Груз для Слепого - Страница 15

– Ну вот, Ирина, и все, – немного уставшим голосом, но в то же время возбужденно сказал Глеб. – Сейчас мы с ними будем разбираться. Помоги мне.

Помощь Ирины Быстрицкой заключалась в том, что она дала Глебу веревку и тот быстро связал всех троих. Понемногу они пришли в себя. Единственный, кто не подавал признаков жизни – это главарь, растянувшийся на кафельном полу ванной.

Глеб даже не стал его трогать.

– Ну что, ребята, теперь мы с вами немного пообщаемся, – переступая через тела грабителей, сказал Глеб. – И если мне не понравятся ваши ответы, то вы по одному будете выпадать из окна. Вы меня поняли?

Ирина Быстрицкая приободрилась.

– Какие мерзавцы, Глеб! Почему они напали на меня?

– Хотели поживиться за наш счет, легко заработать, Гоша первым пришел в себя. Из его рта текла кровавая слюна. Глеб брезгливо поморщился, увидев кровь и мокрые штаны грабителя.

– Ты что-то хочешь сказать?

– Суки! Суки! – прошептал Гоша.

– Вот ты и заговорил, – Глеб опустился на колени, встряхнул бандита за плечи. – Кто вас навел? Быстро говори, иначе мне придется расшибить твою башку.

– Он! Это он сказал!

– Кто сказал и что сказал?

– Серый… Серый нас заставил.

– Кто такой Серый?

– Наш шеф.

– Тот, который лежит в ванной? – уточнил Глеб.

– Да, да… Это он. Мы увидели вас на Тверской в магазине. Хорошая тачка, дорогая шуба, брилики и все такое прочее… Он сказал, что вы наши клиенты.

– Логично, – заметил Глеб. – Откуда вы такие шустрые?

– Из Ростова, – ответил Гоша.

– Значит, залетные?

– Да, гастролеры, – прошептал Гоша, втягивая в себя воздух.

– Ну что ж, придется вас сдать.

– Постой, не надо! Может, договоримся?

– Нет, ребята, мы с вами ни о чем не договоримся.

– Послушай, а может…

– Нет, – отрезал Глеб.

Ирина подошла к нему и прошептала на ухо:

– Может, отпустим, Глеб? Ну их к черту!

– Этих мерзавцев? Этих подонков отпустить?

– Зачем они нам? Зачем милиция и все такое прочее?

– Никакой милиции не будет. У меня есть один знакомый, я ему сейчас позвоню.

– Глеб, может не надо?

– Ирина, не мешай, – твердо сказал Глеб, отстраняя Быстрицкую.

В ванной продолжала шуметь вода. Глеб вошел и к своему удивлению обнаружил, что главарь жив. Пальцы рук бандита судорожно двигались, подрагивали, грабитель жадно хватал воздух раскрытым ртом.

«Счастливый, – подумал Глеб. – Счастливый этот Серый, крепкая у него шея. А может быть я ослабел?»

Сиверов приподнял бандита и усадил, уперев его спиной в стиральную машину. Серый хлопал глазами, еще не придя в себя. Глеб смотрел в его помутившиеся зрачки, в перекошенное небритое лицо.

– Крепкая у тебя шея, – повторил Сиверов, – значит по ней петля виселицы плачет. Ну ничего, я думаю, ребята обрадуются, прихватив вас. За вами, небось, не один грабеж числится.

Серый застонал, заскрежетал зубами, и уже более-менее осознанно посмотрел на Глеба, который сидел на краю ванны с пистолетом в руках.

– Откуда будешь? – спросил Глеб. Бандит вместо ответа затряс головой.

– Ыыыы…

– Ну-ну, дорогой, потом все расскажешь, все. Из тебя душу вытряхнут.

Ровно через полчаса четверых мужчин в лыжных шапках и черных куртках вывели из подъезда. Внизу их ждала машина. Мальчик, который помог бандитам попасть в квартиру Ирины Быстрицкой, стоял на балконе и смотрел вниз.

– Ничего себе, – пробормотал он, наклонился, слепил снежок и бросил его, а затем тут же принялся смотреть в небо.

Снежок попал в плечо Серому. Тот обернулся и, увидев на балконе мальчишку, того, которому он дал пять баксов, оскалился, как хищный зверь. Но мальчишка в ответ лишь рассмеялся.

Глеб и Ирина остались одни. В квартире валялись разбросанные вещи, шуба лежала на краю дивана. Роскошная коробка была смята.

«Вот и поднял настроение своей любимой», – подумал Глеб, подошел к Ирине и нежно обнял ее за плечи. Она все еще вздрагивала.

– Успокойся, – прошептал Глеб и провел ладонями по ее плечам, – успокойся, дорогая, все уже позади.

– Глеб… Глеб.., ну почему? Почему с нами случаются всякие гадости?

– Вот этого я не знаю, – искренне признался Глеб и улыбнулся.

На лице Ирины появилась пока еще робкая улыбка.

– Вот и хорошо. Улыбнись, улыбнись. Сейчас мы попьем кофе. Я приготовлю крепкий-крепкий кофе.

– Я не хочу, Глеб, – тряхнула темными локонами Ирина, – не хочу кофе. – Я хочу, Глеб, чтобы ты всегда был со мной рядом, чтобы ты охранял меня. Когда ты рядом – я спокойна. Когда тебя нет, мне плохо. Глеб, я люблю тебя, люблю… Слышишь?

И Ирина Быстрицкая, женщина вполне уверенная в себе, дала волю слезам. Она разрыдалась, как девчонка, буквально рухнула на диван, уткнулась лицом в колени. Глеб опустился рядом и стал гладить Ирину по волосам, целовать ее руки, влажные от слез, и шептать:

– Все позади, Ирина, успокойся, успокойся… Я всегда буду с тобой, мы вместе.

– Зачем? Зачем мы сюда приехали? Здесь не люди, а звери. Лучше бы мы остались за границей, в Швейцарии, во Франции, лучше бы мы жили там…

– Я тебя понимаю, Ирина, понимаю… Мы уедем за границу, уедем.

– Нет! Нет! – настроение Ирины вдруг резко поменялось. – Я хочу, чтобы мы жили здесь, чтобы мы жили в России. Я хочу родить ребенка, я очень хочу родить тебе ребенка. А ты, Глеб, хочешь?

Глеб сжал виски Ирины и заглянул ей в глаза.

– Да, я этого очень хочу, – тихо прошептал он и поцеловал Ирину в мокрую от слез щеку, – очень хочу, дорогая.

Руки Ирины легли на плечи Глеба. Она прижалась к нему и поцеловала его в губы.

– Я очень хочу ребенка от тебя, Глеб, твоего ребенка. Чтобы он был похож на тебя… И назовем мы его Глебом.

– Это – если будет мальчик, – улыбнулся Сиверов.

– Обязательно будет мальчик. Я знаю, будет замечательный мальчик.

Глеб и Ирина Быстрицкая сидели и смотрели друг на друга. Глаза Ирины полнились слезами.

– Успокоилась, дорогая?

– Да, успокоилась, – призналась Ирина.

– В этой жизни не стоит ничего бояться. Страшно для меня лишь одно…

– Что, Глеб?

– Я боюсь потерять тебя, Ирина. Тебя и Анечку.

– Это правда?

– Правда, – тихо и убежденно сказал Глеб. – Кроме вас у меня никого нет, абсолютно никого. Ни друзей, ни родственников, только ты и Аня.

– Глеб, дорогой, бросай свою работу, бросай! Я даже боюсь думать, вдруг ты погибнешь?

– Не думай об этом, Ирина.

– Я не могу об этом не думать. Я слишком сильно тебя люблю, Глеб, слишком сильно.

– Если ты меня очень сильно любишь, то со мной все будет хорошо, и мы останемся вместе.

– Ты уверен в этом? – пролепетала Ирина – Абсолютно уверен Я убежден в этом, – Глеб улыбнулся и встал. – А кофе я все-таки сварю, даже можем выпить вина.

– Да-да, выпьем вина.

В это время зазвенел звонок входной двери. Глеб дернулся, подошел к двери и крикнул:

– Кто там?

Из-за двери раздался детский голос. Глеб взглянул в глазок: прямо за дверью стоял мальчик – тот, благодаря которому грабители смогли попасть в квартиру Ирины Быстрицкой.

Сиверов открыл дверь и посмотрел на ребенка.

– Извините меня, пожалуйста, – сказал мальчик, протягивая Глебу эмалированный значок. Глеб улыбнулся:

– Ты открутил его с моей машины?

– Отломал.

– Не удержался?

– Да. Извините меня, пожалуйста, я нечаянно.

– Я дарю его тебе, – сказал Глеб.

Ирина тоже подошла к двери.

– Что? Чего ты хотел?

– Они меня заставили, – сказал мальчик.

– Да ладно, забудь об этом, – пробормотал Глеб и потрепал ребенка по плечу.

За окном царила холодная февральская ночь, но Андрей Антонов не ложился спать. Время от времени он нервно прохаживался по дому, выходил в коридор, открывал входную дверь, жадно втягивал морозный воздух и смотрел на темное небо. Над деревьями проносился ветер, промерзшие ветви стучали, поскрипывали, ветер свистел и уносился дальше. Андрей Антонов послюнявил палец и поднял его вверх. Уже две недели ветер не менялся.