Хищники. Теория и практика рейдерских захватов - Страница 7

Утром законный директор завода, придя на работу, услышал фразу, которая в силу многократной повторяемости в аналогичных ситуациях достойна включения в учебники: «А вы здесь не работаете». А все потому, что операции с контрольным пакетом акций и реестром акционеров проводились в полной тайне от него.

Директор, отчаявшись, бросился в милицию, прокуратуру, суд, однако процедура защиты нарушенных прав оказалась весьма непростой и длительной.

С большим сожалением отметим, что следственный отдел местного УВД сыграл в этой ситуации не очень благовидную роль. После неоднократных отказов и проволочек, следователь возбудил уголовное дело по ст. 327 Уголовного кодекса РФ «Подделка документов» по факту замены в уставе ОАО «МЭМЗ» листа с фразой, касающейся порядка избрания генерального директора. Забегая вперед, скажем, что такой опрометчивый шаг стоил следователю должности.

Согласно сложившейся уже на тот момент следственной практике по фактам рейдерских захватов возбуждались уголовные дела по ст. 159 УК РФ «Мошенничество». При совершении мошенничества организованной преступной группой с причинением потерпевшему материального ущерба в особо крупном размере виновные могут быть приговорены к лишению свободы на срок до 10 лет.

Преступление, предусмотренное ст. 327 УК РФ, относится к категории менее тяжких, и за его совершение предусмотрено наказание всего лишь до двух лет лишения свободы, и суд, как правило, не назначает наказание, связанное с реальным лишением свободы, а приговаривает к штрафу, обязательным (т.е. исправительным) работам, но чаще всего — к условному наказанию.

В этом было грубейшее нарушение следователем установленного порядка уголовного судопроизводства, а именно — неправильная оценка оснований к возбуждению уголовного дела и неправильное применение норм материального (уголовного) права.

Сказать, что уголовное дело не расследовалось — значит, не сказать ничего. Суд по жалобе отстраненного директора завода вынес решение о признании незаконным бездействия следователя, заключавшегося в волоките и непроведении необходимых следственных действий, чего в истории российского уголовного процесса ни до, ни после не случалось.

Тем временем Шамбир и Ружьев закрыли доступ на территорию завода всем прежним работникам, арендаторам, а также развернули в полном объеме процесс по расхищению активов завода. Они не учли, что среди продукции завода находились изоляционные материалы, изготовленные по заказу военного ведомства. Эти материалы были вывезены на ближайший оптовый рынок. Мало того, подручные Шамбир и Ружьева дали еще и объявление в газете «Из рук в руки» о продаже этих стратегических материалов, которое прочел бывший законный директор завода. Он забил во все колокола, и к делу подключились серьезные правоохранительные структуры, в том числе и Следственный комитет при МВД России. Уголовное дело нами было истребовано и изучено, практически сразу же выявлены волокита, неквалифицированное расследование и многочисленные нарушения закона.

На совещании у высшего руководства Следственного комитета ход расследования уголовного дела получил надлежащую оценку. Следователь, безобразно расследовавший уголовное дело, был уволен (на что мы и намекали ранее), а руководители вплоть до начальника регионального следственного управления получили различные дисциплинарные взыскания. Уголовное дело было передано в Следственное управление Следственного комитета при МВД России по Центральному федеральному округу (сейчас это подразделение называется «следственная часть при ГУ МВД России по ЦФО»).

Шамбир и Ружьеву было предъявлено обвинение в совершении мошенничества, а также, поскольку они перепродали акции ОАО «МЭМЗ» другому контролируемому ими юридическому лицу с целью создания добросовестного приобретателя, в совершении легализации (отмывания) имущества, добытого заведомо преступным путем. Мера пресечения была им избрана достойная — заключение под стражу. В ходе расследования был выявлен дополнительный эпизод — рейдерский захват лесоперерабатывающего предприятия в Тверской области.

Мытищинским районным судом по совокупности вынесен приговор: Кристине Шамбир — 14 лет и 6 месяцев лишения свободы, Алексею Ружьеву — 14 лет лишения свободы. ОАО «МЭМЗ» возвращен прежнему руководству и акционерам. Конечно, материальный ущерб, нанесенный в результате расхищения продукции, возместить сложно, но в ряде других случаев собственники, не сумевшие защитить должным образом свое имущество и свой бизнес, лишались вообще всего, несмотря на то что рейдеры были привлечены к уголовной ответственности.

Финал этой поучительной истории отнюдь не столь оптимистичен. Кассационная инстанция Московского областного суда отменила приговор первой инстанции и направила уголовное дело на новое рассмотрение. Суд в новом составе не усмотрел в действиях Шамбир и Ружьева мошенничества, а лишь выявил самоуправство и все ту же подделку документов. Окончательный приговор — по 4,5 года лишения свободы каждому. Поскольку указанные господа ровно столько и отсидели в изоляторе, то по оглашении приговора они вышли на свободу прямо из зала суда.

По этому поводу газета «Московский комсомолец» опубликовала заметку «Рейдеры захватили даже свободу». Здесь ни добавить, ни убавить нечего.

Глава 6

Обеспечительные меры, и как без них дальше жить рейдерам

Автор не мог обойти своим вниманием еще один фактор, принявший в определенный период времени характер национального бедствия.

Речь идет об одном из самых действенных средств рейдеров — обеспечительных решениях, вынесенных судами в ходе рассмотрения исков.

Конституция Российской Федерации гарантирует всем гражданам страны судебную защиту. Каждый суд обязан при соблюдении определенных формальных требований принять иск любого гражданина к рассмотрению, какими бы бредовыми ни были исковые требования. Именно это незыблемое правило, краеугольный камень юриспруденции, неотъемлемое конституционное право человека и гражданина, лежит в основе этого весьма излюбленного рейдерского приема.

В период с середины 90-х годов прошлого века и практически все первое десятилетие нового века этот прием применялся столь активно, что ни один крупный корпоративный конфликт, ни один рейдерский захват комплексного характера, в котором было недостаточно только перерегистрировать генерального директора в ЕГРЮЛ, не обошелся без того или иного судебного решения о принятии обеспечительных мер.

Суть такого приема заключается в том, что имеющий право заявлять исковые требования субъект, к коим, безусловно, относится акционер, владеющий хотя бы 0,0001% акций, обращается в суд с иском. Например, это может быть требование признать незаконным получение предприятием миллионного кредита без его, акционера, согласия, требование расторгнуть сделку о поставке оборудования на такую же сумму, поскольку она нарушает его права акционера, признать незаконным решение ежегодного собрания акционеров об утверждении годового баланса общества, поскольку он, акционер, не доверяет ревизионной комиссии, проверявшей финансовое состояние акционерного общества, и т.д.

Далее, после принятия судом иска к рассмотрению истец требует принять обеспечительные меры, которые могут заключаться в наложении ареста на все имущество предприятия или на акции, в том числе на контрольный пакет, с запретом голосования этим пакетом на общем собрании акционеров; в запрете счетной комиссии выполнять свои функции на общем собрании акционеров; в запрете исполнения единоличным исполнительным органом своих обязанностей; и прямо противоположном — нечинении препятствий зарегистрированному в ЕГРЮЛ единоличному исполнительному органу в исполнении его обязанностей. Фантазии смелых парней не было предела, поскольку закон тогда не содержал исчерпывающего перечня обеспечительных решений.

Понятно, что, имея в руках одно из двух последних решений (да еще и исполнительный лист, и судебного пристава в придачу), можно смело идти на штурм предприятия.