Ходоки в миры СССР (СИ) - Страница 2

— Порожняк не гони, Йосич.

Натан чуть не подпрыгнул — терпеть не мог этого прозвища.

— Это я гоню! Идите сюда, шлемазлы, — он подвел здоровяка к окну и показал на второе сверху зеркало. — Еще будешь мне говорить, что этот пацанчик тут просто так отсвечивает.

Здоровяк нахмурился:

— Сеня, дуй сюды! Узнаешь?

Семен нехорошо сверкнул карими глазами:

— Вот сучара! Я его срисовал в том дворе, гасился на скамейке позади играющих быканов. Но вряд ли пацан сам за нами пошел. Сидел там один хмырь со свернутым носом и партаками светил. За ним наверняка не одна ходка. Это его лазутчик, к гадалке не ходи! Светанулись мы, Миха.

Михаил размял кулаки и пристально посмотрел на хозяина:

— Дядя Натан, наш косяк, мы его и исправим.

Вайсбейн задумчиво потеребил аккуратную эспаньолку и махнул рукой:

— Сам разберусь. Не палить же хату из-за шпаны! А вы лишь шума наделаете. Но таки не теряю надежды, что вы принесли в этот раз нечто по-настоящему ценное.

Одутловатые щеки и глаза навыкате делали лицо Йосича смешным и простоватым. Но сейчас этот бывалый гешефтмахер выглядел предельно серьезно, пытаясь открыть чемодан.

— Почему замки не работают?

Семен все это время глумливо улыбался, но затем показал незаметный поворотник на торце чемодана:

— Эти замки ненастоящие, на лохов рассчитаны. А настоящий замок — вот здесь.

— Тоже мне захер нашелся. Показывай!

Чемодан открылся, и глаза старого еврея загорелись алчным огнем. Но он его вовремя успел погасить. Натан достал из кармана тонкие тканевые перчатки, взял в руки одну из золотых монет и быстро двинулся к своему рабочему столу. Сеня оглянулся на товарища и шкодливо подмигнул. Они оба знали, что Натан терпеть не мог, когда кто-то стоит над душой, поэтому налили себе еще кофе и стоически ожидали.

Натан Иосифович ловким движением зажег мощные лампы, пододвинул специальное крепление с разной кратности лупами и начал внимательно изучать монету. Затем положил её на клеенку и капнул чем-то из маленького пузырька. После с предельно деловитым видом проследовал к чемодану.

— Сколько тут?

— Почти на десять кило.

— Миша, не делай мне нервы.

— Тысячи триста три.

— Некруглая какая-то сумма, — растерянно прошепелявил хозяин.

— Извини, так вышло.

Семен уже не смог выдержать и заржал, аки конь. Натан Иосифович глянул на парня недобро, но промолчал. Каждый выпускает напряжение, как может. А протащить десять кило золота через лазы между копиями не каждый сможет. Да и просто пройти километр во враждебном чужакам мире.

— Значит так, молодые люди. Считаем, что косяк вы свой исправили. За эти николаевские червонцы в нашей дыре можно порядочно ништяков отоварить.

— Нам примерно так Лом и сказал. Тогда мы куда?

— Вам надо отсидеться пока здесь. Нечего шастать туда-обратно. Да, и, возможно, уйдете поначалу в другое место. Это как на Острове решат.

Михаил внимательно посмотрел на хозяина:

— Здесь, вообще, тихо?

— Я бы так не сказал. Стреляют почти каждый день, — Натан Иосифович глумливо хмыкнул. — Товарищи большевики провели довольно неудачный эксперимент по внедрению некоторых моментов буржуазной жизни в советское отсталое общество. Но что-то пошло не так.

— Бандитский режим короче?

— Можно и таким манером выразиться. Но зато всем по барабану, чем ты занимаешься. Нужна лишь крыша и некоторая осторожность. Ты лучше мне вот что скажи — как Лом умудрился достать у верных ленинцев столько царских золотых монет?

Сеня ехидно улыбнулся:

— Так на сухое горло рассказывать сложно. Может…

Хозяин его тут же оборвал:

— Не может! Сначала дело, Сеня. Ты вроде взрослый человек, в стольких переделках побывал, а ведешь себя неразумным образом.

— Так…

— Вечером стакуешь! Мишаня?

— Там, короче, мир — сплошной гэбни. Статус плюс пять минимум.

— Ого! Орднунг и социализм в одном флаконе? Офигеть!

— До пятидесятых шли вровень с основным направлением.

— Берия?

— Его быстро схарчили соратники, но курс на неосталинизм оставили. Так что за товарищами коммунистами гэбисты жестко наблюдают, порядок есть. Уровень развития не хуже, чем в Европе. Разве что Америке уступают. Но пипл доволен и не квохчет.

Натан Иосифович еле подавил ухмылку:

— Дай угадаю — для избранных все не так строго?

Михаил лишь скупо ухмыльнулся:

— Вас на кривой кобыле не объедешь, дядя Натан. Так оно и есть. Может, все-таки по пятьдесят? Тяжело шли, с нервами.

Хозяин смешно пошлёпал губами, затем повернулся к неприметному шкафчику:

— Да что с вас, кецлов, возьмешь!

Из пузатой бутылки с иностранным названием было налито на троих. Из того же шкафчика к коньяку добавилась презентабельная коробка с шоколадными конфетами. Семен радостно хлопнул ладошами и тут же полез за сладким. Хозяин поднял рюмку:

— Лихоим!

— Вкусная штука!

Вайсбейн довольно осклабился:

— А то! Мишаня, продолжай.

— У Лома с собой как бы случайно оказались французские дореволюционные облигации. Вот на них золотишко у помощника министра и поменяли по весьма выгодному курсу. Сами понимаете, хранить столько монет чревато и неудобно. То ли дело бумажки! У него на даче нет слежки, в МИДе своя служба безопасности. Так что передача произошла без посторонних глаз и ушей. Мы два дня все вокруг оползали. Да, Сеня? Все ноги оттоптали. Дачный поселок старый, наполовину заброшенный. Но зато тихий. И посторонним просто так не подобраться. Чую, этот министерский не первый раз там гешефтмахеры проводит.

Натан Иосифович неспешно нарезал лимон, налил еще по одной и, смакуя, выпил, зажмурившись от удовольствия.

— Таки сбагрил Лом свои ненужные бумажки. Это же надо найти такой мир… Резаная бумага на червонное золото.

— Там многое своеобразно. Но опять же, постоянно по сторонам башкой крутить требуется. Говорю же — еле выбрались.

— Да Лом бы вас из любой дыры вытащил.

— Не скажи, дядя Натан. Вот именно в этой чертовой копии очень сложно. Не страна, а концлагерь на лайте. Камеры на каждом углу, пропуска электронные, стукачи через одного. И стучать считается делом достойным, как бы по закону. Чуть припарковал тачку не там, и ты уже в базе. Жди штраф. Или покурил в неположенном месте. Какая-нибудь соседка-склочница тебя и заложит. Не жизнь, а строгий режим на хате. Хорошо вон Семен в электронике соображает. Столько гаджетов подломил или обманул. Но наследили мы там однозначно. Возврата нет.

— Вот гицели!

— Да не скажите, — Семен вторую рюмку также решил посмаковать. — Зато чистота кругом и порядок, Луну уже вовсю осваивают.

— Тебе нравится ходить под бравурные марши, Сеня?

— Вы просто мой родной мир не видели, дядя Натан. Хуже быть не может.

— Ладно, проехали. Правильно сделали, что золото сюда привезли. Здесь нынче самый лучший курс. Совдепия снова в кризисе, их бумажками только подтереться. Народ ищет выгодные вложения. Директория будет довольна, а у меня на такое дело есть хорошенькая маза.

Крепыш бросил взгляд на хозяина:

— Если не секрет, на что будешь менять?

Вайсбейн деловито заявил:

— Тут все просто. Местные барыги золото больше уважают в отличие от зарубежных бумажек.

— Ха-ха, — лицо Семена расплылось в улыбке. — Так дальше к нам на острова?

— Это уж как сложится, милок. Вот держите адрес, там есть все для жизни. Только пожрать чего-нибудь купите по дороге. В ларьках лучше ничего не брать, одна палёнка и дешевая импортная дрянь. Зайдите в нормальный совковый магазин. Выбор невелик, но зато качество баще, хоть не потравитесь. И не накидывайтесь сегодня, пожалуйста, до усрачки. Завтра в обед мне позвоните. И лишний раз не отсвечивайте! Тут на перекрестке рядом дежурят машины. Здесь все таксуют. Вот вам бабосы на первое время.