Говори! Ты это можешь - Страница 7

Нам приходится иной раз решительно потребовать от ребенка дисциплины и усердия, случается даже прикрикнуть на него. Иногда он и в самом деле нуждается в некоторой встряске, которая вывела бы его из оцепенения, заставила встрепенуться, собраться. Но пусть ваша вспышка будет всего только хорошо разыгранным спектаклем. Не позволяйте себе, потеряв терпение, обрушить на малыша раздражение от собственного бессилия. Ребенок не виноват в том, что он не совсем такой, как другие дети. Не забывайте его поощрять. Ему это нужно как воздух.

Ребенка надо принимать всерьез. Давайте уважать его личность и права. Он хоть и маленький, но человек со своими желаниями и нежеланиями, сейчас у него одно настроение, через минуту – другое. Точно так же, как и вы, он может без всяких видимых причин плохо себя чувствовать и не быть расположенным к занятиям. Ваше и его самочувствие и настроение могут не совпадать. Вам хочется одного, ему – другого.

Вот мать с малышом вышли на прогулку. Ребенок заинтересовался бабочкой, цветком, вот жук ползет, а вон подъемный кран работает, рабочие яму копают. Да, вы остановились и посмотрели с ним, как строится дом, но посмотрели и – хватит. Малыш стоит, уходить не хочет, вы тянете его за руку: «Пойдем!» И, собственно говоря, почему? – только потому, что вам надоело, все это вы и так сто раз видели – и бабочку, и цветок, и экскаватор.

Не лезь в траву, чего ты уставился на этого жука, сколько можно его разглядывать, не ходи туда, иди сюда, туда иди, куда я иду… Почему? Отчего? – мать и сама очень часто не знает. Вы же гуляете, дышите свежим воздухом, домой вы не торопитесь – дайте ему возможность делать то, что он хочет.

Незримая цепь протянута между вами и ребенком. Главное – чтоб слушался приказа. Короче поводок! К ноге!

Все это делается по привычке, по внушенному себе убеждению, что родители должны командовать, а ребенок подчиняться. Почаще спрашивайте себя – всегда ли ваши запреты «нельзя», «не туда», «не лезь», «не так» имеют смысл? Может, все-таки можно? Может быть, сделать так, как он хочет? Постоять, подождать, выработать общее мнение, согласованный маршрут? Не надо запретов просто так, на всякий случай, пусть все, что можно, будет можно. Тогда ваш ребенок твердо усвоит: если вы сказали «нельзя», значит, и в самом деле нельзя.

«Иди скорей сюда! Смотри, какая интересная игрушка! Дергаешь за ниточку – курочка клюет зернышки. Ну-ка дерни! Ну дерни, дерни, потяни за веревочку!»

Ребенок почему-то дергать не хочет, и ярко раскрашенная курочка не вызывает у него восторга. Матери досадно – такая симпатичная курочка!

Не надо настаивать. Ничего не навязывайте. Вам игрушка нравится, а ему почему-то нет. Лучше сядьте рядом и займитесь курочкой сами, ни слова не говоря. Понаблюдайте за ребенком. Вот он смотрит искоса – заинтересовался. Протянул руку, дернул. Сам.

Не надо тащить ребенка в круг своих интересов, лучше потихоньку войдите в его мир и, завоевав доверие, став своим в этом мире, расширяйте его границы, раздвигайте их – осторожно, незаметно. Мы не любим навязывания, принуждения – почему ребенок должен их любить?

Безусловно, в большинстве своем родители знают своего ребенка и достаточно тонко чувствуют и понимают проявления его характера, его настроения, склонности и интересы. И все-таки постоянно оттачивайте и совершенствуйте свое чутье!

Увы, многими, очень многими родителями воспитание понимается как осуществление безраздельной власти над ребенком, своего права сильного. Но этого невозможно достичь в принципе (разве только вы превратите своего сына или дочь в безгласных рабов) – отсюда стычки, ссоры, конфликты.

Личность можно воспитать, только если ребенок свободен, – разумеется, в правильном смысле этого слова. Если он имеет право выразить свое желание или нежелание, если вы не тащите его на веревке против его воли, а сумели убедить, что поступать надо так, а не иначе. Безусловно, речь идет не о той свободе, когда, ничем не стесняемый, ребенок растет как трава в поле.

Если ваш ребенок, уже одевшись, чтобы идти домой, засел в углу и, сколько вы ни бьетесь, как ни пытаетесь уговорить его выбраться оттуда, делать этого не хочет – все решается очень просто. Берете за руки, за ноги и без лишних слов вытаскиваете его на свет божий. В этом сидении искать смысла не приходится, и потакать упрямцу не будем. Все, что делается из упрямства, назло, подлежит немедленному и энергичному запрету, здесь вы никоим образом не ущемляете его прав и не нарушаете законов дружбы.

Ваня К. пришел ко мне в 2,5 года. Мама и папа, которым было по 18 лет, когда он родился, выдержали колоссальную борьбу с главврачом родильного дома, настаивавшей на том, чтобы они отказались от ребенка с синдромом Дауна. «Вы что, не понимаете? Это мой сын!» – крикнул отец и, красный как свекла, выскочил из кабинета не просто хлопнув, а треснув дверью. Тогда главврач взялась за бабушку. «Они не смогут вырастить и воспитать такого ребенка», – сказала главврач. «Ну что ж, тогда я воспитаю», – ответила бабушка.

Очаровательный Ванечка – моя слабость. Бездна обаяния. С первого взгляда сердце мое растаяло раз и навсегда – и очень хорошо он это ощутил и усвоил.

Упершись лбом в стенку, Ваня стоял в темном коридоре, одетый в крошечную дубленку и такую же шапку с козырьком. «Ванечка, пойдем в комнату». – «Не-е». – «Ну сними шапочку». – «Не-е». Присаживаюсь на корточки: «Ванюша, там игрушек сколько! Машинки маленькие, трактор». Круглый голубой глаз на мгновение выглядывает из-под низко надвинутой шапки: «Не-е».

Роли наши распределились так, что инициатором и затейником всегда был Ваня. То он желал наливать воду в тазик – наливаем, выливаем, то пересыпал горох из банки в банку, то затевал прятки. Мы выдвигали ящики кухонного стола, крутили ручку у мясорубки, пускали зеркалом солнечных зайчиков. Я старалась извлечь из заданной Ваней ситуации что-то нужное для занятий. Перейти на другой тон, взять на себя руководство мне очень долго не удавалось:

непривычно строгую интонацию Ваня воспринимал – и до сих пор воспринимает – как оскорбление.

Мать с ребенком в первый раз приходят на занятия к логопеду, дефектологу, в детский сад, просто в гости к друзьям. И начинается: «Как тебя зовут, деточка?» – «Игорек», – отвечает за ребенка мама. «Игоречек! Какое хорошее имя! Игоречек, а как твою обезьянку мохнатенькую зовут? А маму? А папу? Давай ручку, пойдем со мной. Сколько деток! Сколько игрушек! Мы Игорька не обидим, он у нас умница, будет с детками играть». Мама: «Тетя добрая! Не бойся, дай ручку».

Слова как будто бы вполне уместные, но откуда столько энтузиазма? Почему вы в таком экстазе? Ваш восторг на самом деле неподделен? Мальчик как мальчик. Что особенного в том, что он пришел на занятия?

Восторга вы не испытываете, вы его изображаете. Ваш пыл скоро погаснет, и, вполне возможно, Игорек окажется не так уж мил. Возможно, будет безобразничать, драться, отбирать у других детей игрушки. Через пять минут очень хорошей, доброй воспитательнице будет уже не до того, чтобы оказывать Игорьку персональное внимание – у нее целая группа детей. Израсходовав первоначальный запал, воспитательница переходит на свой обычный тон – и замечания приходится делать, и отругать иной раз как следует.

Как-то раз моя приятельница, ее маленькая дочка и я пришли в детский сад. Дело было на Украине. Девочка стояла рядом с нами, и воспитательница самозабвенно восхищалась ею: «Якi коски! Якi бровки! Якi очи!» Как только мать повернулась, чтобы уйти, голосом жестким, как фанера, воспитательница сказала девочке: «А ну, iди в групу!» На бумаге невозможно передать разительный контраст интонаций. Воспитательница стала самой собой.

Хороший педагог доброжелателен, уравновешен, спокоен, с первой минуты испытывает профессиональный интерес – каков он, этот новый малыш? Но он не допустит девальвации своих слов, его похвала всегда заслуженна, он не рассыпается перед ребенком мелким бисером, никогда не заискивает перед ним.