Грозящая беда - Страница 6

Вэл сидела разинув рот. Вот это сюрприз! Впрочем, ей следовало ожидать подобного донкихотства. Уолтер ничего не может сделать разумно и нормально. Ей захотелось уползти с террасы в сад и забиться под камень.

В кабинете Соломон Спет обежал вокруг стола, выдвинул ящик, вытащил пачку газет и бросил их на стол.

— Все время с тех пор, как акции начали падать, — завопил он, — ты рисовал эти мерзкие карикатуры в своей красной газетенке! Я сохранил их все! Ты изображал меня, как...

— Не тебя, а вонючую систему, которую ты представляешь!

— Как крысу, коршуна, волка, акулу, спрута!

— На воре шапка горит.

Солли швырнул газеты в огонь.

— Я дал тебе слишком много воли! Позволял следовать твоим дурацким наклонностям, позорить меня публично... Предупреждаю тебя, Уолтер, если ты немедленно не прекратишь этот вздор...

— Вложи свои деньги в электростанции, — сдавленным голосом произнес Уолтер.

— Если ты не выкинешь из головы нелепую идею жениться на нищей...

— И не подумаю.

— Ты женишься только на богатой!

— Теперь ты мыслишь династическими категориями. Уже подобрали для меня самку королевской крови, ваше величество?

— Клянусь Богом, Уолтер! — взвился Солли. — Если ты не...

Он умолк. Их взгляды встретились. Вэл затаила дыхание. Солли схватил телефонную трубку и прокричал номер. Уолтер молча ожидал.

— Руиг! Соедините меня с Руигом, болван! — Солли злобно покосился на сына. — Я тебе покажу! С меня довольно... Руиг?.. Нет-нет, перестаньте болтать! Руиг, немедленно приезжайте сюда с парой свидетелей... Для чего? Чтобы составить новое завещание — вот для чего!

Он швырнул трубку на рычаг и поправил очки дрожащими пальцами.

— Полагаю, — засмеялся Уолтер, — ты думаешь, что нанес мне смертельный удар?

— Ты никогда не получишь моих денег, черт бы тебя побрал!

Уолтер молча подошел к стеклянным дверям. Вэл поднялась, прижав руки к горлу, но он внезапно повернулся, прошел мимо отцовского стола и открыл другую дверь.

Винни Мун едва не упала ему в объятия; на ее лице застыла глупая улыбка. Уолтер прошел мимо, не взглянув на нее, и она исчезла.

Спет, тяжело дыша, опустился на стул. Вэл застыла на террасе.

Вскоре она услышала, что Уолтер возвращается. В одной руке он держал саквояж, а в другой — чертежную доску.

— За остальными вещами я зайду завтра, — холодно сказал Уолтер.

Спет не ответил.

— Но это еще не конец, — тем же ледяным тоном продолжал Уолтер. — Все деньги вернутся к людям, у которых ты их отнял, понятно? Не знаю как, — он распахнул стеклянные двери, — но клянусь, что я этого добьюсь.

Солли Спет сидел неподвижно, только слегка подергивая головой.

Уолтер вышел на террасу, задев краем чертежной доски мокрые плечи Вэл.

— Не приютишь меня на ночь, Вэл? До завтра я не смогу начать подыскивать себе жилье.

Вэл обняла его за шею и прижалась к нему.

— Уолтер, дорогой, женись на мне!

Она ощутила, как напряглось его тело, но он легкомысленно ответил:

— Я предпочел бы жить с тобой во грехе.

— Уолтер, я без ума от тебя! Мне все равно, что сделал твой отец! Мы как-нибудь выкрутимся. Не взваливай себе на плечи чужие несчастья. Забудь обо всем...

— Ну хватит! — весело сказал Уолтер. — Смотри, ты совсем растрепала свою драгоценную прическу.

Вэл опустила руки.

— Но, Уолтер, я просила тебя жениться на мне!

— Нет, Вэл, — мягко ответил он. — Пока — нет. — Что-то в его голосе превратило капающий ей на спину теплый дождик в ледяной душ.

Наводнение обрушилось на Сан-Суси среди ночи. Уолтер, Вэл, Винни Мун, Джо-Джо, Пинк и Рис Жарден, дрожа и прижимаясь друг к другу, сидели на самом высоком участке крыши в темноте и слушали, как вода, жадно урча, подбирается к ним.

Внезапно появилась луна с румяной физиономией Соломона Спета, затем, продолжая усмехаться, утонула в черной воде... Начался серый день, но Вэл не видела ничего, кроме воды повсюду. Чувствуя страшную жажду, она начала шарить языком по пересохшему нёбу и... проснулась.

Солнечный зайчик попытался взобраться к ней на кровать, но оказался слишком слаб и вскоре растаял, поглощенный холодными серыми облаками реального дня.

Поежившись, Вэл поднялась и по привычке окликнула Рокси. Но Рокси исчезла вместе с экономкой миссис Томпсон и остальными слугами. Вэл ощутила, как в недавнем сне, что приближается конец света.

Она беспомощно сидела за туалетным столиком в ванной, глядя на флакончик французских духов, когда в дверь постучали и вошел Рис.

— В какой именно момент, котенок, бекон превращается в уголь? — спросил он.

Вэл вскочила.

— Папа! Неужели ты пытался приготовить завтрак? Ради бога, не делай ничего! Я сейчас спущусь.

— Рад, что ты воспринимаешь это спокойно, — улыбнулся Рис. — Если Пинк тоже уйдет, нам придется где-то искать кухарку.

— Вовсе нет. Я отлично могу готовить сама.

— Тебе незачем торчать у плиты. Мы еще в состоянии этого избежать.

— Да, — усмехнулась Вэл, — пока деньги не истощились полностью. Как тебе удалось разделаться с недвижимостью?

Рис пожал плечами:

— За дома в Санта-Монике и Малибу дают хорошие деньги, а вот на Сан-Суси мы здорово погорели.

— А этот киношник забирает яхту?

— Да, но он форменный пират.

Вэл чмокнула отца в загорелый подбородок.

— Не волнуйся, дорогой. Я научу тебя экономить. А теперь уходи.

Оставшись одна, Вэл снова помрачнела. Расставаться с привычной роскошью было все равно что ожидать ампутации ноги. Ей представились грядущий аукцион, толпа любопытных, наседающих друг на друга, трогающих руками их личные вещи... Лучше об этом не думать.

Вэл пережарила тосты, бекон и яичницу и испортила кофе, однако Рис ел с удовольствием, уверяя, что в жизни не пробовал такого вкусного завтрака. Ему почти удалось одурачить дочь, хотя по-настоящему вкусным был только апельсиновый сок, который Пинк приготовил перед уходом. Уолтер прав — она абсолютно бесполезна в этой жизни. Вспомнив об Уолтере, Вэл почувствовала, что у нее дрожат губы. Вытолкнув отца из кухни, утратившей после отбытия миссис Томпсон свой безупречный облик, она села и заплакала над посудомоечной машиной. Это походило на реквием, ибо Вэл не сомневалась, что упомянутым чудесным изобретением они также пользуются в последний раз.

Потом стало еще хуже.

Целую неделю аукционисты бегали по дому, словно муравьи, составляя каталог мебели и произведений искусства. Телефоны звонили беспрестанно — покупатель яхты с очередной претензией, адвокаты с вопросами об имуществе, назойливые репортеры... Рис почти весело прыгал от одного телефона к другому в сопровождении Пинка, походившего на собаку, которую только что пнули ногой.

Среди царящей суматохи Вэл была предоставлена собственным мыслям; ей было нечего делать — разве что не мешать суетящимся незнакомцам. Один из них буквально опрокинул девушку на пол, забирая старинную колыбель, в которой ее укачивала мама. Вэл почувствовала желание продемонстрировать на нем пару приемов, но грубиян успел скрыться с добычей.

Вэл слонялась по дому, прощаясь с предметами, среди которых она росла, — всеми этими старинными серебряными изделиями, миниатюрным фарфоровым сервизом, купленным отцом в Шанхае во время медового месяца, светильниками, старинными гравюрами на охотничью тематику... Она поглаживала корешки книг, смотрела на картины и провела трудные минуты у рояля, на котором училась (но так толком и не выучилась) играть Шопена, Бетховена и Баха.

А Уолтер, черт бы его побрал, даже ни разу не позвонил!

Вэл умудрилась израсходовать только два носовых платка, плача в уголки.

Однако, сталкиваясь с отцом, она тут же весело заговаривала с ним об их свежемеблированных апартаментах в отеле «Ла Салль», который рекомендовал им Уолтер, снимавший в нем комнаты. Жить там будет так интересно! Да, соглашался Рис, интересно и совсем не похоже на те места, где они жили прежде. Вэл думала о тесных пяти комнатах, гостиничной прислуге, встроенном радио, паре эстампов на стенах, и по спине у нее бегали мурашки...