Графы Лудольф - Страница 8
Дневник монарха состоит из коротких, сжатых ежедневных записей в период с 1796 по 1799 год и, безусловно, представляет немалую историческую ценность.
Привожу некоторые выдержки из дневника:
Lunedi 21 gennaio 1799.
Alzatomi alle cinque e mezza, vestitomi scritto alle sette intesa la Santa Messa, dato il buon giorno a mia Moglie. Alle otto e mezza andato a cavallo con Jaci e Cannizzaro… Dopo pranzo… presa Santa Benedizzione parlato con Acton dale sei e mezza alle otto e mezza fatto sessione scritto alle nove preso un boccone ed a letto. Tempo bello e dolce. L umore e le maniere di mia Moglie pessimi.
«Я встал в пять тридцать утра, оделся, писал письма, в семь пошел на заутреню, затем зашел к Жене пожелать ей хорошего дня. В полдевятого пошел покататься на лошадях с Иячи и Канниззаро… После обеда… причастился, затем имел продолжительную беседу с Актоном с шести до полдевятого вечера, потом опять писал, в девять перекусил и пошел спать. Погода стояла хорошая и теплая. Настроение и поведение моей Жены отвратительны».
Имя Актона еще не раз будет встречаться в этой книге, поэтому необходимо пояснить, кем был этот человек. Джон Франсис Эдвард Актон (John Francis Edward Acton) (1736–1811) – английский эмигрант, сначала занимавший пост министра морского флота Неаполитанского королевства, позже назначенный министром иностранных дел. Исторически подтверждено, что сэр Актон являлся любовником и доверенным лицом королевы Марии Каролины Бурбонской.
Хотя в приведенном выше отрывке напрямую не упоминается о графе де Лудольфе, в комментариях поясняется, что долгий разговор с Актоном король вел именно о подписанном в тот день в Константинополе партнерском договоре с Портой, очень важном для Неаполитанского королевства. Этот договор подписал граф Лудольф от имени Бурбонского короля. Такой же договор был подписан накануне, 18 декабря 1798 года, между Россией и Неаполем. Фердинанд IV возлагал большие надежды на помощь Турции и России.
Вот другая запись, датированная пятницей, 8 марта 1799 года:
Dormito bene alzatomi alle sette, vestitomi, intesa la Santa Messa, dato il buon giorno a mia Moglie, applicato e lette molte lettere venute con una corvette inglese in diciassette giorni da Costantinipoli, portanti la piacevole nuova di essersi tanto la Port ache la Russia, in vista dei nostril infortune, determinate a spedir prontamente dei corpi di Truppa in nostro ajuto… L umore e le maniere di mia Moglie sono state buone fino alla sera…
«Я хорошо спал, встал в семь часов, пошел на заутреню, затем пожелал хорошего дня моей Жене (слово «Moglie» король всегда пишет с большой буквы. Ах, какое почтение к супруге!), прочел письма, доставленные английским корветом из Константинополя. Корабль провел 18 дней в пути и прибыл с доброй вестью: Порта и Россия готовы послать свои войска нам на помощь. Настроение и поведение моей Жены сегодня были хорошими».
Речь идет о письмах, которые посылал монарху все тот же доверенный в делах Неаполитанского королевства посол Гульельмо Костантино де Лудольф.
В записи за 16 марта 1799 года вновь упоминаются письма из Константинополя с хорошими новостями.
В своем письме к Галло от 19 марта 1799 года, написанном по-французски, жена Фердинанда IV, королева Мария Каролина высоко оценивает графа Гульельмо Костантино де Лудольфа: «Le plus fidele et le plus devoue de nos serviteur e conte Ludolf…»
«Самым преданным и отдающим всего себя служению нам считаю графа де Лудольфа».
В 1797 году в Неаполь прибывает на работу новый полномочный министр Российской империи, о чем свидетельствует запись в дневнике неаполитанского монарха:
«Ritornato in casa all Avemaria veduto il nuovo Ministro di Russia, scritto e spedito a Caserta, parlato con Acton, fatto il Consiglio, preso un boccone ed a letto. Tempo buono».
«Вернулся домой уже под вечер, встречался с новым полномочным министром из России, написал и отправил письма в Казерту, поговорил с Актоном, созвал совет, перекусил и пошел спать. Погода была хорошей».
Под вновь прибывшим полномочным министром Российской империи подразумевается князь Андрей Яковлевич Италийский, прибывший в Неаполь с дипломатической миссией на период с 1795 по 1802 годы. Кем же был предшественник Италийского, укрепил ли он дипломатические отношения между Неаполитанским королевством и Россией?
К сожалению, предшественник Италийского – граф Головкин, пробывший всего один год в Неаполе (1794–1795) не только не внес лепту в развитие отношений между этими двумя государствами, но чуть было не спровоцировал конфликт.
Граф Федор Гаврилович Головкин, государственный деятель и литератор, был человеком сложным и к тому же, что называется, без тормозов, потому оказался фигурой, неудобной при королевских дворах. Ему было отказано от двора Екатерины Великой, императора Павла и из Неаполя его тоже попросили.
Правда, при императоре Павле ему удалось продержаться с 1796 по 1799 год на посту церемониймейстера, но «со строжайшим запретом острить». Спустя три года Головкин сумел допечь Павла своим поведением, и монарх отлучил Федора Гавриловича от двора, приказав больше не появляться в столице и жить только в своих имениях.
Как же князь Федор Гаврилович Головкин оказался в Неаполе? Конечно же, с помощью хороших связей при дворе, благодаря добрым отношениям с фаворитом Екатерины графом Платоном Зубовым. Головкина какое-то время терпят в Санкт-Петербурге, но его тщеславие, самонадеянность, привычка все и всех критиковать и высмеивать, вмешательство в чужие дела и прочие неудобные качества в итоге очень рассердят Екатерину. В 1794 году она решает направить его в Неаполь полномочным министром, чтобы избавить двор от присутствия насмешливого графа.
Неудивительно, что граф Головкин не только не вызвал ни малейшей симпатии у неаполитанской королевской четы, но позволил себе напечатать сатирические стихи, посвященные королеве Марии Каролине и принял участие в создании резкого памфлета на царствующую особу. Разумеется, после всего этого он был вынужден покинуть Неаполь. То ли дело красавец граф Андрей Кириллович Разумовский-первый полномочный министр России в Неаполитанском королевстве (1777–1784), в которого была безумно влюблена Мария Каролина. Говорят, королева рыдала, когда Екатерина приказала Разумовскому переехать в Вену.
Итак, Екатерине Великой за некорректное поведение своего дипломата Головкина пришлось срочно отозвать его на родину.
Об этом русская императрица писала по-французски в письме Гримму (Grimm): «Golovkine a ete rappelle parce qu il s est avise de faire mille impertinences a la Reine de Naples et qu après les avoir faites il a eu l impertinence de m en faire le detail lui-meme dans une longue lettre».
«Головкин был отозван после того, как совершил по отношению к королеве Неаполитанской тысячу всяких дерзостей, да к тому же имел еще большую дерзость рассказать мне в длинном письме обо всем, им совершенном».
Вот такой дипломатический инцидент произошел между Неаполем и Россией много лет тому назад.
И еще одна запись из дневника Фердинанда Бурбонского от 15 мая 1799 года:
«Dormito molto inqueto… Alzatomi prima delle cinque… Venuta una fregata inglese con consolantissime. Notizie dei progressi delle Armate Imperiali in Italia».
«Спал плохо, тревожно… Встал раньше пяти… Приплыла английская фрегата с обнадеживающими новостями об успешном продвижении имперской армии по Италии…»
Речь, конечно же, идет о войне с французами.
Любопытно описание итальянцами выдающегося русского полководца Александра Васильевича Суворова:
«26 апреля русские войска находятся в Лекко, а австрийские 27 апреля входят в Кассано, разгромив французские войска, вынужденные отступать и оставить Чизальпинскую республику. 28 апреля австро-русские войска входят в Милан, где бесчинствуют, насилуют и жестоко мстят местному населению.
Русскими войсками командует граф и князь, бесстрашный генерал Александр Васильевич Суворов (1730–1800). Этот Суворов был человеком малого роста и очень худым, постоянно пребывавшим в нервном состоянии, с пронзительным взглядом, слишком большим ртом и морщинистым лицом.