Ходок (СИ) - Страница 2

Родился я в этой деревне, которую почему-то обозвали Дубками. До школы я целиком и полностью соответствовал своей фамилии и прозвищу. А что вы хотели? Мало того, что дом у нас на самой окраине деревни, так ещё и до леса рукой подать. Родители, как это часто бывает, с утра до ночи были на работе. Бабушка тогда была уже старенькая. Соответственно, предоставлен я был самому себе. Так как с пеленок я любил лес, то по большей части в этом лесу и пропадал. Многие скажут:

— Да что там можно делать в одиночестве?

И, наверное, будут правы. Нормальному человеку, если только часик погулять. Но я ведь Дикий. Поэтому для меня лес — это целая вселенная со своими законами и, как говорят блатные, понятиями. Очень интересное место, но сейчас не об этом. В школе пришлось приобщиться к культуре и познать все радости человеческого социума. В первые дни я подрался чуть не со всеми одноклассниками, да и с ребятами постарше. Насмотрелся же в лесу, как надо себя вести, чтобы тебя воспринимали всерьёз. Вот и результат. Отстаивал свое не то, чтобы даже мнение, а вообще право на свободу и самостоятельность со звериной яростью. Даже зубы шли в ход. Итогом всего этого стала синяя жопа от отцова ремня. А главное, что от меня отстали. Окружающие начали воспринимать меня таким, какой я есть. Меня никто не трогал, и я потихоньку притерпелся к одноклассникам, да и к учителям тоже. Нет, до этого я не находился в вакууме. Время от времени я общался с ребятами с нашей улицы. Но почему-то всё-таки больше любил пропадать в лесу. В школе потихоньку, незаметно для себя сдружился с тремя одноклассниками. Получилось так, что эта дружба затянулась на всю нашу сознательную жизнь.

По окончании школы я очень хотел стать военным. Начитался разного, вот и понесло меня после восьмого класса в Суворовское училище. Благо, что не прошёл по конкурсу, и обломался. Чтобы не терять зря целый год, я поступил в техникум на электромеханика. Быстро понял, что эта профессия придумана не для меня. Но учёбу не забросил, даже на занятия ходил.

Ума особо не набрался, как и знаний, но диплом получил. Нет, не совсем все так было плохо. Лампочку я вкручу и даже розетку с выключателем могу посмотреть. Но, если что-то посложнее, то ну его нафиг. Электричество, оно ведь невидимо, а бьёт покрепче чего-либо материального.

Сразу после техникума я пошёл, как и все, в армию. Здесь мне реально не повезло. Сначала я попал в мотострелковую часть механиком-водителем БМП. И все шло ровно, как у всех, до тех пор, пока нам не дали по три раза выстрелить из автомата. Если бы я знал, чем эта стрельба закончится, то постарался бы промазать. А так положил три десятки прямо в рядок. Ротный, падла, это моё выступление приметил и запомнил. А уже через месяц отправил меня на проходящие в дивизии соревнования по стрельбе. Нет бы, не выпячивать свое умение (а стрелял я с детства, по словам бати, как бог), так нет же, старался. Как же? У меня же талант, разве можно проигрывать? В итоге, я занял второе место в дивизии. Первое досталось мастеру спорта по стендовой стрельбе. Я слегка смазал один выстрел. Уже к вечеру оказался переведенным в славные ряды разведбата. Командир этого подразделения как раз и выиграл эти самые соревнования. Я пожалел уже на следующее утро. У всех нормальных военнослужащих зарядка была три километра бега. В разведбате — семь. Бежать надо было ещё и с автоматом, и пригруженным РД за спиной. Дурак, что ещё скажешь? Потихоньку я втянулся и был не хуже других. А ребят в нашу часть отбирали стоящих. На кого не глянь, либо разрядник какой-нибудь, либо даже кандидат в мастера спорта.

После армии сослуживцы уговорили отправиться с ними за длинным рублем. У одного парня батя был шабашником и рубил по тем временам нехилые деньги. Я соблазнился большими заработками. На родину заглянул буквально на пару дней, чтобы показаться родителям, и умотал в столицу. Бригада, в которую удалось пристроиться, промышляла в Москве. Сначала я подсобничал, но так как руки растут из правильного места, очень быстро освоил нужные умения. Народ в коллективе был рукастый, практически все универсалы. При этом, не жадничая, делились своими умениями. Поэтому я нахватался быстро разных умений. Соответственно, и зарабатывать стал неплохо.

В начале девяностых, в прямом смысле этого слова, отбил у бандитов свою жену. Увидел, как возле одного из ресторанов два амбала заталкивают в машину отчаянно сопротивляющуюся девчонку, и вмешался. Немного не рассчитал и одного из этих быков покалечил. Эти два дятла оказались членами одной довольно серьёзной группировки, и нам с Машей напару пришлось оперативно делать ноги из столицы. На нас открыли настоящую охоту. Других вариантов, кроме, как возвращаться на родину, в голову мне не пришло.

Как-то само собой получилось, что пока мы добирались до моего родного края (а делали мы это, если можно так выразиться, автостопом, поэтому долго), у нас все и сладилось. Маша, хоть и была чисто городской девушкой, но работы не боялась и быстро вписалась в сельскую жизнь. Про таких, как она, говорят, что ноги растут от ушей. Повезло мне с женой. У неё есть один-единственный недостаток. Она не любит, когда я выпиваю. Семь раз получилось так, что я приходил домой слегка поддатым. В итоге, у нас пять пацанов и две девчонки. Не получается, когда подвыпью, до конца себя контролировать. Вот и результат. Маша искренне верующая, поэтому ни о каких абортах и речи идти не может. Соответственно, выпиваю я от случая к случаю, стараясь при этом дома не ночевать. Вот такие вот у нас дела. В остальном она у меня из тех, кто будет подавать мужу патроны, в случае надобности. Идеал.

Ещё два слова хотелось бы сказать о нашей деревне. Поселение наше находится в самой настоящей глуши. Ближайший населённый пункт в тридцати километрах. Расположено оно среди болот и леса, на небольшой, ровной, как стол, возвышенности. Сейчас скажу крамольную вещь, за которую меня по-любому закидают тапками. У нас живут самые счастливые люди на свете. Несмотря на удаленность и прошедшие девяностые, у нас до сих пор сохранился уклад, как был при союзе. Наши люди не позволили все прихватизировать и развалить. Не дали себя завоевать и загнать под плинтус, как это случилось со всей страной. Пришлось на бумаге оформлять подобие фермерского хозяйства, где в роли фермера выступал председатель. Но это на бумаге. А так мы как жили коллективом, так и живём. И хорошо живём, зажиточно. В девяностых нас не один и не два раза пытались под себя подмять различные хитро сделанные личности и даже бандитствующие группировки. Трудно сказать, сколько этих доброжелателей, охочих до чужого добра, покоится по окрестным болотам. Много. В итоге, про нас просто забыли, предпочитая не замечать.

Праздники, подобные сегодняшнему, у нашей четвёрки давно уже превратились в своеобразный ритуал, все этапы которого натренированы до автоматизма. И в этот раз никаких изменений не случилось. Сразу, как подоспел шашлык, Кора, не доев мясо с первого шампура, целеустремленно, включив автопилот, короткими перебежками отправился в палатку. Знает человек свою норму, вот и не доводит дело до крайности. Ведь на природе под хорошую закусь не замечаешь прихода. Но мы, как я уже говорил, празднуем, согласно выработанного годами регламента, поэтому без ненужных эксцессов. Следующим на боковую отправился Сепа. Он в свое время был комсомольским вожаком в нашей деревне. Один раз даже выезжал на какой-то съезд. Поэтому к палатке шёл будто по ниточке, и это с уже закрытыми глазами.

Ваху по устоявшейся традиции мне пришлось доводить до спального места, а по сути, тащить. Оставшись один, я прибрал продукты по кастрюлям и судкам, выделенным для нас жёнами, и отправился к удочкам. Не знаю, почему, но алкоголь на меня действует не так, как на других, слабее что ли. Пьянею, как и все, но до какой-то определённой точки. Потом, сколько бы не выпил, остаюсь в одной поре. Проверено годами. Меня пытались перепить некоторые деятели, но у них не получилось. Это была какая-то биологическая загадка, не иначе. Удочки стояли, как примороженные. Оно и неудивительно, учитывая количество корма, выкинутого нами в пруд. Рыба, она ведь не совсем дурная, чтобы кидаться на голые крючки, когда вокруг валом еды. Это раньше мы удочки оставляли заряженными, а по утрам искали их по всему водоёму, с возрастом стали поумнее. Я достал свою, надо сказать, любимую снасть, нацепил кусочек картофеля, сваренного специально для этих целей, и закинул обратно. Так как светляки на поплавки были одеты с вечера, было все прекрасно видно, и фонарь не нужен. Так я и сидел в полной темноте, любуясь звездами, изредка поглядывая на поплавок. Медитация своего рода, когда находишься в нирване, ни о чем при этом не думая. Редко получается поймать подобное настроение. Быт ведь никто не отменял, да и орда детишек не позволит до конца расслабиться.