Грядет новый мир (СИ) - Страница 45

Он взял меня на слабо пустотами. Я не боялся. В ту секунду меня переполняло желание снова увидеть Еноха, отвести его к Матушке и вылечить так, чтобы я снова мог любоваться его надменным и скучающим выражением лица, которое по мне так было просто шедевром мимики. Я сам попросился в клетку с имбринами и пустотой. Я прекрасно чувствовал ее месторасположение. Все время, что она мчалась ко мне, я готовился. Моим новым источником силы стало возродившееся чувство к Еноху, которое разрывало меня изнутри. Я перекачивал энергию оттуда, готовясь произнести слова. Признаюсь, что когда я нашел ее срнди теней в этой пугающей комнате, я порядком спасовал, ведь она была просто гигантской. И конечно, конечно она меня не послушалась. Драться с ней было все равно, что с чемпионом мира по борьбе в тяжелом весе, да еще и без правил. Я делал все, чтобы пробиться к ее сознанию, но ее голод был попросту абсолютным. Ей незачем было меня слушать. Она схватила меня, несмотря на все мои попытки приказать ей, убежать от нее, несмотря на Эмму и Эддисона. Пустота пожирала меня, вонзив зубы в мое тело, и я кричал еще громче, чем прежде, от боли, что затуманила мое сознание. Я был не я, когда впихнул ей в горло палец Матушки. Последним, что я успел подумать, было сожаление перед Енохом.

Ну разве сложно было сказать ему, что я люблю его?

Мое сознание выключилось быстрее, чем боль прикончила бы меня.

Пожалуй, мое пробуждение было самым отвратительным за всю мою жизнь. Это было похоже на пробуждение посреди вонючей свалки, где тонна мусора, воняющего гнилью, придавила меня к полу. Я поднялся и, шатаясь, добрался до выхода из этой непонятной пещеры. Я чудом поднялся по скобам, которые вели наверх, делая это все на автомате. Я боролся со сном. Наконец я окащался в захламленной комнате, где с трудом дошел до выхода в комнату за стеклом. Я ничего не понимал до тех пор, пока не увидел Еноха.

Именно ему принадлежали слова, которые привели меня в чувство. Он назвал меня пустотой. И я проснулся во второй раз, изнывающий от многочисленных травм и стопроцентно инфицированных укусов. Самое отвратительное, что при этом я все еще видел Еноха за стеклом, который взирал на меня с отвращением через стекло. Другие в панике искали, чем бы меня убить. Я был собой и пустотой одновременно. Я был с ней на одной волне. С ними. Это не стало для меня каким-то жутким изумляющим фактом. Я как будто всю жизнь гттовился управлять пустотами, как оркестром. Это было сложно, трудно, но настройку этой интересной системы я все же выполнил в максимально короткие для меня сроки. Сам того не желая, Каул подарил мне армию. Когда я почувствовал себя уверенным лидером, я сел на спину самого сильного из пустот и повел из за собой наверх. Я заставил их всех ждать в опустевшей от имбрин кладовке, выходя вместе с носильщиком в комнату за стеклом.

Мне кажется, мои друзья, мягко говоря, потеряли челюсть. Миллион раз я просил Еноха показать мне, как круто я выглядел в тот момент, и только много лет спустя он показал мне, доверив и свой восторг, и теплое ощущение чего-то родного, что так не вязалось с Енохом. Я до сих пор помню его гордость за меня. Гордость. Мной надо было восхищаться, а он гордился. Чудак-человек. Он первым шагнул мне навстречу, и в его безмолвном доверии ко мне я нашел для себя самый важный ответ в моей жизни.

Что бы ни случилось, он всегда будет на моей стороне.

Я заставил пустоту склониться так низко, как она только была способна.

-Слишком много дыр, - резюмировал Енох, смотря на мою одежду. – И это весьма плохой факт для твоего здоровья.

Я вкратце рассказал ему о пыльце, что полностью обезболивала меня. Я неуклюже обнял его, подпитываясь его странной сместью гордости и счастья, которое было таким странным, таким тихим и скромным, что могло принадлежать только Еноху. Я ведь выбрался из Ада, не иначе, а эти идиотские избитые слова все равно не срывались с моих губ.

-Они думали, что ты умер, - тихо произнес он мне на ухо. Я сжал его сильнее, понимая, что посадив его на пустоту, я лишь сделаю его целью. Но мне так хотелось защитить его.

- А ты? – спросил я так же тихо, задевая губами пряди его черных волос. Они были влажными и пахли чем-то очень едким, но мне было плевать.

- Ты же знаешь, что это не проблема для меня, - усмехнулся он.

- Молодые люди, нам нужно серьезно поговорить, - прозвенел суровый голос мисс Перегрин, и я был так рад ее слышать, что даже не испугался того, что она, в отличие от странных детей, поняла все с первого раза. Я оставил пустот за стеклом, вставая на ноги. Я держался за Еноха, крепко сжимая его руку. Неважно, насколько сильно я пострадаю, но если Енох будет держать меня так, идя за моей спиной, то я сверну горы. Я велел пустотам сорвать динамики с доставшим меня голосом Каула. Странные дети обнимали меня все сразу, но мне было стыдно перед ними, ведь я шел только к Еноху. Но это было приятно, в самом деле. Я убедился, что на месте все, с кемя отправлялся в это путешествие, кроме, конечно, Фионы. Мне было бесконечно жаль Хью, но он держался молодцом, мечтая вступить в бой. Твари уже рвались к нам.

И тут я понял, что все, даже имбрины, эти замучанные женщины, ждут моих приказов. А ведь я не был талантливым главноеомандующим. Я посмотрел на Еноха, но он покачал головой. Я прошел часть сложнейшего пути без него, я сотворил невозможное, подчинив столько пустот, и я не имел права требовать помощи, кроме одной.

В ту секунду, когда все обсуждали мой план действий, я подошел к нему, примагничиваясь руками к его рукам.

-Мне нечем сражаться, - спокойно сказал он. – Только если отберу у какой-нибудь твари пистолет. Но это не гарантирует мне жизнь.

- Я поставлю к тебе одну из пустот, - непреклонно заявил я, понижая голос. Енох хотел отказаться, но я и не спрашивал его. Я только притянул его к себе, обняв за плечи. Странно, но я не помнил, почему именно в тот момент я оказался способен это сказать. Внутри меня бури и торнадо сменялись наконец блаженным спокойствием. Енох прижался носом к моей щеке, и я проиднес так тихо и четко, как только мог:

-Я так люблю тебя, Енох.

Он схватился за меня так, как будто собирался упасть. Он замотал головой, как будто хотел вытрясти мои слова из своих ушей. Мне пришлось аккуратно положить руки на его лицо, заставляя его смотреть на себя. Он был в таком ужасе, какой никогда не рождали в нем пустоты и твари.

-Я не вру. Я только боюсь, что я самый неподходящий для этого кандидат.

Мне казалось, что он укусит меня, лишь бы не смотреть мне в глаза. Его зрачки увеличились за несколько секунд, что вообще-то не подходило под страх. Он поджал отекшие губы, опуская взгляд на землю.

-Тогда никто в мире больше для этого не подойдет.

До меня долго доходило его завуалированное признание. Я расцвел широкой, неприлично детской улыбкой, прижимая его к себе всем пострадавшим телом, жалея, что я ничего от этой дурной пыльцы не чувствую. Я летал, стоя ногами на земле. Он хотел отпихнуть меня, бормоча об остальных, но я вообще не собирался стыдиться того, что я выбрал Еноха. Наконец он покорился, и я обнимал Еноха так сильно, что грозился сломать ему ребра, я не хотел причинять ему боль и не стпл целовать, но перестать нежно касаться кончиком носа его изуродованного лица я уже не мог.

-Как только мы выйдем отсюда, - начал я, желая сообщить ему о своих фантазиях, но он оборвал меня:

-То ты отправишься домой, Джейкоб.

Я чуть не выругался матом. Какое домой, если я не мог даже шага от него сделать? Он, должно быть, спятил. Я хотел спорить с ним, но меня позвали. Я собрал пустот возле двери, сев на самую большую. Внутри меня все пело от того, что я услышал от Еноха, и я слабо понимал, что происходит. Дети и имбрины смотрели на меня с одинаковым восхищением. Они просили меня что-то сказать, но я как онемел. Кто я был такой, чтобы вести из на смерть и вдохновлять на это? Да никто, слабак из Флориды, псих с нервным расстройством, влюбленный мальчишка со странным даром.