Готамерон. Часть I (СИ) - Страница 9

…За последний месяц произошло столько событий, что у меня голова идет кругом. Странно, что я так пекусь об этом. Самая страшная угроза еще впереди. Близится осень и холода, а за ними к зиме придут и никты. Эти твари хорошо сражаются летом и еще лучше на морозе. За тысячелетия, проведенные в горах Танталии, они научились выживать лучше зверей.

Говорят, оба их флота составляют свыше пятисот галер. Когда они войдут в порт, начнется резня. Наши храбрые защитники не смогут надолго их удержать. Всяк, кто хотел уплыть, уже покинул остров. Остались самые упрямые… или глупые. Несколько тысяч человек. Смерть движется на нас, но люди вокруг предпочитают этого не замечать, продолжая жить как раньше, надеясь на чудо. Я их не виню. На Миркхолде несколько сотен лет царило спокойствие. Да и куда бы они могли податься? Сбежать в открытое море или на голые скалы? Никты теперь повсюду. Они найдут их везде…

Деловое письмо

(Дата составления — 3О.01.435)

Моему торговому партнеру и старому другу Сантьяго.

Наступил третий месяц осени, но на Миркхолде как всегда тепло. К концу подходит 435 год. Слава Нисмассу, он выдался теплым и урожайным. Благодаря нисмантам Торгрима у нас теперь вдвое больше вина и сыра, чем было в прошлом году. Моровое поветрие этой осенью тоже прошлось по острову мягче, выкосив в городе всего пятьдесят шесть человек.

Беспокоит меня лишь Пайнрут. Король приказал увеличить поставки риклия вдвое. Ортего делает все возможное, каждый месяц забивая мою пристань мешками с рудой. И все бы ничего, вот только сопровождаются все эти поставки не самыми приятными письмами. От меня требуют обезопасить пути сообщения между Готфордом и Пайнрутом, истребить колонию никрипов в Филлитовом ущелье, починить мост на пути к плато и даже начать поставку туда нашего собственного зерна! Этот чудной капитан и впрямь думает, будто мы здесь можем себе позволить разбрасываться припасами и людьми?

Вообще, после того как его величество расширил полномочия кампании «Второй шанс», Ортего распустился до крайности. В каждом свитке именем короля требует еду, воинов и оружие. Можно подумать мечи, хлеб и мои ополченцы как-то помогут его каторжникам увеличить выработку риклия. Все знают, что в действительности происходит с добром, когда оно прибывает на это чертово плато. Впрочем, все это ерунда.

Я уже говорил, что готов терпеть любые оскорбления, лишь бы торговля снова не встала. Сомневаюсь, что местные помнят о том, как жил город во времена Золотого кризиса, когда за одну настоящую монету давали полсотни оловянных болванок. Не представляю, во что превратился бы Миркхолд, и жили б вообще тут люди, не будь здесь базы рудного флота. На одной рыбе и вине много не заработаешь, да и крестьяне не каждый год собирают такой богатый урожай. Пора бы местным купчинам признать, что Магории безразличны наши товары. Мы живем за счет поставок руды. Опустеют рудники — опустеет и город.

Теперь касательно торговли. Как всегда буду рад, если ты увеличишь поставки специй и сладостей из Сурана. Здесь этот товар идет лучше, чем старградское пиво. Могут быть проблемы с освидетельствованием груза со стороны королевских чиновников. Разберись с этим, как ты умеешь. За ценой я не постою. Нельзя ограничивать покупателя в выборе товаров. Как писал мой покойный отец в «Поэме о трех монетах»: «Спрос и потребление — залог обогащения, а перенасыщение приносит разорение». Паршивый был поэт, но как гильддеп свое дело знал.

Кроме специй хочу попросить тебя добавить к новому списку несколько особых пунктов. Три бушеля изюма и мускатного ореха. Два мешка шафрана и верблюжьей петрушки, а также два барреля рилосского вина. Это лично для меня. Будем печь пироги и лепить пудинги. Хочу отметить свой тридцать третий день рождения по-королевски. Разумеется, ты и твоя семья в числе приглашенных. Не вздумай и в этот раз прислать вместо себя пергамент с извинениями!

Кажется, все… Нет. Вот еще что. Поставки соли и муки на ближайшие два месяца лучше сократить вдвое. Счет показал, что склады и амбары ломятся от этого добра. На зиму город сможет обеспечить себя всем необходимым, так что больших заказов не жди.

Но хватит о делах. Ты спрашивал, как поживает Александр? Хвала Нисмассу, сын в добром здравии. Болезнь отступила. Дни напролет сидит на чердаке и мастерит из палок катапульты, а недавно привязал подзорную трубу к арбалету и заявил, что моим людям так удобнее будет стрелять. Представляешь? Парню едва исполнилось пять лет. Не понимаю, в кого он такой умница. Ты ведь знаешь, я в Ларане кроме письма и счета так ничему и не научился, а Изабелла, мир ее праху, была из простых, и вовсе читать не умела. Привози на Миркхолд своего сына. Знаю, он любит верховую езду. Может, научит его держаться в седле, а то юнец настоящей жизни совсем не видит.

Да. Чуть не забыл. Скоро прибудет «Астрид». Этот корабль настоящий счастливый случай, пусть и носит он женское имя. Всегда привозят на нем что-то новенькое. В прошлый раз, например, Роланд где-то в пустыне откопал два ящика чудных головоломок из черного дерева, покрытых полированной костью и золотом, а до этого привез с дюжину белых сулатов, способных говорить человеческим голосом. Чует мое сердце — в этот раз нам тоже подвезут нечто особенное. Приберегу для твоей жены какую-нибудь диковинку и тебе достану что-нибудь необычное.

Спасибо, Сантьяго, за то, что остаешься добрым другом и честным партнером.

Губернатор острова Миркхолд — барон Мариус.

2-й месяц лета, 15 день, Каденциум

441 год от основания королевства Магория

Ближе к полуночи густой туман заволок долины Миркхолда, перевалил через холмы и поднялся на прибрежные утесы. Вскоре весь остров оказался накрыт белой пеленой, из которой черными копьями выступали горные хребты и вершины. Порт Готфорда под этой пеленой, казалось, был охвачен пожаром, благодаря рассеянному свету факелов в руках докеров и ополченцев. Десятки людей выстраивались вдоль каменной пристани и неотрывно следили за мглой в ожидании первого корабля. Днем смотритель маяка заметил на горизонте торговый флот и послал в ратушу голубя с сообщением. К разгрузке в таких случаях готовились заранее, отчасти потому, что в порту всегда царил бардак, отчасти из-за мелководья, мешавшего кораблям приблизиться к пирсам. Товары, как правило, перевозили на шлюпках, а их подъем на пристань с помощью грузовых блоков нередко затягивался.

За исключением порта, людей можно было встретить только возле таверн по всей средней четверти. В темный час остальная часть города напоминала кладбище. Узкие улочки, мастеровые цеха, торговые ряды, дома и скверы пустовали до утра. Только на башнях и у подъемных мостов появлялись патрули стражников, наблюдавших за лесной дорогой, тянувшейся вдоль восточных укреплений.

Готфорд располагался на диком острове, входившем в состав древнего архипелага на юго-востоке королевства Магория. С востока его зубчатые стены упирались в скалы и лесные чащобы. С запада городские укрепления омывала вода. Та его часть, которая была выстроена на побережье, называлась нижним пределом, и служила прибежищем рыбакам, беглым крестьянам и нищим отщепенцам, не сумевшим найти себе место в городе. Именно нижний предел видели люди на кораблях, прибывавшие на остров. Любому путешественнику, впервые приплывшему на Миркхолд, город мог показаться крошечным, но это впечатление рассеивалось, стоило пройти по улицам и подняться на холмы. Нижняя часть города занимала песчаную лагуну, покрытую скалами и дюнами. Далее начиналась средняя четверть, от береговой линии, ярус за ярусом, поднимавшаяся на холмы, и разраставшаяся вглубь лесистой долины. Здесь находили пристанище мастера и ремесленники, а также горожане, чьи предки жили на острове многие века. Верхний предел на востоке служил домом богачам и стоял особняком от грязных улиц и площадей. Полсотни роскошных фахверковых усадеб, окруженных внутренней стеной, воплощали предел комфорта и безопасности, которые местный житель мог получить в глуши. Оттуда губернатор, гильдмейстеры и зажиточные торговцы диктовали свою волю островитянам и контролировали приток товаров.