Грешная Золушка (ЛП) - Страница 3

Папа…

Я опускаю руки, они сразу пропадают из вида под насыпями фиолетового цвета. Я сижу на стуле рядом с моей кроватью, поникаю на бок, укладывая щёку на выцветшее одеяло. Закрываю глаза и думаю о папе. Это разглаживает морщины на моём сердце.

Папа. Единственный человек, которого я люблю. Я провожу много времени, ненавидя Мачеху, Психа, Капризную Муди, людей, что забавлялись со мной, женщин этого города, переставших говорить со мной, когда я спустилась от дочери графа до слуги. Но я никогда не смогу ненавидеть папу. Живого или мёртвого, каждый должен кого-то любить, кого-то, чтобы чувствовать своё сердце, когда ночью закрываешь глаза. Это единственное, что удерживает меня от чувства полного одиночества.

Папа. Если бы я была ребёнком, он бы обнял меня, позволил уткнуться лицом в его шею. Я помню бороду, щекочущую мою щёку. Мы собирали все блюда и садились за угол стола, где могли бы разговаривать и он говорил: «Скажи мне, Золушка, о чём ты думаешь сегодня?». В те дни, когда бизнес пережил своё время, он легонько сжимал мой локоть, поскольку очень спешил, напоминая о том, что любит меня, даже когда он не мог об этом сказать.

Папа. Единственная ошибка, которую он когда-либо делал — это то, что он женился на той женщине. Но даже за это я не могу ненавидеть его. Он сделал это для меня, чтобы та заменила мне мать, которую я потеряла при рождении, чтобы дать мне сестёр, с которыми я могла играть. Это была неплохая идея. Сначала они казались хорошими. Я была счастлива. Пыталась не обращать внимание на обиды в лице мачехи, когда мой отец целовал меня в лоб или трепал мои волосы. Из-за него она сдерживала своё презрение, так что я никогда не знала, как сильно она ненавидит меня.

А потом он умер.

Моя щека всё ещё лежит на одеяле. Я чувствую себя тонущей, словно мои мысли должны отключиться. Я плыву вниз через слои печали и тоски, каждый из которых темнее и глубже предыдущего. Одна последняя мысль всплывает на поверхность.

Папа, если бы ты не оставил меня, я бы никогда не стала плохой.

Глава 6

— Золушка-а-а!!!

— Что? — я кричу, и мои глаза нервно ищут шкаф. Я надеюсь, что не потеряла магию за это время.

Голос Психа пробегает вверх по лестнице и ударяет в стены.

— Мать хочет видеть тебя прямо сейчас. Так что поспеши! — это звучит так, будто я в большой опасности.

Я кладу наполовину законченное платье на кровать. Прямо сейчас я нахожусь в чистилище ряби. Возможно, платье будет закончено в сумерках. Но сегодня, как предполагалось, будет готово платье для Муди. Я не должна была засыпать.

Прежде чем спуститься, я проверяю, есть ли у моих крыс вода в миске. Они живут со мной на чердаке, две красивые белые крысы, которых я зову Тяжёлым трудом и Неприятностью. Когда-то они были серые. Но как только я в первый раз получила белое волшебство, я хотела испытать его на них, прежде чем использовать на себе. Так, их шерсть стала белее и шелковистее. К тому же, мне кажется, они понимают меня. Я сказала им никогда не покидать чердак, иначе мои сводные сёстры убьют их. Они слушали.

Они единственные мои друзья.

Мачеха в своей спальне. Полностью одетая в жёсткое бордовое платье, она лежит на кровати под балдахином, её лоб нависает над закрытыми глазами. Она открывает их, когда я вхожу.

— Платья готовы? — спрашивает она. Она безумная? Это был один день!

— Ещё нет, Мачеха, — я говорю мягко. — Но я упорно тружусь.

Мачеха вздыхает и снова закрывает глаза. Да, я знаю, я такая несоответствующая

— Моя голова… — она стонет. — Мне нужно, чтобы ты добежала до фармацевта и взяла порошок.

— Может, Мелоди сделает это? Это долго, а мне дорога каждая минута, чтобы закончить эти платья.

Мачеха просто смотрит на меня. Она может сказать так много своими глазами. Нет, Золушка. Такое поручение не годиться для моей обожаемой дочери. И вдобавок, я получаю такое удовольствие, мучая тебя.

— Ладно. Извините. — Я покидаю комнату.

Но я должна признать, что длинная прогулка освежает, после нескольких часов, проведённых на чердаке. Церковь звонит в колокол три раза. Воробьи приземляются на улице, чтобы подобрать крошки. Повозки катятся мимо меня, колёса стучат по булыжнику. Привлекательный человек улыбается мне, кто-то с кем я никогда не говорила.

Проклятие!

Я спешу, игнорируя жжение в моих голенях. Я должна вернуться к платьям. Когда я возвратилась, Мачехи не было в её комнате. Я прислушиваюсь, но слышу только голоса Луниллы и Мелоди, тараторящие о причёсках внизу. Ну, я не буду искать Мачеху по всему дому. Пусть она сама найдёт меня, если ей нужен её порошок.

Я открываю дверь на чердак и ловлю звук, который прекратился в тот момент, когда я открыла дверь. Но я слышала его. Небольшие удары древесины, как покачиваемый ящик.

Или запертая дверь шкафа. Я лечу вверх по лестнице.

Глава 7

Мачеха стоит у моей кровати, разворачиваю яркое одеяло, а старое висит на её руке.

— Здравствуй, моя дорогая. — Она улыбается мне. — Я заметила, что твоё одеяло прохудилось, так что принесла тебе новое. Ночами становиться холодновато.

Прекрасное алиби.

— Спасибо, Мачеха. — Мои глаза прочёсывают комнату. Крысы, должно быть, нашли убежище позади столов на другом конце чердака. Хорошие мальчики.

Я не свожу глаз с Мачехи, потому что не хочу, чтобы она поймала меня, глядящей на шкаф. Она доходит до меня с тщательно сбалансированной улыбкой.

— Я думаю, теперь тебе будет удобнее.

— Это очень мило с вашей стороны, учитывая вашу ужасную головную боль, — я говорю это любезно, но надеюсь, что до неё дойдёт смысл. Меня не обманешь.

Она всё время смотрит на меня.

— Да, она прошла только после того, как ты ушла. Такое часто бывает. Но я сохраню порошок до следующего раза.

Я вручаю ей лекарство. Она перехватывает его длинными пальцами, всё ещё глядя на моё лицо.

— Что случилось с твоими глазами? — мягко спрашивает она. — Сегодня они выглядят по-другому.

— По-другому?

— Да, более… синие.

— Может быть это свет?

— Это не свет. — Её голос становиться натянутым, как тонкий лёд под ботинками. — И твои волосы… Кажется, с каждым годом становятся светлее. Твой отец не был таким блондином.

Ах. Так она заметила. Я никогда не была уверена. Изменения, которые происходили с моей внешностью, были постепенными, так как белое волшебство всегда брало возраст, чтобы сохраниться. Псих и Капризная, я знаю, никогда не замечали, потому что они слишком эгоистичные, чтобы видеть что-то помимо их собственных веснушек. Но время от времени я ловила на себе взгляд Мачехи, замечая на ее лице немой вопрос, сводящий ее брови в линию.

Я пожимаю плечами.

— Может быть, солнце делает это. Во время всех тех долгих прогулок, на которые вы любите отправлять меня.

Глаза Мачехи сужаются, и её тон берёт резкий поворот.

— Что в шкафу, Золушка?

— Что в шкафу?

— Не играй со мной в игры. То, что ты держишь всё время запертым.

— Ах это. — Мой разум ныряет для быстрого ответа. — Ничего. Шкаф заперт в течение веков. Я потеряла ключ много лет назад.

— Ты имеешь в виду ключ, который носишь на верёвочке под платьем?

Я хочу ее проклясть. Бывают моменты, когда ключ выскальзывает и болтается, например, когда я мою полы и наклоняюсь для растопки. Глаза старого ястреба острые.

Я не могу придумать ответ. Её губы расплываются в насущной улыбке.

— Открой шкаф.

Я встречаюсь с её ледяными серыми глазами.

— Нет.

Это удивляет её. Она пользуется моей покорностью.

— Что?

— Это мой шкаф.

— Это мой дом.

— Нет! — Мои руки начинают дрожать. Я так сильно хочу ударить её. — Это мой дом. Мой и моего отца. Вы незваные гости!