Гренада моя - Страница 31

– Сергей Геннадьевич, я уже высказывался по этому поводу. Если стреляюсь я, то мы убиваем сразу двух зайцев. Если вы – этот ублюдок будет иметь возможность дотянуться до вас.

– То есть вам ничего не угрожает, – с явным сомнением произнес инженер.

– Видите ли, высказывание относительно того, что из дуэльного пистолета можно попасть в голову, стреляя в ногу, и наоборот, – неверно. Разумеется, у него изрядный разброс. Но на тридцати шагах пули укладываются в тридцатисантиметровый круг. Все остальное – это тугой спуск, удар тяжелого курка, трясущиеся руки. Стреляю я хорошо. Рука у меня твердая.

Григорий выставил перед собой правую ладонь с разведенными пальцами. Те и впрямь не тряслись. Если не считать покачивания автомобиля, все еще движущегося по ровной асфальтированной дороге.

– Ну а те двое? – не сдавался инженер, как видно думавший об этом всю ночь.

– А вот с ними вы опоздали. Я вызвал их первым и не переуступлю вам право, хоть деритесь, – с улыбкой возразил Григорий.

– Это дикость! Ну зачем вы влезли? Я бы попросту отказался драться, и все.

– Нет, не все. Он бы вас избил, переломал все кости, и был бы в своем праве. Если бы, конечно, не убил вас. Но и в этом случае понес бы уголовную ответственность за причинение смерти по неосторожности. Причем отделавшись по минимуму. Таковы уж законы.

– Это не законы, а дикость какая-то, – повторил инженер, как заезженная пластинка.

– Во всем и всегда есть смысл. Иногда тайный, иногда явный, но он есть, – не согласился Григорий.

– И в чем смысл здесь?

– Я не император и не премьер-министр, – пожал плечами офицер. – Но, быть может… Вот сами посудите, кто чаще всего дерется на дуэлях? Дворянство, но не простое, а наиболее радикально настроенное, отличающееся чванством, спесью и гонором.

– Хотите сказать, что таким образом его величество желает очистить кровь? А как же тогда Пушкин, Лермонтов? Или их гибель не была утратой для русского общества?

– Поэты они были выдающиеся. Как говорится, соль земли русской. Но как люди… Ладно, не будем о грустном. По моему мнению, раньше императоры запрещали поединки, так как опирались на дворянство и заботились о том, чтобы поддерживать их численность. Сегодня опора идет уже не на сословия. И знаете, я вовсе не исключаю, что и дуэли, и поддержка войны в Испании преследуют цель очистить элиту от дурной крови.

– Себя вы также причисляете к дурной крови? А меж тем вы будете подвергать свою жизнь опасности.

– Я если и лучше господина Ганина, то ненамного. Хотя бы потому, что в угоду своему тщеславию обидел замечательную девушку.

– Но ведь и получили по заслугам.

– Мало мне. Чертовски мало.

Внимательно вслушивавшийся в разговор Кондратьев понятия не имел, что речь идет об Алине. А даже если бы и знал, то отнесся бы к этому равнодушно. Да, он считал ее другом. Но она предала его, когда вдруг решила поохотиться за наследством и столь низким способом избавиться от соперницы. А потому теперь ни о какой дружбе не могло быть и речи.

– И что же ты будешь с этим делать? – вновь полуобернулся князь. – Станешь вызывать одного подонка за другим, пока кто-нибудь не закатает в тебя стальной шарик?

– Нет. Погибнуть столь бездарно я не готов, – покачал головой Григорий. – Если сегодня повезет, то буду писать рапорт на бессрочный отпуск.

– Испания?

– Да.

– Тебя не отпустят. Даже не надейся. Рапорт о переводе капитана Ухтомского уже удовлетворен. Приказ о твоем назначении подписан.

– Думаешь, Шатилов станет держаться за бретера? – спокойно возразил Азаров.

– Вон ты куда целишь, – хмыкнул князь. – А согласятся ли тебя принять в добровольческом корпусе?

– Даже если откажутся, в интербригаду примут с распростертыми объятиями.

– Война закончится, Гриша. Ты же поломаешь себе жизнь.

– Войну нужно еще пережить, Леша. А там видно будет. Всегда можно восстановиться. Конечно, не исключен вариант, что это будет не так просто, но по мне, попробовать все же стоит.

– Погодите, так этот тройной вызов… – начал было и осекся инженер.

– Во-первых, они подонки, и тут без вариантов. Во-вторых, да, бретеров в армии не любят. Так что, господин Полянский, я это делаю не столько ради вас, сколько ради самого себя.

– И все же я не знаю, как вас отблагодарить.

– А создайте бронеход под вот таких здоровяков, и я век вам буду благодарен. Вы талантливый инженер, Сергей Геннадьевич, у вас может получиться.

– Я подумаю над этим вопросом.

– Подумайте. Обязательно подумайте.

Тем временем автомобиль направлялся к Черной речке. Сегодня это уже практически окраина столицы, но все же у ее истока – незаселенные пустыри. А потому дуэлянты облюбовали для поединков именно это место. Отчего так, никто не знал. Одни поговаривали, что это символично, так сказать, дань памяти дуэли Пушкина, вошедшей в историю. Другие склонялись к тому, что место, с одной стороны, тихое, с другой – недалеко от города и, как следствие, от госпиталей. Впрочем, правы и те и другие.

Ни о каком примирении не могло быть и речи. Тут Азаров и Ганин проявили полное единодушие, пусть и по разным причинам. А потому в дело вступили секунданты. Бросили жребий относительно выбора пистолетов. Стреляться выпало оружием «гусара», как продолжал мысленно его называть Григорий. Впрочем, разницы никакой.

Отмерили расстояние в три десятка шагов. Трава на полянке изрядно вытоптана. И это несмотря на дождливый июнь и бурный рост зелени. Похоже, дуэли имеют куда большее распространение, чем можно себе представить.

И это еще одна гирька на весы, в пользу мнения Азарова. Процесс и впрямь сильно походит на саморегулирование и чистку элиты. Вот как хочешь, так и понимай.

Григорию выпало стрелять первым. Он не глядя взял пистолет с оттиском цифры «1» и направился к своему барьеру. Дождался сигнала. После чего вскинул оружие и прицелился в Ганина. Тот вовсе не собирался облегчать задачу противнику, а потому стоял вполоборота, прикрывая грудь стволом. Хм. Стоял прямо, без тени страха во взгляде, не говоря уже об отсутствии дрожи в коленях.

Григорий так же не выказывал волнения. Конечно, не сказать, что его нет вообще. Но он черпал решимость из чувства вины перед Алиной. А в большей мере – все же из желания добиться своей цели. Эта дуэль была всего лишь первым шагом на пути к ней.

Палец нажал на спуск. Курок ударил по капсюлю. Вопреки ожиданиям никакой задержки при выстреле не произошло. Да, древняя конструкция, но все случилось столь же мгновенно, как и при стрельбе унитарными патронами. Разве что отдача куда мягче. Сказывается особенность черного пороха, пользуемого в дуэльных пистолетах.

Ганин рухнул как подкошенный. Вот только что стоял. А вот уже лежит на траве. Причем совершенно недвижимый. Нет даже предсмертных судорог. Впрочем, такое возможно, когда раненый теряет сознание от болевого шока.

Над «гусаром» склонился доктор, приехавший в компании соперников. А затем сокрушенно покачал головой. Наповал. Ну что ж, один-ноль в пользу подпоручика. И лучше бы ему выиграть всухую. А вот отпуск накрылся в любом случае. Не случись жертв, и Азаров мог предстать перед офицерским судом по возвращении от маменьки. Теперь же все куда серьезней. Однако, потеряв голову, по волосам не плачут.

Паровая машина работает куда тише, чем двигатель внутреннего сгорания. Видел Григорий такие по пути следования к месту стажировки на Дальний Восток, когда останавливался в Красноярске. Этот город и его окрестности – одно из мест, где повсеместно используется электричество. Даже улицы освещаются им. А все оттого, что там располагается завод по производству алюминия, который не получить без электроэнергии.

Таких предприятий в мире пять штук. Каждая из стран – обладательниц технологии Теслы имела подобное. Алюминий необходим всем. Потребность в нем год от года растет. Вот и условились лидеры о том, что районы, где находятся заводы, ни при каких обстоятельствах не станут подвергаться скрытым атакам. А так как установить, кто именно нанес удар, невозможно, пострадавшая сторона оставляла за собой право ответной атаки на заводы других стран.