Гусар на верблюде - Страница 10

. пропал!

Забеспокоились друзья, заволновались женщины, давно и безнадежно в него влюбленные, журналисты обрыскали все притоны столицы, и нашли Булатовича в мрачной келье Афонского подворья, в грубой рясе послушника он постигал истины Ветхого и Нового заветов, готовясь к монашескому пострижению.

- Оставьте меня, - сказал он ищущим его, - я ушел из вашего мира, дабы обрести мир иной. ближе к Богу!

Никто не мог объяснить поступок Булатовича, который от гусарской лихости и науки вдруг обратился к духовному подвижничеству, чаящему откровения свыше. А старые гусары только посмеивались:

- Вы, профаны, еще не знаете нашего "знаменитого Сашку"! Кто ж поверит в его смирение, ежели под рясой, отшельника стучит бравурное сердце лихого гусара?..

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Булатович принял пострижение с новым именем "отца Антония" и очень быстро (опять-таки быстро!) выдвинулся в иеросхимонахи Никифоро-Белозерского монастыря, известного очень строгим, почти тюремным режимом. Лишь однажды (в 1906 году) его жизнь была нарушена поездкой в Аддис-Абебу, куда он отвез Ваську, возросшего на русских хлебах, но вдруг затосковавшего по своей родине. Скорее всего эта поездка была очень далека от "родительской" лирики, ее, пожалуй, лучше считать секретной командировкой - не "из-под арки" Генштаба, а от "Певческого моста" столицы, где располагалось министерство иностранных дел. После этого визита в Аддис-Абебу Булатович с ангельским смирением вернулся в монастырь, и о нем постепенно забыли.

Так тянулось время в бдениях и молитвах до самого 1911 года, когда забили тревогу в Департаменте тайной полиции:

- Отец Антоний исчез, скрывшись из монастыря.

- Бежал? Куда он бежал, выяснить.

- Сами ничего не знаем. Видать, бежал к своим эфиопам. В гусарском полку сказывали, что у него там жена осталась.

Булатович был обнаружен в древней афонской обители, что на юге греческой Македонии, возле Эгейского моря, откуда два дня пути до Одессы пароходом, конечно. Афонские монастыри, укрытые в горных лесах, внешне напоминали крепости; толстые стены, узкие амбразуры, ворота железные, и, попав в эту "фортецию", монах полностью отрекался от общения с грешным миром. На Афоне подвижничали греки, сербы, грузины, болгары и русские, подчиненные константинопольскому патриарху.

Булатович сразу заметил, что на Афоне братство делится на аристократов и плебеев. Не стану вдаваться в подоплеку религиозных распрей, скажу кратко: постулаты веры были для Булатовича лишь удобным поводом для возмущения братии. Пока "плебеи" замаливали чужие грехи, сутками простаивая на коленях, уже высохшие от скудоедания, "проэстосы" (аристократы) занимали в монастырях по пять-шесть комнат, убранных с восточною роскошью, они носили богатые одежды, не отвращались от мяса даже во дни постные, а рядовых монахов они содержали в кельях на положении своих рабов и прислужников.

Вот тут-то в Булатовиче и проснулся былой гусар:

- Если крепости не сдаются, их надобноОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com