Гробница некроманта, или Сердце на двоих - Страница 19

— В прошлый вечер я не чувствовал на тебе ее запаха, — продолжал тот рычать.

— Обычно я ее и не трогаю. Мы только общаемся, — удивился поведением оборотня.

— Ты пахнешь моей парой, — наконец, пояснил Кайдинор.

— Правда? — он тоже попробовал себя понюхать. Ничего.

Со стороны было необычно наблюдать за действиями Повелителя, вел себя совсем не соответствующе своему положению. Достаточно представить себе, высокого черного, как сама ночь, мужчину с хвостом, нервно дергающимся сзади, и нюхающим свою одежду. Он старался определить, что такого интересного мог учуять оборотень и не мог понять — все как обычно! Его нюх был достаточно чувствительным, но видимо, не в этот раз и вообще, как он смеет заявлять, что Рина его пара, мозг отказывался принимать эту вероятность. Он так восхищался своей…, даже не знал, как назвать ее, еще не решил, кем является она для него, к тому же от нее так несло силой, она ровня ему, хоть и находилась под принуждением, обречена на жалкое влачение своей жизни в оковах. Он последние дни не отходил от нее, спасал от других рук, глаз и возможных поползновений других клиентов, именно поэтому, несколько ночей подряд не оставлял ее свободной для посетителей Дома.

— Я с ней даже встретиться не смог сегодня, если это она, я тебе не позавидую. Она попала в затруднительное положение, — как ни больно было это признавать, но он чувствовал сожаление от того, что она, возможно пара Кайдинора.

— Ты сам говоришь, что не встречался с ней. С кем еще ты сегодня встречался? — не потерял здравого смысла возбужденный альфа.

— Сначала посетил Мильдора, это явно не он, — шутливо приподнял Повелитель бровь. — Забрал один заказ и договорился о встрече, намекнул о невозможности отказаться от услуг для нашей компании.

— Это то хорошо. Дальше….

— Потом долго препирался с Хозяйкой Дома.

— И? — торопил его, еле сдерживающий себя, двуликий.

— И поймал служанку, нужно же было выполнять свое обещание.

— Служанку?

— Она торопилась к Анжерону… ну и… не хочу об этом говорить — это только мое дело, я его решу, — он и сам понял абсурдность идеи, что Рина — пара оборотня.

— Больше никого не встречал? — продолжал допытываться Кайд.

— Нет…,- увидел решительное выражение лица друга и сразу остановил его стремление бежать туда.

— Это точно не может быть твоя пара, — Кайд ждал пояснения столь категоричному утверждению, — Это же служанка. Она…,- попытался смягчить, тщательно подбирая слова, — страшная, ее лицо сплошь покрыто шрамами от язв.

— Это могла быть личина, — крикнул на недогадливого мужчину.

Альфа запомнил лицо своей женщины и ночами перебирал в уме все ее черточки, родинки и мимику, и не только это. Он постоянно, наедине с собой, фантазировал на тему ее форм, скрытых одеждой, мечтал о прикосновении к ее обнаженной коже…. В общем, сон давно полноценно не посещал его.

— Но… зачем бы ей там скрываться? Неужели от тебя? — недоумевал Асдер, обычно все женщины кидались на мужчин-оборотней, стремясь привязать их к себе.

— Не знаю, но я должен идти. Объясни все Дару, — крикнул он, покидая помещение, и чуть не сшиб, входившую девушку-брюнетку с рюкзаком на плечах.

Девушка удивленно проследила взглядом за выбегающим мужчиной, даже Малыш не успел выдавить из себя ни звука протеста, а может и не захотел.

— Куда это он? Здравствуй! — проговорил вплывший в помещение, ставшее родным, призрак.

— У него наклюнулись новости по поимке своей беглянки, — просветил Асдер. Он неопределенно и как-то обреченно вздохнул и указал на особу, пришедшую с ним. «Я так и знал, стоит только найти оборотню свою пару и у него срывает крышу. Какой из него помощник?»

— Познакомься — это Даниэль Хорская, — представил Дар свою спутницу.

— Очень приятно, — пожала она его горячую ладонь. Он не стремился отпустить такую маленькую и хрупкую ручку.

— А мне-то как! Дар много говорил о вас, я Асдер, — и вопросительно взглянул ей в лицо, — На ты?

— Да, конечно, если сам Повелитель просит. Как я могу отказать? — насмешливо сказала она.

— Рад, что мы сходимся во мнениях, — поцеловал он ее руку.

— А я рада, что мы нашли себе помощников, да еще таких высокопоставленных, значит, точно обречены на успех.

Наблюдая за расшаркиваниями Даны, Дар испытывал двоякое чувство. С одной стороны, он не мог соревноваться своей бестелесностью с другом, а с другой — не желал выпускать ее из поля зрения и безумно не хотел, чтобы другие мужчины одаривали ее знаками внимания.

— Так что там с Мильдором? — прервал их флирт Дар.

— Ничего, пока. Я пригласил его завтра днем сюда, не мог говорить в академии. Я знаю, что там много ушей и если мои просьбочки могут списать на любопытство о других мирах, то на новость о тебе, находясь на должности смотрителя, он не мог бы среагировать никак иначе, как устроить охоту и тотчас развеять тебя.

— Хорошо. Что ж, значит, у нас сегодня больше нет планов, кроме как забрать заказ, — стремясь не только закончить общение со своим другом, но и разлучить эту воркующую, ни о чем парочку. — Дана, пойдем, нам еще до места встречи добираться.

— Вам не нужна моя помощь? — учтиво поинтересовался Асдер. Ему было интересно наблюдать за реакциями призрачного друга на девушку. Она и сама, похоже что, просекла его напряженность, и с удовольствием подыгрывала Повелителю.

— Не стоит, ты не должен там мелькать, — остановил его Дар, — Нам могут и не отдать заказ.

— Тогда до встречи, — учтиво, вновь поцеловал руку девушки и откланялся.

— Вот и Белдар попался. Как там Кайд? Вот зачем он туда один помчался? Я сам уже не могу там появляться, раскрою свое инкогнито, — думал Асдер, — но ведь со стороны могу посмотреть….

Асдер направился к тому злополучному Дому.

— Что-то больно много внимания тот к себе привлекает в последнее время, все дорожки к нему ведут. Только вот кому доверить расследование, когда кругом все прогнило?

Такие мрачные мысли посетили его голову, он устал бороться с произволом на местах, с алчущими богатств и власти, но никуда от этого не деться. Когда он получил в наследство трон от отца, своего мягкосердного родителя, вот тогда ему пришлось очень трудно, вокруг цвела жажда наживы. Повезло, что большую часть жизни Асдер провел в учениках Мильдора, вдали от этих придворных дрязг. Вот, кто был ему настоящим отцом, и не отказал ему в помощи, когда он к нему обратился.

Как же умудренный опытом мужчина переживал, когда узнал, что родной племянник за его спиной работал на черный рынок. Он был разочарован, но надеялся вернуть его на путь истинный.

— Ты заменил мне сына, — говорил всегда Асдеру он. — Ты не только моя надежда, но и всего нашего мира, твой потенциал подарит тебе безграничную власть, но и принесет одиночество, поэтому держись своих настоящих друзей.

И когда его родная кровь, его горячо любимый племянник свалил всю вину по производству запрещенных магических изделий на него, он поседел и осунулся от разочарования, что принес ему родственник.

Мильдор даже был согласен на наказание, но Асдер вовремя вмешался, не позволил произойти наказанию невиновного. И племянничка пожалел, оставив на попечении учителя, под его еще более пристальным вниманием.

Кайд заявился в покоях Повелителя в Мазонграде под утро, растрепанный, с красными от недосыпа и волнения, глазами, лихорадочно блестевшими. Асдер принял его в своем кабинете, предложил напитки покрепче и заметил, в каком возбужденном состоянии явился к нему друг и был полон сочувствия. Сам он сидел в ожидании подробного рассказа неудачного поиска своей суженной. Почему неудачного? Демон знал, что в случае положительного развития событий, друга бы здесь не наблюдалось, не так-то просто оторвать оборотня от своей, еще не помеченной пары. Они те еще собственники. Животные инстинкты не так просто побороть, почему то Асдер даже не мыслил о возможной неудаче Рины. Он старался не думать о ней, позволил ей самой справиться со своими проблемами. В любом случае, после решения вопросов с Даром, он собирался вплотную заняться делишками Омэра, разгромить ту сеть с помощью своих столь вовремя и удачно появившихся друзей, забрать к себе Рину. Он не мог позволить ей исчезнуть полностью из своей жизни, странным образом, ему эта мысль была чужда. Никого не упустить, все поплатятся за свои прегрешения.