Грех и любовь - Страница 9

Миссис Креншоу остановилась в том месте, где широкий коридор разветвлялся, и сообщила:

— Там апартаменты хозяина. Его светлость не любит, когда кто-то заходит в это крыло. И особенно в комнату, расположенную в башне над спальней.

— А почему? — поинтересовалась Джейн — Мне не положено задавать лишних вопросов, — фыркнув, ответила миссис Креншоу. — Желание его светлости для меня закон. Достаточно сказать, что он не пускает туда ни горничных, ни лакеев. Лишь я захожу в ту комнату раз в неделю, чтобы убрать.

— А чем он там занимается?

— Простите, но я не могу больше ничего сказать.

И, резко повернувшись, отчего взметнулись ее широкие юбки, миссис Креншоу направилась к западному крылу.

Заинтригованная Джейн медленно пошла следом. Должно быть, в этой комнате в башне он принимает своих женщин.

Как-то раз она читала книгу, где говорилось о серале, и теперь живо представила себе комнату, освещенную сотнями зажженных свечей, воздух в которой насыщен благовониями Посередине стоит широченная кровать с многочисленными подушками, шелковым пологом и покрывалом. Вот Итан неспешно входит в комнату, сбрасывает с себя яркий, богато расшитый халат — ну точь-в-точь восточный паша — и начинает заниматься со своей очередной женщиной любовью, причем настолько разнузданно, что порядочной женщине даже представить стыдно…

— Ну вот мы и пришли, мисс Мейхью, — вывел ее из задумчивости голос экономки, которая стояла у открытой двери, делая Джейн знак рукой, чтобы та подошла.

Отбросив свои грешные мысли, Джейн вошла в спальню — очаровательную комнату, выдержанную в спокойных персиковых и голубых тонах. В камине с мраморной полкой весело потрескивали поленья. Из окон виднелась площадь, обсаженная высокими деревьями с зеленой листвой, отчего у Джейн создалась полная иллюзия, что она находится за городом.

Развязав ленты шляпки, она сняла ее и замешкалась, не зная, куда положить в такой чистенькой комнатке столь мрачный и старомодный головной убор.

Миссис Креншоу пришла ей на помощь. Взяв у Джейн шляпку и держа ее как можно дальше от себя, она сказала:

— Скоро прибудет ваш багаж, и я пришлю горничную, чтобы она им занялась.

— Думаю, я сама справлюсь. — Джейн сделалось дурно при одной мысли о том, что посторонний человек может увидеть ее скудный гардероб. — Только прошу вас, скажите мне, где Марианна?

— Какая Марианна?

— Девочка. — Джейн чуть было не сказала: «Дочка лорда Чейзбурна». Интересно, как он объяснил внезапное появление ребенка?

Лицо миссис Креншоу оставалось по-прежнему бесстрастным. Похоже, преданность ее не знала границ.

— Она будет находиться в детской, которая располагается прямо над вашей комнатой. Должна сказать, его светлость и его матушка поступили чрезвычайно великодушно, приютив у себя в доме найденыша.

И, поклонившись, экономка вышла из комнаты.

Джейн сняла плащ и бросила его на кровать. А его светлости в уме не откажешь. Надо же, решил разыграть из себя щедрого покровителя. Можно подумать, кто-то поверит в подобную чепуху. Разведенный тип, известный всем повеса — и вдруг благодетель новорожденных детей. Ха-ха-ха!

Интересно, куда это он так поспешно отправился? Помчался на поиски мамаши ребенка?

Ладно, она все узнает в свое время, решила Джейн. Все равно она будет его сопровождать, чтобы лично убедиться в том, что он нашел мать, бросившую крошку Марианну. От этого Итана всего можно ожидать. Вдруг возьмет да и оставит ребенка у этой особы?

У женщины, которая подбросила чужим людям собственное дитя!

Полчаса спустя, распаковав чемодан и переодевшись в свое лучшее черное платье, Джейн отправилась наверх, на поиски детской. Она не могла быть спокойна, не убедившись, что с Марианной все в порядке. Детская оказалась просторной комнатой, залитой ярким солнечным светом.

В ней стояли миниатюрный столик и стулья, на полу — игрушечная лошадка-качалка, а по стенам висели полки с книгами. В воздухе витал легкий запах пыли — очевидно, детская пустовала долгие годы.

Джейн представила себе в этой комнате Итана, каким он был много лет назад, — озорной мальчишка, обожавший всевозможные шалости, далеко не всегда безобидные. Во всяком случае, по отношению к ней. Как-то раз он спрятался в деревне за угол дома, а когда она проходила по дороге, вытянул ногу, она споткнулась и приземлилась прямо в грязную лужу.

Книга, которую она держала в руке, отлетела на обочину дороги, и проезжавшая мимо фермерская телега переехала ее.

Хотя Итан, выудив растерзанную книгу из грязи, торжественно преподнес ее Джейн, он после этого нагло расхохотался ей в лицо.

Странно, что она сейчас об этом вспомнила. Какое ей дело до Итана? А вот до его ребенка ей дело есть.

Заслышав голоса, Джейн поспешила ко второй двери детской и оказалась в спальне, веселой комнатке, оклеенной обоями в желтую полоску. Две рослые женщины задвигали в угол причудливо расписанную золотом колыбельку.

Качая на одной руке Марианну, а в другой держа свою полуторагодовалую дочурку, Джанетта руководила работой, высказывая замечания на ломаном английском языке, сдабривая его итальянскими словами:

— Attento! He сломать! Вот так хороший, да, так хороший.

Джейн взяла Марианну на руки, с наслаждением вдохнула исходящий от нее чистый запах, радуясь тому, что та смотрит на нее выразительными голубыми глазенками, обнажив в улыбке беззубые десны. Сладостное чувство охватило Джейн. Ребенок уже знает ее, любит. Она никому ее не отдаст.

И уж конечно, не человеку с такой ужасной репутацией, как у Итана.

— А Марианна спала по дороге сюда? — спросила Джейн Джанетту.

Темноволосая женщина энергично закивала:

— Оба девочка спал. Хороший спал. Мой все еще хотеть спать.

И она, смеясь, поцеловала свою маленькую застенчивую дочурку, которая, посасывая палец, уставилась на Джейн бархатистыми карими глазами.

— Положите ее спать, — предложила Джейн. — А я пока присмотрю за Марианной.

Итальянка поспешила прочь, что-то тихонько приговаривая своей дочурке. Дожидаясь, пока горничная закончит работу, Джейн уселась с Марианной на руках на подоконник. Крошка довольно гулькала, и Джейн вспоминала вчерашний день, когда успокоить ее было невозможно. Тихонько с ней разговаривая, Джейн чувствовала себя безмерно счастливой. Даже танцуя с каким-нибудь наследным принцем, она не была бы так счастлива. Уже совсем смеркалось, и тени за окном становились все длиннее. Наконец вернулась Джанетта. Джейн неохотно вручила ей ребенка. Малышка успела проголодаться и тихонько хныкала.

Внезапно Джейн с ужасом поняла, что опоздала к ужину.

Поправив свою строгую шляпку и убедившись, что из-под нее не выбилось ни одного волоска, Джейн вышла из спальни и, отыскав лестницу, спустилась на первый этаж, где располагались гостиные, комнаты для приемов и столовая.

Наконец отыскав нужную комнату, Джейн вошла и на секунду остановилась, пораженная ее роскошью. В столовой, выдержанной в зеленых и золотых тонах, настолько огромной, что в ней запросто мог бы уместиться весь домик Джейн, было всего несколько человек: тетя Вилли, сидевшая в кресле у камина, леди Розалинда и джентльмен весьма представительного вида в темно-синем костюме и крахмальном галстуке.

Тетя Вилли и леди Розалинда были поглощены разговором.

А где же Итан?

И в этот момент Джейн заметила его. Он стоял у буфета и наливал в высокий стакан какую-то темную жидкость. Естественно, захотелось выпить перед ужином. Могла бы и сама догадаться, что он не чурается спиртного. В переливчато-сером костюме и белоснежном галстуке, оттенявшем его бронзовую кожу, он выглядел самым настоящим повесой, невероятно красивым и бесшабашным, каким и был на самом деле.

Повернувшись лицом к двери, он увидел Джейн и поднял стакан, дерзко при этом ухмыльнувшись.

Джейн поджала губы. Так, значит, он вернулся. Где же он был эти несколько часов? Отыскал ли мать Марианны?

Джейн хотелось кое-что сказать ему по этому поводу.