Гробницы Немертеи - Страница 11

– Почи, почи, почи… – выговаривала неостановимо какая-то пичужка, повиснув на ветке немертейской “лиственницы”.

– Здесь в самом деле неплохо, – заметил Платон.

– Наша загородная зона, – похвасталась Андромаха. – Это дом моих друзей. А вон тот – мой. – Она махнула в сторону видневшейся за деревьями крыши. – Но жить вы будете не у меня.

– Какой любезный прием! – воскликнул археолог, но Андромаха не оценила его юмора.

– Идемте! – И она зашагала к дому. Дорожка была выложена голубыми и красными плитками. А на пороге дома стояла женщина и поджидала гостей. Даже издалека лицо ее показалось знакомым. Атлантида приблизился. Может, он и ждал этой встречи? Может, даже надеялся? Перед ним стояла Кресс в ярко-желтом обтягивающем фигуру комбинезоне. Ее каштановые, с золотыми нитями волосы были собраны в узел. Сейчас она показалась Атлантиде куда моложе и красивее, чем в казино на Земле-дубль.

– Привет, – сказала Кресс и протянула гостю руку. – Рада видеть гостей на …Немертее. – Она почему-то сделала паузу перед словом “Немертея”. – Я тоже рад. – Атлантида поставил на землю чемоданы и галантно поцеловал руку хозяйке.

– Пойду к себе, переоденусь, – бросила Андро и побежала по дорожке, ведущей ко второму жилищу.

– Надо сказать Ноэлю, что обед будет через час.

– Ноэль-это…

– Мой муж. Да вы с ним знакомы – видели в казино.

– Вы тогда проиграли триста кредитов куда быстрее, чем я думал.

– Проиграли? Да нет же, мы выиграли! Мы решили, что нам не везет в “Индепенденсе”, обменяли ваши фишки, отправились во “Фридум” и там всю ночь играли. Мне пришлось снять платье, чтобы сгрести в него выигранные фишки.

– Если вы так богаты, то зачем вернулись? – верил ей и не верил.

– Для пребывания на Земле-дубль тех денег все равно мало. – резонное замечание. Даже если Кресс нашла целый табун золотых кошей, ей не хватило бы кредитов, чтобы обосноваться на Земле-дубль. Атлантида не может позволить себе долгое пребывание на этой планете. А было бы неплохо преподавать в Новой Сорбонне и… Нет, лучше пока ничего не планировать. Вот если его надежды сбудутся… А пока подобные мысли могут так испортить настроение, что он наговорит гадости даже хорошенькой женщине.

– А как жизнь на Немертее? Не слишком дорогая? – пошутил Платон.

– Мне здесь нравится. И вам понравится тоже.

– Андромаха не донимает? – подмигнул хозяйке Атлантида. – Все же она – государственный копатель.

– Прошу вас, не называйте ее так. Она обижается. Лучше зовите просто Андро. Жизнь на отдаленной планете имеет свои преимущества.

– А как обычно одеваются к обеду на отдаленной планете? – поинтересовался Атлантида.

– Отутюженный белый костюм с цветком “таmillaria-blossfeldiana” в петлице вполне подойдет.

– Наверное, только на планетах Магеллановых облаков можно встретить столь очаровательных дам. – Он все же назвал ее дамой здесь, на Немертее, хотя на Земле-дубль никогда бы не выразился так.

– Их можно встретить и на Земле-дубль, когда они проигрывают последние кредиты.

– И продают археологические находки, не указанные в галактических каталогах.

– Но даже на отдаленных планетах не стоит забывать о ревнивых мужьях… О муже она вспомнила, как только он заговорил о золоте. Ну что ж, пока стоит ослабить атаку. Платону некуда спешить. Истинный аристократ не должен быть грубым с дамой. Маска аристократизма давала преимущества. Аристократ ничего не воспринимает всерьез, не будет копаться в собственных комплексах с азартом оскорбленного плебея, неудачи воспримет с иронией, чужие теории – со здоровой долей скептицизма, чужие успехи – почти без зависти, и даже страх не сумеет до конца сожрать его душу, потому что часть души уже навсегда занята веселой легкостью несерьезного отношения ко всему на свете – даже к смерти.

Вот только когда говорили о профессоре Брусковском, Атлантида разом терял весь свой аристократизм.

Дом был чуточку старомодный – без самодвижущихся полов, без кресел на антигравитационной подушке, без иллюзорных стекол в окнах. И без надоедливого компа, который преследует на каждом шагу своими идиотскими комментариями. Совсем недавно Платон мечтал о таком. И вот – пожалуйста… И еще он мечтал побить Бродсайта. Не слишком ли часто стали сбываться его желания? Кресс отвела гостю крайнюю комнату на втором этаже. Обстановка самая простая: кровать, письменный стол, пара стульев, шкаф и пара вечных светильников на антигравитационных подставках. Если бы не эти светильники, Атлантида мог бы принять это помещение за домик из старинного музея материальной культуры – так все было здесь чуточку архаично, несовременно. Впрочем, человек, который занимается археологией, тоже становится не похожим на других – он двигается по временной оси не вперед, а вспять, от более позднего слоя к более раннему, прокладывая шурф к самым истокам. Для него чем глубже, тем лучше. Он не терпит новинок. Новинка – всегда дешевка. А время придает самой простенькой вещице высокую цену. Надо только суметь выстоять схватку со временем и станешь бесценным и вечным. Старинная кружка из придорожной таверны ценится дороже современной вазы.

В этом доме все имело едва уловимый запах старины – не седой древности, а недавней милой старины. Обстановку привезли в те годы, когда на планету толпами валили золотоискатели.

Атлантида распаковал багаж. В одном чемодане, как уже говорилось, были личные вещи археолога. Во втором – комп и археологические находки. Итак, все складывалось пока более и менее удачно. Если не считать Андро. Но подобные существа встречаются в любой археологической экспедиции: похожая на воблу поборница идеи, которая, как выясняется в итоге, не может отличить консервной банки от древнего светильника. Первым делом Платон направился в душ. Душ в этом доме опять-таки был самый обычный, без ионно-гравитационных добавок. Под струями горячей воды всегда неплохо думается. Итак, стоит подвести первые итоги. Судя по всему, археологов, не считая Атлантиды, всего трое. Тогда не удивительно, что Ноэлю и Кресс повезло найти какое-то нетронутое захоронение и вытащить из него немного золотишка. Другое дело – почему на планете остались только эти трое? В конце концов, перед Лигой Миров – погибшая цивилизация. И надо хотя бы разобраться, почему она погибла, даже если от нее не осталось ничего, кроме осколков черной керамики. Судя по всему, бактериологические проверки дали отрицательный результат, иначе медицинская комиссия Лиги Миров давно бы ввела карантин. А проверки комиссии аномальных явлений? Интересно, какой вывод она сделала по Немертее? Впрочем, Атлантида давно убедился, что эта комиссия состоит из сумасшедших, так что ее выводы никому еще не помогли, зато многих запутали и направили по ложному следу. Но почему так изувечено пространство за стеной? Что-то насторожило Службу безопасности Лиги Миров. Насторожило, но не более…

Вопросов много – ответов нет.

Неужели достаточно какому-то профессору Брусковскому произнести “посредственная цивилизация”, и ученые быстренько пакуют свои вещички и покидают раскопки? Другое дело Ройк… Атлантида почему-то вспомнил о лекциях, которые должен прочитать в Передвижном Университете Ройка. Пожалуй, он будет смотреться глупо со своей концепцией развития Вселенской цивилизации. Что если на Немертее удастся обнаружить нечто такое, что опровергнет любые теории? Правда, на Ройке его ждали только через три недели. Но Платон не был уверен, что за это время успеет разобраться со здешними загадками.

Пол в комнате был паркетный, из настоящего дерева. Только на планете, не подвергшейся колонизации, можно встретить такую диковину. Выйдя из душа, Атлантида прошелся по полу босиком, чтобы ощутить голыми стопами внутреннее тепло настоящего дерева. В комнате пахло горячим паром. Робот-чистюля, облачившись в пиджак и брюки археолога, старательно пыхтел (в прямом смысле слова), придавая прежний блеск его изрядно пострадавшему костюму.

– Пара достаточно, – сообщил Рассольников, но устаревший долдон-робот не понял его команды и продолжал стараться.