Грузинские народные сказки. Сто сказок. - Страница 54

– Что это человечий дух слышу?

– Ты летал по свету, ты, верно, и принес человечий дух, – сказала жена, – а больше некому.

А потом сказала:

– А что бы ты сделал, если б сюда мой брат пришел?

– Старшему и среднему глаза бы выколол, а младшего обнял бы да поцеловал.

– Так здесь мой младший брат, – сказала жена и вывела брата.

Обнял филин юношу и стал целовать его. Потом спросил, зачем он пришел. Рассказал ему все младший брат. Сказал филин:

– Это не гусь, это девушка. Я три года гонялся за нею, и то не поймал, где ж тебе ее догнать?

– Так не поймать мне ее? -спросил юноша.

– Я тебе в этом деле не помогу, – говорит филин, – а вот волк, может, и научит, как быть.

Пошел младший брат к волку. И волк рассказал, что он два года за той девушкой гонялся и никак ее не поймал. «Может, сокол тебе поможет», – сказал волк.

Пошел младший брат к соколу. Очень обрадовался ему сокол.

Рассказал брат все, что с ним было.

– Напрасно ты гоняешься за той птицей, – сказал сокол, – это не гусь, это красавица невиданной под солнцем красоты плавает в гусиной коже. Я целый год гонялся за нею, взлетел на небо и с неба на нее падал, но она, как почует движение воздуха, нырнет на самое дно озера и спрячется. Ее никто не поймает, и никто тебе не поможет в этом деле: есть только один дэв – у него один бок совсем высох – вот разве этот дэв знает, как ее поймать.

Младший брат тотчас отправился на поиски дэва. Долго искал он и наконец увидел – стоит на горе кто-то, ростом с дерево. Подошел юноша к дэву и говорит:

– Будь здоров, отец!

– Подойди с другого боку, – говорит дэв. – Счастье твое, что отцом меня назвал, не то несдобровать бы тебе! Как ты осмелился прийти сюда ко мне?

Рассказал парень все про себя, и сказал ему дэв:

– Я был царем всех дэвов. Было у меня восемь жен. Но захотел я в жены и эту девушку. Решил похитить ее и взять девятой женой. Далеко отсюда стоит ее дом, каждую ночь она возвращается с озера домой. Пробрался я в ее дом и спрятался, но узнала она, напустила на меня ветер, дождь и град. Пустился я бежать от нее что было сил, вот-вот перейду границу ее владений, уже одной ногой ступил на свою землю, как ударила она меня ветром, и окаменел я наполовину. Знай, если кто придет к ней в гости, примет она хорошо и ничем его не обидит; но если кто ее в жены захочет, тот должен заставить ее сказать три слова, не сумеет – голову потеряет. Лучше бы уж вовсе убила она меня, не уходить бы мне с родной земли! – добавил дэв.

Поблагодарил его юноша и пошел. Шел, шел, дошел до дома той девушки. Вошел и лег на тахту, думает: «Сколько я знаю всяких сказок да стихов, неужели не разговорю ее?»

К вечеру пришла девушка и легла против него. Такая она красавица, такая, – смотрит на нее юноша и вовсе позабыл, что и знал или слышал когда. Идет время, а он и рта раскрыть не может, лежит, молчит, только думает: «Пройдет эта ночь, наутро и мне, как другим, отрубят голову». Вспомнил он тут про камень-самоцвет, что ему отец перед смертью подарил. «Когда же еще этот камень пригодится, если не сейчас?» – подумал, достал камень и говорит ему:

– Теперь помогай, если можешь!

В ногах у девушки свеча горит, взял юноша свой камень-самоцвет и положил его подле свечи. Заговорил камень со свечой:

– Свечечка, видишь, наши господа в тревоге, поговорим, расскажем что-нибудь, позабавим их.

– До того ли мне, – говорит свеча, – голова вся в огне, с вечера меня зажгли, к утру вся истаю.

– Так я расскажу, – сказал камень-самоцвет и начал:

– Шли поп, портной и столяр и дорогой заночевали в лесу. Развели они огонь и присели к нему. Когда захотели спать, сказали: «Надо караулить по очереди, чтоб нас ночью зверь не съел». Бросили жребий. Вышло первому караулить столяру. Заснули поп и портной, а столяр, чтоб не одолел его сон, достал свои инструменты, сделал прекрасную деревянную женщину и прислонил ее тут же к ели. Прошло время столяра, встал портной караулить. Увидел он деревянную женщину и, чтоб не заснуть, стал мастерить ей одежду. Сшил богатое платье, одел ее, как невесту, и прислонил ее к дереву. Встал поп дежурить, видит – стоит женщина под деревом, подумал поп: не черт ли? Закричал: «Человек ты или черт?» Не отвечает женщина, молчит. «Кто ты, несчастная?» спрашивает поп. Нет, не подает женщина голоса. Поп был из храбрых, подошел он, схватил ее за руку, хочет бросить в огонь и видит, что она деревянная. Понял поп, в чем дело, достал крест, евангелие и стал молиться, помолился и оживил женщину. Что скажешь, свечечка, чья эта женщина – столяра, портного или попа? – спросил камень-самоцвет свечу.

– До того ли мне – вся голова в огне, до утра истаю, – говорит свеча, – ничего я не знаю.

Поднялась красавица на своей тахте и прикрикнула на свечу:

– Ах ты, несчастная, как не знаешь, словно ты не со мной жила? Скажи, что столяра, – он первый дело затеял. Не сделай ее столяр, кого бы одевал портной или кого бы оживил поп?

«Это один раз», – подумал юноша.

– А ну, свечечка, теперь твой черед! – говорит камень-самоцвет.

– До сказок ли мне, – голова в огне, до утра вся истаю, – говорит свеча.

– Так опять я расскажу, – сказал камень-самоцвет и начал:

– Шли три человека: скороход, ведун и лекарь. Скороходу не терпится – побегать охота, говорит он ведуну: «Загляни-ка, братец, в блюдечко судьбы – может, кто болен, лекарь лекарство сготовит, я сбегаю отнесу, вылечим». Ведун заглянул в блюдечко судьбы и сказал: «В одной стране болен царевич, можно его вылечить». Лекарь приготовил лекарство, скороход сбросил с ног жернова, помчался, принес больному лекарство и вылечил царевича. Что скажешь, свечечка, кто вылечил царевича, – скороход, ведун или лекарь?

– До того ли мне, – отвечает свеча, – у меня своего горя довольно, голова вся в огне.

– Ах, ты, проклятая, – крикнула девушка, – скажи же, что тот, кто лекарство принес!

«Это второй раз», – подумал юноша.

– А ну, теперь ты расскажи что-нибудь, свечечка, – повернулся камень-самоцвет к свечке, – я все рассказываю, а ты все молчишь.

– До рассказов ли мне; видишь, вся в огне, – говорит свеча.

– Так я еще расскажу, если не рассердишься, – сказал камень-самоцвет и начал:

– Шли муж, жена и брат жены. Дорогой напали на них разбойники, ограбили и обоим мужчинам головы поотрубили. Плачет жена, оплакивает мужа и брата. Вдруг на дерево голуби уселись, бросили вниз ветку и говорят: «Знала бы женщина, провела бы этой веткой по мертвецам – ожили бы». Услышала женщина, взяла ветку, провела по мертвецам и оживила, их. Только, на несчастье, голова мужа приросла к телу брата, а голова брата – к телу мужа. Что скажешь, свечечка, кому должна быть женой та женщина?

– До того ли мне, – истаяла вся, кончаюсь, уж и сознание теряю, – говорит свеча.

– Ах ты, проклятая, – крикнула девушка и встала даже с места, – не у меня ли ты жила, что ничего и ответить не можешь?! Говори же, что тому и женой будет, на ком голова мужа.

– А ты моей будешь, – сказал юноша, обнял красавицу и поцеловал ее.

Отпраздновали они свадьбу, и сказке нашей конец.

Жил на свете один царь. Долго он был бездетным, и только в старости у него родился сын. Царь дрожит над сыном – как бы кто не сглазил, не погубил его. Запрятал он сына в высокой башне, там и поят его, там и кормят, никуда не выпускают. Так и растет царевич взаперти.

Полюбился царевич солнцу. Взойдет оно утром и тотчас озарит башню царевича, пошлет ему первый свой луч прямо в глаза и разбудит. Встанет юноша, оденется, умоется, подойдет к окошку, взглянет на солнце и зевнет. Обидно это солнцу, но любит оно юношу и терпит.

Долго терпело солнце эту обиду от любимца, но наконец разгневалось, ударило в царевича и окаменило его. Днем каменеет царевич, ночью оживает.