Ходячий мертвец (ЛП) - Страница 10

Я поднял руки и поморщился, осознав свою ошибку. Жители Ада возражают против слова «оккультизм» — они говорят, что оно имеет негативный оттенок, а они не все плохие.

— Хорошо, — говорю я со своей самой очаровательной улыбкой, однобокой, которая придает мне мальчишеский и обезоруживающий вид. Я так думаю. — Извини, ты знаешь, что я имею в виду. Он исследовал Ад перед смертью. И это было больше, чем просто болезненное любопытство. Он приходил и задавал вопросы, знал больше, чем следовало.

— Интересно, — пробормотал Гарри, поглаживая белую щетину на подбородке. — В Аду все как-то странно. Два амарока, охотящиеся вместе, — более чем достаточное тому доказательство. Потом у тебя произошла неприятная история с демоном, который пытался призвать Люцифера. Что абсолютно нелепо, могу добавить. Дьявола нельзя вызвать случайными жертвоприношениями, иначе он появлялся бы четыре раза в день по всему миру. Нужно использовать определенную энергию. Кардинальный грех. Даже время должно быть правильным.

— Может, Фрэнсису стоило сначала прийти и поговорить с тобой?

Гарри игнорирует мои слова.

— В последнее время что-то витает в воздухе. Ты почувствовал это, мальчик? Как умер Уилер?

— Самоубийство — официальная версия.

Гарри и Мэв обмениваются взглядом. Это говорит о многом, и мне это не нравится.

— Заказывай, — говорит Гарри, поднимаясь на ноги. Я удивляюсь, какой он ловкий. — Я не предложил тебе выпить. Чай, кофе, что-нибудь покрепче?

— Кофе, — отвечаю я, подмигивая ему. — Думаю, ночь будет долгой.

Гарри смеется и направляется на кухню, оставляя меня наедине с его женой. Я пытаюсь определить, когда стал таким спокойным в присутствии мертвых, но понимаю, что это не имеет значения. Они всегда жили рядом, просто я их не замечал.

— Итак, самоубийство Дина Уилера — определенно проблема, — замечаю я. И это не вопрос: их реакция ясно дала понять.

— Как Роза? — спрашивает Мэв вместо этого. — Часто ее видишь?

Я бросаю быстрый взгляд на свой смартфон. Одиннадцать пропущенных звонков от нее. Это заставляет меня чувствовать себя… нужным? Сделав мысленную пометку перезвонить ей как можно скорее, я указываю на Мэв.

— Не меняй тему. Его самоубийство — это плохо. Почему?

— Да. Считается, что большинство людей, когда умирают, не имеют ни малейшего представления о реальности, в которой жили. Тогда они либо возносятся, либо остаются в Аду в той или иной форме. Некоторые, как ты, получают второй шанс. Но есть и такие, как я, которые знают обо всем этом, — говорит Мэв, широко раскинув руки, — еще до того, как уходят из жизни. Если такой человек, как Дин Уилер, подготовился к смерти, значит, он опасен. Посмотри на скорость его Усиления. Он жестокий человек, который стремится к господству. То, что он мертв, выводит его способности на совершенно другой уровень. Незримое преследование, воздействие на дух. Одержимость. Бог знает, что еще. Если он чувствовал, что достиг предела своей власти в жизни, его самоубийство могло быть преднамеренным.

Гарри возвращается, держа в руках поднос с печеньем, кофейником и всем, что к нему прилагается. Он осторожно ставит его передо мной. Я на секунду задумываюсь, наливая немного сливок, наслаждаясь треском и хлопками от огня. Тепло успокаивает.

— Гарри, — начинаю я, — это крайняя мера, но нападение с использованием амароков все меняет. Ясно, что Уилер знает, что его жена говорила со мной, и хочет, чтобы я исчез с лица земли. Он что-то планирует для нее, и мой единственный оставшийся вариант — изгнать его. Сегодня вечером.

Мэв вздрагивает. Призраки переносят подобные причуды с того времени, когда они были людьми. Это как мышечная память, только без мышц.

Гарри кивает.

— Осталось два. Чтобы сделать больше, принеси мне еще ингредиентов.

Он подходит к своему бюро и открывает ящик ключом, который висит у него на цепочке на шее. Внутри лежат экспунгеры — плоские устройства размером с ладонь, выкованные из железа и покрытые адскими символами.

Я могу и сам их сделать, но Гарри любит поработать руками. Сбор ингредиентов — это самое сложное. Некоторые из них достаточно просты, например, чеснок или святая вода. Последними в списке идут опасные ингредиенты — кровь и крылья фейри. И это вовсе не Динь-Динь — милые проказницы в платьях из листьев и изящных туфельках. Это злобные, клыкастые садисты, которые наслаждаются человеческими страданиями. Мне не нравится Изгнание, но я с удовольствием соберу необходимые материалы, если это означает, что в аду станет чуть меньше фейри.

Полагаю, однажды мне придется отвечать перед самой Лилит. Если Ад и научил меня чему-то, так это тому, что за все приходится платить.

Гарри передает экспунгеры мне. Они безвредны для живых, но мои пальцы покалывает, когда я прикасаюсь к ним. Влияние моего почти смертельного опыта.

— Я думаю, что Уилер не просто привидение с намерением причинить вред, — говорю, глядя то на Мэв, то на Гарри. — Давайте прикинем. Настоящий маньяк углубляется в… прости, Мэв… оккультизм, а потом кончает жизнь самоубийством. Зачем?

— Из-за силы, — бормочет Гарри с дрожью. Я тоже вздрагиваю. Воздух снова холодный, и я замечаю, что пламя в камине угасает. — В осмысленном жертвоприношении заключена мощная магия. Твой друг — демон Фрэнсис ошибся, совершая случайные убийства. Такие смерти ничего для Люцифера не значили. Чем сильнее связь между жертвой и агрессором, тем мощнее заклинание.

— И никто не любил Дина Уилера больше, чем Дин, мать его, Уилер.

— Именно. Он никогда не сможет попасть в рай, но здесь, в Аду, он может использовать свою собственную жертву, чтобы стать могущественнее любого призрака.

— Мишель Уилер сказала, что ее муж хотел ею овладеть. Возможно, это буквально. Так он мог бы контролировать каждый ее шаг, держать пленницей в собственном теле.

— И продолжать управлять своей империей, как будто ничего не изменилось, со всеми способностями усиленного призрака.

— Сукин сын…

Мэв молчит несколько мгновений. Я смотрю на нее, гадая, о чем она думает, а потом понимаю, что она застыла. Как будто она — видеокартинка, и кто-то нажал на паузу.

— Милая? — зовет Гарри, стоя перед ней и заглядывая в глаза. Ее зрачки двигаются бешеными рывками. — Ник, ты можешь…

Он не заканчивает. Огонь гаснет, погружая кабинет в темноту. Вскочив на ноги, я хватаю в одну руку экспунгер, а в другую — свой «Ругер». Зеленый дым пробирается под дверь, просачивается в комнату, извиваясь в тенях. Ужас сжимает мои внутренности. Я ударяюсь о стол, ноги дрожат. Гарри упал на колени, слезы каскадом текут по его щекам.

Фигура в капюшоне стоит у двери кабинета. Ее присутствие крадет свет, оставляя лишь черный силуэт. Мои инстинкты кричат об опасности, как будто я снова нахожусь в том переулке.

Уилер.

На секунду Ад замирает.

Дин указывает на Гарри. Старик взмывает с пола вверх, его конечности застыли и раскинулись, как у Витрувианского человека да Винчи. Я размахиваю револьвером, но Уилер дергает головой в капюшоне в мою сторону, а взглядом приковывает меня к месту. Я не могу двигаться. Я хочу — Господи, я должен, но мое тело просто не реагирует. Как будто у меня в груди три пулевых отверстия. На лбу выступили капельки пота, я напрягся, но все, что могу делать — только смотреть.

Гарри вибрирует, обнажая и стискивая зубы. Кровь хлещет из его глаз, ноздрей и ушей. Черт, его глаза! Я не могу отвести взгляд, пока льются багровые слезы. Он умоляет ими, широко и неверяще, умоляет Уилера. Затем он смотрит на Мэв и выкрикивает ее имя.

Я тоже хочу закричать, но моя челюсть не разжимается. Сквозь щели между зубами вырывается лишь мычание. Вместо этого я плачу, наблюдая, как кожа моего старшего друга отрывается от его тела. Сначала по кусочкам, а потом все быстрее и быстрее. Он похож на карандаш, пропущенный через точилку. Кровь хлещет из расширяющихся разрывов, сочится на пол в лужи под его ногами.

«Боже, пожалуйста, пусть это прекратится. Дай мне отвернуться. Пожалуйста!»