Гвардия Хаоса (СИ) - Страница 7

Эспозито перешагнул порог своего дома и с облегчением сбросил старые потрепанные туфли. Все никак не купит себе новые… Да и плащ пора менять, хотя и не хочется.

«Мог ли человек по имени Джин Саргас убить ребят?» — включая кофеварку, инспектор так и эдак рассматривал эту мысль в своей голове.

«Что я о нем знаю? По сути, ничего. У него белые волосы, и он определенно выходец из аристократической семьи. Ховино Руну неизвестны его адрес и источники, из которых он черпает столь значительные суммы, всегда представленные в виде наличных. Всегда приезжал на такси и всегда один… Существует догадка, что он родом с Судо.»

Эспозито невольно улыбнулся забавному совпадению: лет десять назад, когда торговля с Судо еще была разрешена, в городской кинотеатр попала пленка с фильмом, в котором главную роль исполняла Джина Саргас — прелестная молодая актриса с длинными белоснежными волосами. Возможно, об этом будет не лишним рассказать агенту «Молота», который завтра приедет в Ховин для расследования этого дела. Инспектор передаст ему все собранные материалы и озвучит уже существующие версии произошедшего, а потом отойдет в сторону — преступления, в которых замешаны мистические искусства, должны расследоваться их адептами, из которых «Молот» состоит поголовно.

«Но есть ли у них кто-то столь же сильный, как тот, кто убил ребят? Создать столько нетающего льда из ничего… И ради чего?!»

Когда кофе уже был готов, Эспозито не удержался и пропустил между большим и указательным пальцами трескучий электрический разряд. Самое большее, на что он способен, но даже с этим его едва не взяли в «Молот», потому что на нечто подобного уровня способен каждый сотый человек на планете.

— Юрика, Джин Саргас или еще кто, но убийца — самый настоящий монстр, — пробормотал Просперо и вылил кофе в раковину. Ему следовало выспаться.

Вердиро, Ховин. 10:30, 18 июля 1014 года, четверг.

Для того, чтобы привести себя в порядок, Юрике понадобилось несколько часов. Для этого Дженази нашел комнату в общежитии рядом с обувной фабрикой, и поразительной легкостью договорившись с комендантом, оставил девушку одну, чтобы она смогла принять душ и наконец-то выспаться. Вернулся через четыре часа, с охапкой вещей переодеться. Юрика к этому времени уже чутким сном спала на узкой койке, и когда он вошел, мгновенно перешла в режим бодрствования, дикой кошкой подпрыгнув на простыне и отбросив одеяло в сторону.

Быстро переодевшись в совершенно новые — новые! У нее впервые в жизни были собственные и совершенно новые вещи! — черные брюки, новую зеленую футболку и новую черную толстовку с капюшоном, и натянув на ноги совершенно новые — о, какое блаженство! — черные кроссовки, Юрика впервые за долгие годы почувствовала себя человеком. Из старого гардероба она оставила при себе только шапку, которую старательно отряхнула и почистила. И немедленно изъявила желание покинуть это место, убедив Дженази, что полностью выспалась.

Он не стал спорить, и они снова оказались на пыльных улицах Ховина, направивишись в его наиболее оживленную часть. Летняя жара уже начала давать о себе знать, но это не помешало девушке накинуть поверх шапки еще и капюшон, хотя вскоре она сдалась и сбросила его с головы. Потом пошла дальше и стащила и саму толстовку, обвязав ее вокруг талии.

— Может, снимешь эту отвратительную шапку? У тебя красивые волосы, зачем ты их прячешь? — факт того, что Юрика разгуливает в головном уборе в ясный летний день, мужчину, похоже, совсем не смутил. Да и сам он, как ни в чем не бывало уверенно шагал в своем длинном плаще из непонятного вида ткани. И его тяжелые коричневые ботинки армейского фасона точно так же не вписывались в июльский контекст средней полосы Вердиро.

Юрика, невежливо отбросив в сторону тянущуюся к ее голове руку Дженази, мрачно ответила:

— Именно поэтому я и не хочу ее снимать. Табличку на груди с надписью «Привет, меня зовут Юрика Эспозито, и я сбежала из сиротского приюта» еще могут не заметить, а вот мои волосы любой жандарм увидит даже с другого конца Ховина.

— Теперь, когда ты со мной, тебе незачем переживать из-за подобных глупостей, — произнес Дженази и силой стащил с нее шапку. — Так-то лучше. Небеса, зачем ты стрижешься так коротко?

Юрика, которая без головного убора чувствовала себя все равно что голой, непроизвольно прикрыла голову руками и присела. Дядя не понимал, каково это — скрываться от властей, обладая особой приметой, из-за которой рядом с тобой становится малозаметной новогодняя елка. Конечно, волосы можно покрасить, но сама мысль об этом действии вызывала у девушки отвращение. Лучше уж короткая стрижка и шапка (к тому же в ней ее принимают за мальчишку. Иногда).

— Юрика Эспозито! — раздался у них за спиной громкий мужской голос.

«Ну вот, я же говорила…»

Дженази повернулся в сторону широкоплечего усатого жандарма в синей форме. Юрика спряталась за спиной дяди.

— Вам что-то нужно от моей племянницы? — вежливо поинтересовался он у мужчины прежде, чем тот попытался схватить девушку.

Жандарм, которому определенно помешали исполнять его прямые обязанности, нахмурился.

— Она сбежала из приюта. Вы в курсе, что она сирота, гражданин..?

Дженази только улыбнулся в ответ, а через несколько секунд и до жандарма дошло значение слова «племянница».

— Гражданин, вы что, ее родственник? — у мужчины в форме глаза полезли на лоб, он едва не присвистнул от удивления. А потом посерьезнел:

— Не замечаю за вами семейного сходства. Вы можете подтвердить свое родство? К тому же официально Юрика все еще является подопечной городского приюта для сирот. И да, совсем забыл: она у нас числится как вероятная свидетельница массового убийства. Так и так вам обоим придется проследовать за мной в участок, гражданин… извольте ваши документы.

Дженази только вздохнул в ответ. Документов у него при себе, видимо, не было.

Жандарм потянулся за своей дубинкой.

Хрясь!

Когда бессознательное (а может и мертвое) тело жандарма полностью осело на землю, Юрики рядом с Дженази уже не было.

«Придурок! Идиот! Больной на голову! Псих! Напасть на жандарма на глазах у десятка свидетелей! Не знаю, кто он там на самом деле, но чем дальше я от него буду находиться, тем лучше,» — мысленно ругалась девушка, юркнув в один из узких кривых переулков и удаляясь от места происшествия с максимально возможной скоростью. Дженази додумался снять с нее шапку там, где было достаточно людно — на одном из городских перекрестков по пути к железнодорожному вокзалу. Она протестовала против этого маршрута еще тогда, когда дядя объяснил ей, куда они отправятся для начала. Предлагала пробираться окраинами, но нет, он же лучше знает, как следует поступать… И что он теперь имеет? Всю городскую жандармерию на хвосте и листок с фотороботом на доске «В розыске»?

— Ты же собиралась встретиться с Ришари, — прозвучало у Юрики за спиной, когда она наконец остановилась. Девушка выругалась и обернулась, чтобы встретиться с Дженази взглядом.

— Ты хоть понимаешь, что натворил?

— Убрал с дороги препятствие. Придерживаюсь принципа «нет человека — нет проблемы».

Юрику затрясло.

— Не бойся, с тем славным парнем все в порядке, даже голова болеть не будет. Мне рравятся люди, которые способны припереть к стенке аргументами и логикой.

— Идиот… — девушка села на землю и, совершенно беспомощная перед стихией в виде чужой глупости, заплакала.

«Черт! Он же с виду такой умный… Черт!»

— Ты считаешь, что было бы разумным пойти за ним в участок? — спросил Дженази, чуть посерьезнев.

— Мы могли убежать, — ответила Юрика сквозь слезы. — Или пойти с ним и обезвредить по дороге — где-нибудь, где двадцать человек не смогут увидеть, как ты бьешь представителя закона по голове.

— Если бы я поступил именно так, то в конце мне пришлось бы «бить по голове» все ваше городское управление. Это хлопотно. Не было бы у нас по пути безлюдных мест, определенно.