страница 6

Я подгреб старенькую «Омегу» на металлическом браслете, развернул к себе циферблатом и начал одну за другой глотать разноцветные горошины, запивая их водой.

Не дело, конечно, сразу после тренировки воду хлебать, но семь глотков проблемой точно не станут. А насухую пилюли принимать просто невозможно, ибо гадость жуткая. Весь день потом изжогой промучаюсь.

Под конец накатило головокружение, меня замутило, и я опустился на стул, дожидаясь, пока стихнут неприятные ощущения. Вскоре голова очистилась, осталась лишь легкая тошнота.

Вот поэтому и не пью таблеток до утренней тренировки. Все же без последствий вылазка за городские стены не осталась, чуток до сих пор ломало.

Впрочем, еще легко отделался. Саня-чародей куда дольше отлеживался, а уж как его в Лазурное Солнце ломало – просто караул. Я, впрочем, Черный Полдень тоже плохо перенес. Правда, насколько именно плохо – не помню. Пока самогоном не накидался, на стены лез, ни таблетки, ни алхимический абсорбент не помогали, а как накидался – уже ничего не помню. Совсем. То еще лекарство.

Меня вновь замутило, и я поспешно прогнал неприятные мысли. С кряхтением поднялся со стула, собрал одежду. Затем окинул взглядом оборудование, но то оказалось в идеальном порядке. Оно и понятно: уже вторую неделю пива не варим.

И сегодня тоже варить не будем. Тридцать первое декабря, как-никак канун Нового года. Время елок, мандаринов и предпраздничной суеты. И если елки и мандарины остались в нормальном мире, то суеты у нас хоть отбавляй.

Надолго в бане я задерживаться не стал, только смыл пот и переоделся в чистое, но, когда прошел в украшенный еловыми ветками бар, на кухне уже горел свет, а за одним из столов расположился ранний посетитель. И если появление тети Маши нисколько не удивило – стряпуха собиралась приготовить закуски к новогоднему столу, чтобы освободиться пораньше, – то господин Смирнов сейчас совершенно точно должен был нести службу в городском Арсенале, а не халкать пиво по барам.

Я обернулся к стоявшему за прилавком Ване, тот только вздохнул.

– Уже второй пьет, – сообщил он, не повышая голоса.

Вот оно как! К самому открытию, значит, приехал. Или даже дожидался на улице, пока бар отопрут, так приспичило.

Несколькими качками помпы я на треть наполнил бокал светлым элем и присоединился к лысоватому мужичку неопределенного возраста.

– Что, Петрович, трубы горят? – спросил, усаживаясь напротив.

– Ох, горят, – признал Смирнов и приложил бокал ко лбу. Потом взглянул на меня. – Слава, вот скажи, у тебя в подвале нормальные кружки, почему здесь бокалы? Кружка голову куда солидней холодит.

Я усмехнулся.

– А еще кружкой голову сподручней проламывать.

Пусть драки у меня случались нечасто, но расслабляться не стоило. Питейное заведение – такое место, где в зазор между косым взглядом и поножовщиной разве что пара слов уместится.

Петрович вздохнул, соглашаясь с моим доводом, и вновь отпил пива.

– Корпоратив затянулся? – предположил я.

– В карты полночи резались, – покачал головой Смирнов, слывший записным картежником и большим любителем преферанса.

– В «Серебряной подкове» набрались, что ли? – удивился я. – Без штанов не остались?

– Нет, после казино в «Цаплю» перебазировались.

– Понятно.

Смирнов осушил бокал и махнул рукой Грачеву:

– Вань, повтори!

– Погоди! – попросил я. – Петрович, а тебе не хватит? На службу ведь еще, поди?

– Не, – усмехнулся Смирнов и расслабленно развалился на сиденье. – У меня выходной. Имею право.

Но мне так не казалось.

– Вот смотри, – вздохнул я. – Ты сюда на своей тарахтелке приехал? И отсюда на ней уехать хочешь, так? Тебя не развезет на старые дрожжи?

– Не развезет.

– Допустим, – покладисто кивнул я. – А жена? У всех праздник, Новый год, а ты такой нарядный домой вернешься.

– Просплюсь.

– Может, просто стоит притормозить?

– Слава, ты владелец бара! Ты не должен за трезвость агитировать! – возмутился Петрович и потер ладонями осунувшееся лицо. – У вас товар, у нас купец! Не надо все усложнять!

– Я о будущем думаю. Вот прибьет тебя жена сковородкой – и оставит меня без постоянного клиента. И что тогда? Сплошные убытки!

– Кого прибьет? – гордо расправил плечи Смирнов. – Меня? Слава, да я в разведке служил! Маскировке обучен! Она и не заметит ничего!

– Петрович, ты в геологоразведке служил, – поправил я собеседника, припомнив байки о его трудовой биографии. – От жены маскироваться легко, когда она за пять тысяч километров, а здесь отхватишь.

– Не нальешь?

– Вань! – окликнул я помощника. – Еще один бокал, и все.

– И пятьдесят грамм на посошок, – пробурчал Смирнов.

– Может, сразу ерша налить? – усмехнулся я, подошел к Грачеву и предупредил: – Никакого самогона, понял?

Иван кивнул и продолжил размеренными движениями накачивать в бокал пиво.

С кухни потянуло запахом стряпни, я решил принести что-нибудь для Смирнова, но тут зазвонил стоявший на стойке телефонный аппарат.

– Хмелев слушает, – произнес я, поднимая трубку.

– Слава! Ты-то мне и нужен! – раздался из динамика голос Владимира Ханина.

Я обреченно поморщился. Помимо руководства отделом службы собственной безопасности Дружины, майор Ханин курировал деятельность клуба «Западный полюс», и поводом для звонка в преддверии новогодних праздников могла стать лишь нехватка пива. Так уж традиционно сложилось, что в дни между Черным Полднем и старым Новым годом в Форте выпивалось столько алкоголя, сколько не выпивалось за все летние месяцы, вместе взятые. И ладно бы снимали стресс простые работяги, так нет – на каникулы уходило большинство служащих, что временами напрягало просто неимоверно.

А еще меня напрягало, когда кто-то пытался выбить дополнительную партию пива, хотя все поставки на этот период расписывались едва ли не за месяц вперед, а то и за два. Лишнего пива у меня просто не было.

– Слушаю вас, Владимир Михайлович, – сказал я, усаживаясь на табурет. – Случилось что?

– Ну почему сразу случилось? – удивился Ханин. – С Новым годом звоню поздравить.

«Да ладно», – едва не вырвалось у меня; вместо этого я со всей возможной серьезностью ответил:

– Очень приятно.

– И еще просьба у меня будет…

Я беззвучно выдохнул проклятие, вслух произнес:

– Не вопрос. Помогу чем смогу.

И не особо даже покривил при этом душой. Отказывать Ханину было не с руки. Круговая порука, чтоб ее. Ты – мне, я – тебе; рука руку моет, и все такое прочее.

– Нужен ящик пива, – ожидаемо сказал дружинник.

– Ну, Владимир Михайлович! – укоризненно протянул я. – Ну не первый же раз…

– Понимаешь, Слава, – проникновенно произнес Ханин, – это не для бара. Костя Арабов… ты ведь знаешь Костю? Он Новый год у себя праздновать собирается, а кто-то из гостей в самый последний момент предупредил, что пьет пиво. Выручай.

Я только вздохнул. Я знал Костю. В этом не было ничего необычного, ведь Костю знали все. Бессменный чемпион последних лет Форта по боксу в последнее время отошел от спорта, но на его известности это нисколько не сказалось.

Продажа ящика пива такому человеку могла стать неплохим рекламным шагом, если бы не одно немаловажное обстоятельство: господин Арабов числился завсегдатаем не «Западного полюса», а вовсе даже «Ширли-Муры». И что мне Денис Селин на это скажет?

– Слава! – послышалось в трубке. – Ты на линии?

– Сейчас посмотрю, что можно сделать, и перезвоню, – пообещал я и утопил рычажки телефонного аппарата, не слушая возражений собеседника. Отпустил их, покрутил диск, набирая номер «Ширли-Муры», и попросил позвать к телефону управляющего.

– Это Хмелев, – представился, предупреждая расспросы администратора.

Денис Селин взял трубку через пару минут.

– Что у вас там с Арабовым? – с ходу огорошил я его неожиданным вопросом.

– Вот блин! – простонал Денис. – Он сейчас у тебя?