Готы - Страница 34
О германских царях и вождях Тацит писал:
«Царей они (германцы. – В.А.) выбирают из наиболее знатных, вождей – из наиболее доблестных. Но и цари не обладают у них безграничным и безраздельным могуществом, и вожди начальствуют над ними, скорее увлекая примером и вызывая их восхищение, если они решительны, если выдаются достоинствами, если сражаются всегда впереди (первыми – фуристо. – В.А.), чем наделенные подлинной властью».
Правда, если верить Тациту, готы, которых римский анналист, как мы помним, называет «готонами», в отличие от прочих германцев, уже давно находились под жестким, т. е. достаточно централизованным, управлением. Вы еще не забыли, уважаемый читатель, приводившуюся в этой книге выше цитату из «Германии»:
«За лугиями живут готоны, которыми правят цари, и уже несколько жестче, чем у других народов Германии…»?
Так что вряд ли готы нуждались в дополнительном укреплении своей системы властных отношений. С другой стороны, Тацит в том же предложении пишет, что цари готонов правят ими «однако еще не вполне самовластно». А значит, у них оставалась еще возможность «укреплять и усиливать свое самовластие». Но даже ученые, настроенные к готам чрезвычайно благожелательно, например Людвиг Шмидт, в своих описаниях ставят за приводимыми нам Иорданом именами готских «царей» знак вопроса, ибо неясно, всей ли полнотой власти и какими именно властными функциями эти «цари» обладали. Да и нам представляется необходимым разобраться с содержанием понятия «царь» и «царская власть» у готов.
Пределы и объем царской власти у древних готов, очевидно, зависели от личностных качеств ее конкретного обладателя. Судя по всему, один знатный род, особенно почитаемый Иорданом, – царский род Амалов, превратившийся в позднейшем германском историческом эпосе в род Амалунгов, или Амелунгов, с течением времени, на протяжении целого ряда поколений, породил блестящую плеяду энергичных и подлинно призванных господствовать правителей, хотя многие упомянутые хронистами готские владыки, несомненно, Амалами не были.
Конечно, генеалогию пересказывать сложно: даже библейские родословия воспринимаются как что-то очень монотонное. Поэтому мы не будем составлять на основе «Гетики» Кассиодора – Иордана или других источников генеалогическое древо, а ограничимся лишь тем, что прокомментируем только особо выдающихся готских владык. Ибо, хотя в весьма импозантном царском родословии не все соответствует действительности и оно, особенно в начале, содержит, вероятнее всего, мифические и легендарные имена, носители которых, может быть, и существовали, но не обязательно были прямыми предками или потомками друг друга, – Амалы все-таки представляются виднейшим из царских родов германцев, единственным, достаточно четко и на протяжении достаточно длительного времени просматривающимся в историческом контексте, чтобы поставить его вровень или хотя бы сравнить его с другими родами или династиями античных правителей. Прежде всего, следует обратить внимание на их родовое прозвание, ибо от Амалов, как уже говорилось выше, произошли Амелунги героических германских саг.
Немецкий историк Рейнгард Венскус в статье «Амалы» изданного Гербертом Янкуном «Реального лексикона298 истории германской древности»299 высказал точку зрения, согласно которой Амалы не были первым готским царским родом. Автор столь смелого для энциклопедического словаря утверждения, по мнению других историков, например Германа Шрайбера, не учитывал следующего обстоятельства. Царский дом Амалов, родоначальником которого считается Гапт (Гаут), правил готами на протяжении девяти поколений, прежде чем над ними воцарился Германарих – главный герой настоящей главы. Этому властителю, переселившемуся в мир иной (покончившему с собой или умершему от раны) в 376 г., на момент смерти было якобы «очень много» лет. Считается, что Германарих (в оригинальном тексте «Гетики» – Герменериг) родился никак не позже 300 г. по Р. Х. Значит, предшествующие ему девять поколений готских царей уводят нас в эпоху до Рождества Христова. Получается, что Амалы воцарились над готами в 120, если не в 140 г. до Р. Х., т. е. в эпоху, предшествующую написанию Тацитом «Германии» и появлению источников, из которых римский историк черпал свои сведения о германцах. Значит, если до Амалов готами правили цари из какого-то иного рода, это было в совсем уж архаичную эпоху, на территории нынешней Южной Швеции, задолго до того, как готам пришла в голову мысль мигрировать через Янтарное море.
Если же начинать отсчитывать родословие готских царей с Гаута, то получится, что Амал – властитель, давший царскому роду готов свое имя, что обычно случается с основателем династии, был его правнуком. Почему же готский царский род был назван не в честь своего основателя Гаута, а в честь его правнука Амала? Возможно потому, что этот царь правил во времена, когда готы готовились покинуть свои насиженные «гнезда» в устье Вистулы и в землях восточных эстиев, чтобы двинуться дальше на юг. Будущим переселенцам нужно было имя, напоминавшее им о покидаемой материковой родине. Может быть, именно по этой причине царское семейство именно тогда получило прозвание Амалов – в честь тогдашнего царя Амала?
Вскоре после Амала воцарился Острогота, которого Иордан, как нам известно, «возводит в правители» слишком рано. Получается, что между Остроготой и Амалом правил лишь один царь, что противоречит описанию тем же Иорданом боевых действий Остроготы в Дакии. В данной связи возникают большие сомнения или просто путаница. Несколько менее туманной картина становится лишь, начиная с Атанариха, царя (?), которого христианские хронисты проклинают с таким же пылом, с каким они восхваляют Константина I Великого, ибо Атанарих, возможно, сын Аориха, был врагом христиан и христианства, о чем мы с вами узнаем во всех ужасающих подробностях из следующей главы.
За Атанарихом воцарился Агиульф (Ахиульф), отец целого ряда известных нам по именам сыновей, сыгравших важную роль в готской истории. Один из них – Вультульф – основал одну, другой – Германарих – другую последующую линию Амалов. И тут картина становится настолько пестрой, что мы лучше воздержимся от комментариев, чтобы, так сказать, не «ставить лошадь перед телегой», ибо цари вторгшихся в «Готию» гуннов, начиная с Баламбера, начали брать себе в жены царевен из готского рода Амалов. Примеру гуннов последовали правители германских (вестготских, вандальских) и иранских (аланских) «варваров». Эта порой сбивающая нас с толку политика «перекрестных браков» привела к удивительному, на первый взгляд, казусу. Некоторые знаменитые цари вестготов – к примеру, Аларих II или Амаларих – оказываются при ближайшем рассмотрении Амалами, т. е. потомками царя остготов Остроготы. Одновременно в жилы представителей готского царского рода вливается свежая, хоть и чужая кровь. Ибо за звучной латинской пометкой «экс конкубина»300, приведенной, например, при описании рождения ставшего впоследствии столь знаменитым царя италийских готов Теодориха Великого, скрывается потомство наложниц Амалов чрезвычайно неясного происхождения, не говоря уже о многочисленных случаях породнения с франками, ругиями и бургундами и даже с римским императорским родом Юстиниана и Феодоры.
Дадим еще краткое пояснение готским именам, звучащим как-то «по-латински». Их форма связана с тем, что историки вроде Кассиодора и Иордана писали о готах на латыни, но также и с тем обстоятельством, что вместо подлинных имен готских владык в генеалогии приведены их прозвища. Например, Амал Винитарий, храбрый царь, павший в 376 г. в битве с гуннами, о чем еще будет подробнее сказано далее, имел, видимо, еще одно имя, ибо «Винитарий» – не имя, а прозвище, означающее «Победитель венетов (венедов, вендов, антов)», а имя другого царя готов, «Вандаларий», соответственно – «Победитель вандалов». Готы, видимо, пытались перенять римский обычай давать своим повелителям почетное прозвище по названию побежденных теми народов: императору, победившему готов, – например, Клавдию II (предку Константина Великого) и другим – почетное прозвище «Готик» («Готский», т. е. «Покоритель готов»), а императору, победившему сарматов, – например, Константину II (сыну Константина I Великого) – прозвище «Сарматик» («Сарматский», т. е. «Покоритель сарматов»).