Гриф - Страница 2

— Объект точно будет сегодня вечером на встрече кавалеров и рыцарей Ордена Святого Константина Великого. Собрание ордена пройдет в его особняке. Объект официально будет переведен из кандидатов в рыцари. Так что ориентировка по месту и времени абсолютно точная.

— Когда закончится встреча?

— Откуда я знаю.

— "Кенарь", уволю к чертовой матери! Ты должен знать все, что касается объекта.

— Через пять минут перезвоню. У меня есть информатор.

Тем временем он уложил «беретту» в жесткую кобуру, проверил, как она удобно ли заняла свою нишу под пиджаком. Надел длинное черное модное пальто — кожаное, с меховым воротником. Прошелся пальцами по мягкой коже, ощущая закрепленные под подкладкой упругие сгустки пластита. Проверил, легко ли и достаточно ли быстро сумеет он вдавить взрыватели в пластит. Все было удобно и рационально. Он взглянул на часы и представил: кавалеры и кандидаты в кавалеры Ордена уже подъезжают к особняку Амбарцумова на набережной. Выходят в сопровождении охраны из солидных автомобилей. Два швейцара, являющиеся одновременно и наружной охраной, узнавая «своих», услужливо распахивают двери. «Воротца» между двумя толстыми дверями постоянно «фонят» — охранники даже в солидный дом идут со стволами. «Наружка» "Дома Амбарцумовых" не препятствует. Чужие здесь не ходят: репутация кавалеров и рыцарей Ордена должна быть безупречной. Только при наличии трех видов здоровья можно быть принятым в члены этого элитарного братства — физического, финансового и нравственного. Кавалеры ордена — люди обеспеченные, богатства свои нажили честным трудом, порой на грани, но без криминала, немалые деньги пожертвовали на церковь, на детские дома, на музеи и библиотеки, поддержку правоохранительных органов.

И у Мишки Амбарцумова репутация в деловом мире приличная.

Но он дважды перешел дорогу Грифу.

А Гриф и одного раза не прощает.

Во-первых, он профинансировал исследования в Институте имени профессора Горанского. В результате к ноябрю 1998 года была изобретена сыворотка, снимающая синдром психической зависимости, выводящая из состояния гипноза. Это был ощутимый удар по интересам Грифа.

А Мишка, что самое смешное, даже не знал, на что пошли деньги. Он просто доверился просившей деньги для Института очаровательной докторице, директору Центра общественных связей НИИ им. А. Горанского. И отвалил пятьсот тысяч долларов. Им хватило.

И второе. Год назад был банкет на Новый год в Кремлевском дворце. Президент страны пригласил наиболее влиятельных и богатых людей.

Там были министры, генералы, директора, владельцы промышленных и финансовых империй. В такой светской тусовке элегантный как маркиз Гриф в смокинге от "Джон Хартфилд" за 5 тысяч долларов чувствовал себя как рыба в воде. Он раскланивался со знакомыми, с одними чуть небрежно, ибо знал по данным своей разведки, что положение их не прочно, что с должности будут вот-вот отставлены, или из банка будет отозвана лицензия — Гриф все всегда знал заранее. С другими — как «ровнюшка». Но никогда — подобострастно. Гриф знал себе цену. В конце концов, он платил многим представителям политической и чиновничьей элиты, что же касается личного богатства, то мог поспорить с большинством из присутствующих. Так что, нет, избави Бог, — ни с кем он не здоровался подобострастно.

Мелодичные трели сотового телефона прервали размышления.

— Князь, это опять я.

— Слушаю, слушаю, ну что ты тянешь! У тебя времени осталось всего ничего.

— Это у тебя времени осталось всего ничего. Вечер будет коротким. Вручение ордена новому рыцарю — г-ну Амбарцумову, пара бокалов вина, и струнный оркестр исполняет что-то волнующе-ностальгическое. Все фотографируются и расходятся: народ-то деловой.

— Чего не скажешь о тебе. Должен был владеть этой информацией сразу. Сколько народу будет?

— Человек десять, не более. Ну, я не считаю оркестр и обслугу.

— Охранников считаешь?

— Их тоже не считаю.

— Напрасно. Мне надо знать, какая толчея будет у подъезда. На каждого по одному охраннику?

— Думаю, что да.

— Думаешь, или знаешь?

— По одному.

— Есть ли какая-то практика устоявшаяся, кто за кем выходит? Что говорит твой информатор?

— Как правило, первым выходит тот, кто более всех спешит.

— Надеюсь, ты установил планы на этот вечер всех участников встречи? Так кто будет спешить больше всех?

— Как раз Амбарцумов и будет спешить. Он в цейтноте. Только-только доехать до бывшей столовой ЦК КПСС на Старой площади. Там газета «Антиквар», которую он финансирует, отмечает свое пятилетие. И ему надо открывать торжество. Будет он спешить, будет.

— Это хорошо. Какое вооружение у охраны?

— Разное. От «беретты» до «Узи».

— Не положено. Для СБ разрешены стволы с дульной энергией 240–250 Дж под короткий патрон 9х17.

— А кто проверит?

— Тоже верно…

— Есть ли среди охранников бывшие грушники, спецназовцы?

— Нет. В основном — бывшие спортсмены, есть один бывший майор ОМОНа, есть капитан из ФСБ, специализации не знаю, но щупловат для спецназа.

— А по части стрельбы какая у них репутация?

— Вот по морде дать, на прием взять, в ближнем бою шарахнуть из ствола — это всегда пожалуйста. Классный стрелок только один. Бывший мастер спорта по стрельбе. Марат Абраев из Нальчика. Он ходит в «личке» у гендиректора фирмы «Константин».

— Оружие?

— "Вальтер", модификация 1980 года, ОСП под патрон 22 «короткий». Можно вести скорострельную стрельбу с надежным поражением на 20–30 метров. Марат на таком расстоянии на вскидку может попасть в шесть пуговиц на одном пальто стоящего человека.

— А бегущего?

— У него хорошая репутация. Против него «маятник» качали, а он в македонском варианте, со стволами в каждой руке, бежал, отставая на тридцать метров.

— Второй ствол тоже «вальтер»?

— Да, целевой ГСП ("юниор") под патрон 22 ЛР.

— Ну и что?

— Вогнал кучно по три пульки под левую лопатку, и по три — под правую.

— Мне такая точность ни к чему.

— Но что я сделаю, Марат уже там. Ну что я сделаю, Князь?

— К тебе вопросов больше нет, ты аналитик-информатор. С тебя и спроса нет. Информацию дал важную, свободен. Пока.

Человек, которого информатор только что назвал Князем дал отбой связи, набрал еще один номер.

Другой человек — в черной камуфляжной форме, черном шлеме, закрывавшем все лицо и оставлявшем открытыми лишь глаза, достал из внутреннего кармана комбинезона трубку сотового, прислушался к низкому голосу абонента. Человек говорил по-грузински.

В переводе на русский их разговор выглядел так:

— Здравствуй, Руслан.

— Здравствуйте, батоно Георгий.

— Хорошо устроился?

— Главное, перспектива хорошая.

— Дом в оптику ясно виден?

— Яснее некуда.

— На чердаке не пыльно?

— Обжился.

— Сколько метров от тебя до дома?

— Набережная, река, опять набережная, — думаю, метров сто будет.

— Гарантируешь выстрел?

— То, что задену, — гарантирую. Могу второй раз не попасть, — «личка» прикроет объект, народу будет куча-мала. Так что контрольный выстрел при таком раскладе гарантировать не могу.

— Ладно. Слушай меня. Объект я беру на себя. Уберу в ближнем контакте, твоя задача — не обязательно убить, но вырубить лучшего стрелка из тех, что окажутся там, в этой, как ты говоришь, "куче мале". Ты Марата Абраева знаешь?

— Знаю. Хороший стрелок. Он мой объект?

— И да, и нет. Я знаю, ты с ним служил вместе. Не настаиваю, чтобы ты убрал его. Но отключить должен. Аккуратно. Чтоб он не смог стрелять в меня. Такова твоя задача на сегодня.

— Выполнимо.

— Гарантируешь?

— Гарантирую. Потому что объект будут прикрывать. А Марата — не будут. Наоборот, он постарается выйти на свободное пространство для прицельной стрельбы. Так что будет как на блюдечке: технически простая задача.

— Технически — да, а вообще?

— Я аккуратно сделаю: легко раню. Как раз, чтоб стрелять не мог.