Хофманн - Страница 13

Изменить размер шрифта:

— Это сделает «ФАЙЕРФЛАЙ». С этим будет все в порядке. Оставим пока все как есть и посмотрим, что сообщит «ФАЙЕРФЛАЙ». Сейчас, вроде бы, затишье. Агент Штази уехал в Москву, а его «хвост» из КГБ исчез.

Хантер покачал головой.

— Я слышал — его нашли. В Лондоне, в мешке для мусора. Отвратительная история, но держится в секрете. Британцы это дело замяли, представили кагэбэшника жертвой стычки между бандитами. Была малюсенькая заметочка в прессе, потом — тишина.

— Тогда дело все же нечисто.

Миллер сильно занервничал. Шлуцкий покачал головой.

— Мы подождем, что сообщит «ФАЙЕРФЛАЙ». Мы не можем рисковать и нарываться на неприятности с нашими «друзьями». Сейчас разгар предвыборной кампании, и Белый дом оторвет нам голову, если мы будем доставлять им неприятности. По крайней мере — в деле, в котором не разобрались сами.

Ронни Скелтон впервые за все время заговорил:

— Если выиграет Мондейл, то все равно все изменится.

Миллер и Шлуцкий расхохотались. Шлуцкий хлопнул рукой по столу.

— Провалиться мне на этом самом месте, если Фриц победит. Спорим на 100 долларов, что ему это не удастся.

Поскольку желающих спорить не нашлось, Шлуцкий знаком показал, что совещание окончено. Хантер поднял руку.

— У меня еще один вопрос. Кто такой Готтлиб Майер?

Скелтон и Миллер удивленно обернулись. Шлуцкий вопросительно взглянул на Хантера.

— Откуда ты его знаешь?

— Это имя мелькнуло в нашем деле. Но никто не смог — или не захотел — объяснить мне, кто он. А он, кажется, играет здесь определенную роль.

— У нас есть на этого Майера небольшое досье. Весьма скудные данные. Он работает крупье в Баден-Бадене, небольшом курортном городке в Западной Германии. По состоянию здоровья часто отсутствует и появляется в разных частях Европы. При этом почему-то там случаются убийства при неясных обстоятельствах. Но напрямую с ним они никогда не связаны. Мы обратили на него внимание, потому что однажды он приезжал к нам по фальшивым документам. Паспортный контроль этого не заметил, а мы не стали распространяться — хотели за ним понаблюдать. Но ничего не произошло. Недавно кто-то им интересовался — я тогда заказал досье, — но кто, не помню. Я тебе пришлю папку. Может быть, тебе удастся что-нибудь узнать поподробнее?

Шлуцкий встал.

— Итак — прежде, чем мы разойдемся, я хотел бы тебя, Ронни, попросить одолжить мне Теда. Ты можешь — или он у тебя сейчас задействован?

Вопрос почему-то поразил всех — и в первую очередь самого Хантера. Скелтон пожал плечами.

— Нет проблем, шеф.

Шлуцкий удовлетворенно кивнул.

— Хорошо! Это дело переходит к тебе. Связь на «ФАЙЕРФЛАЙ» — через тебя. В твое подчинение переходит молодой Тайлер. Научи его нескольким твоим трюкам! Постарайся незаметно установить контакт с Эдвардом Брауном. Но, как говорится, неофициально.

Он повернулся к Миллеру.

— Если у вас будут вопросы, обращайтесь к Хантеру. Мы пока — как договорились — на этой стадии будем вести наблюдение. О дальнейшем развитии дела он вас проинформирует.

Было ясно, что Миллеру не досталось никакой руководящей роли в этом деле, но он смолчал. Видимо, пожалуется своему шефу, чтобы добиться чего-нибудь через президента.

Сидя у себя в бюро, Хантер обдумывал разговор. Многое ему показалось странным. Прежде всего у него из головы не шел Готтлиб Майер. При всех этих неясных намеках относительно деятельности Майера, его не покидало ощущение, что за этим кроется нечто большее, существенно большее. Может быть, через британские связи что-то прояснится? И потом там, в Эдинбурге, упоминалось еще одно имя, но оно засело где-то глубоко в сознании, и он никак не мог вспомнить. Как-то оно, это имя, связано с Майером и является чрезвычайно важным. Расстроенный, он прошел в холл, где стояли кофейные автоматы. Первым делом — достать фотографию этого Готтлиба Майера, прежде чем отправляться в тир.

Что за имя такое — Готтлиб Майер!

МОСКВА, СЕНТЯБРЬ 1984‑ГО

Стол Уолтеру Бридлу не понравился. Поэт Виктор Тагольников пригласил его в знаменитый советский писательский клуб — ЦДЛ, Центральный Дом литераторов. Казалось бы — великолепная обстановка: автор и хозяин стола читает свои стихи из нового сборника, вся стилизованная обстановка этого высокого зала с деревянными панелями стен и галереи, мягкий, слегка приглушенный свет, но… Бридл чувствовал себя неважно. Поднявшись из метро, он неспешно направился к дому на Кутузовском проспекте, где на 12‑м этаже у него была небольшая квартира. Из-за своей сосредоточенности он даже не заметил, как следом за ним шли два человека. Когда Бридл вошел в дом и сел в лифт, один из них направился за ним, а второй остался снаружи. Тут же подкатила к нему черная «Волга» и замерла рядом.

На кухне Бридл плеснул себе немного водки и прошел в комнату. Не зажигая света, остановился у окна. Вид ночной Москвы не отвлекал его от собственных давних мыслей — он спрашивал себя: сколько времени ему еще придется пробыть в этом городе? Нельзя сказать, что работа не доставляла удовольствия, но за пять лет пребывания здесь он соскучился по дому. Истосковался по английской еде, английской погоде, по своим английским друзьям, наконец. Ему хотелось по воскресеньям сидеть с ними за кружкой пива в пабе и играть в дартс. Он так глубоко задумался, что не заметил, как открылась входная дверь и в квартиру скользнула тень. Непрошеный посетитель бесшумно приблизился к нему сзади и нанес удар по голове стальной дубинкой. Потом распахнул окно, перевалил тело потерявшего сознание Бридла через подоконник и столкнул вниз. И исчез также бесшумно, как и появился. На улице он присоединился к ожидавшему его напарнику, и черная «Волга» умчала обоих.

* * *

Сергей Тальков вышел из жилого дома-башни №19 по Малой Бронной со смешанным чувством. Правительственный «ЗИЛ» понесся по направлению к Кремлю. Откинувшись на сиденье, Тальков проигрывал свой только что состоявшийся разговор с Генеральным секретарем. Одно было ясно — Константин Устинович Черненко не жилец, он смертельно болен. Тальков посетил его в связи с убийством Бридла и пытался осудить этот жестокий акт мщения со стороны Сементова. Но Черненко явно был не в состоянии понять, о чем идет речь.

Сементов все больше и больше входил в силу. Тальков вздохнул. Когда уйдет Черненко, кто займет его место, кто придет к власти? Гришин болен, Устинов тоже. Остаются Романов, Горбачев и Долгих. Если он не разучился правильно оценивать мельчайшие детали, то гонку должен возглавить секретарь ЦК Михаил Горбачев. Насколько Тальков мог судить об этом человеке, при его правлении существовать ему останутся считанные дни. Ни для кого не секрет, что этот энергичный интеллигент, сам бывший в свое время доверенным лицом Брежнева, захочет порвать с той эпохой и со всеми, кто напоминал бы ему о ней. «Это значит, что я должен осуществить свой план сейчас, пока еще в состоянии это сделать, — подумал Тальков. — Завтра может быть поздно».

Черный лимузин стремительно пронесся через Боровицкую площадь и Боровицкие ворота в Кремль. В бюро Талькова уже ожидал его секретарь Гурбаткин, тут же протянувший ему папку с бумагами.

— Результаты расследования смерти Бридла, товарищ генерал.

— Спасибо, Михаил. Чаю, пожалуйста. И когда придет майор Хофманн, пришлите его сразу же ко мне!

Гурбаткин кивнул и вышел. Тальков сел за стол и положил папку перед собой. Смерть Бридла его лично глубоко задела. Ему нравился этот маленький англичанин. Читать дело не было необходимости. Тальков знал, что Бридл радировал в Лондон о том, что туда выехали агент КГБ и агент Штази, но не явилось причиной смерти Мартоковского. Как удалось установить, убийца не был сотрудником британских служб. Было ясно, что Сементов приказал убить Бридла, чтобы досадить ему, Талькову. Сементов наверняка знал, что они друзья. Это была месть за его эскапады. Ну что ж, пора уходить. Возрастающему влиянию Сементова Тальков уже ничего или почти ничего противопоставить не мог. Он вспомнил, как впервые познакомился с Бридлом в Лондоне. Бридл со своей сестрой Мюриел был в опере, и они оказались в ложе втроем. Если бы Мюриел четыре года назад не погибла в автомобильной катастрофе, у него, Талькова, была бы еще одна причина отъезда за границу. Ни до, ни после он не встречал подобной женщины: исключительное чувство собственного достоинства, образование, очаровательная, нежная… Он вздохнул. В комнату вошел Хофманн.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com