Гость из будущего. Том 2 (СИ) - Страница 61

И только в «Летнем саду» всё уже было подготовлено для нормального съёмочного процесса: территория была огорожена, массовка проинформирована, что камеру бояться и пялиться в неё не надо, и в довершении всего большущие светильники уже были выставлены и подключены к электропитанию.

Далее по моей команде безымянный муж директрисы музея прошёлся по аллее и, миновав несколько мраморных статуй полуголых греческих женщин, уселся на длинную садовую скамейку. По переднему плану прошагала парочка молодых влюблённых, затем мамаша прокатила коляску с ребёнком и камера, сделав длинную резкую горизонтальную панораму, поймала в кадр ещё одну скамейку, где сидел странный гражданин с газетой.

— Стоп! Снято! Меняем ракурс! — скомандовал я. — Давыдыч, сними, как через дырку в газете за подозреваемым следит капитан Ларин.

— А потом? — проворчал Дмитрий Месхиев, которому не всегда нравилось, что я иногда слишком категорично ему указываю, куда поставить камеру.

— Затем рядом с Лариным присаживается наш Казанова, но уже без пиджака, в одной рубашке, и в кепочке, натянутой на глаза. Присел, закурил. Куда пошли перекуривать⁈ — заголосил я, так как техники, услышав знакомое слово, разом развернулись и двинулись в укромный уголок парка. — Впереди всё самое интересное! Собрались!

— А давай я всю эту сценку сниму с рук, одним планом, — предложил Месхиев. — А рваные панорамы ты потом на монтаже вырежешь.

— Мне нравится ход твоих мыслей! — похвалил я главного оператора. — Сам хотел предложить. Всё! Работаем! Ра-бо-та-ем!

«Гладко было на бумаге, да забыли про овраги», — думал я, сидя этим вечером в монтажке, где вместе с Раисой Кондратовной, двоюродной сестрой старухи Шапокляк, монтировал отснятый материал. Бок моего бедного тела ныл, локоть левой руки болел, а на скуле начинал зацветать небольшой, но неприятный синяк.

— Да уж, под знатный дождичек вы угодили, — захихикала дальняя родственница самой вредной старушки в СССР.

— Как шарахнул на самом интересном месте, словно из брандспойта, — простонал я, потерев больной локоть. — Включайте с этого места, где красавчик Казанова присел к хмурому и неприветливому Ларину. Посмотрим ещё раз, что у нас получилось.

— А мне, между прочим, ваш Андрюша Ларин больше нравится, этот белобрысый, сразу видно серьёзный мужчина, — хохотнула Раиса Кондратовна и включила плёнку, заряженную в звукомонтажный стол.

И в маленьком экранчике я увидел, как белобрысый Володя Казанцев подсел на скамейку к Андрею Ларину, который читал газету. Однако старший лейтенант Казанцев даже не успел закурить, так как его товарищ и коллега быстро прошептал:

— Ты видел? Он что-то прилепил к днищу скамейки.

— Видел, — буркнул Казанова.

И на следующем кадре камера мне показала, как муж директрисы направился на выход из «Летнего сада». А затем, выждав несколько секунд, Ларин и Казанцев устремились к тому самому месту, где сидел этот усатый мужчина.

— Это что такое? — тихо прошептал Казанова, когда в руках Андрея Ларина оказалась маленькая цилиндрическая коробочка.

— Диафильм «Приключение Буратино», — хмыкнул капитан Ларин.

— Шутишь? — криво усмехнулся Володя Казанцев.

— Да какие шутки? — проворчал Андрей Ларин и быстро прилепил цилиндрическую коробочку кна место. — Отошли, быстро, — прошипел он.

— Хочешь сказать, что это шпионская закладка? — спросил Казанова, когда они вдвоём вновь вернулись на свою скамейку.

— Наверное, негативы какой-то документации и сейчас за ними пожалует заказчик, — ответил Ларин, расправив газету.

— А если он уже здесь?

— Тогда не пожалует. Облажались мы с тобой, Казанова, — пробормотал капитан Ларин и снова стал наблюдать за противоположной скамейкой через дырку в газете.

— Ушёл гад, затерялся в толпе, — запыхавшись, произнёс Слава Волков, усевшись рядом с Андреем Лариным.

— Ты вот что, Славка, дуй к телефону-автомату и звони подполковнику Петренко, — скомандовал старший по званию. — Пусть подключаются смежники. Это дело как раз по их специализации.

— Какие ещё смежники? — опешил Волков.

— Да теперь уже никакие, — медленно пробормотал капитан Ларин, так как на скамейку, которая была под наблюдением присел странный тип в чёрных очках.

И этим странным типом был не кто иной, как я сам. А почему бы и нет? Рязанов любил играть в эпизодах, Гайдай иногда снимался в своём же кино. К тому же лучше меня, гостя из будущего, никто в СССР не изобразит иностранного шпиона. «Забавно», — подумал я, когда увидел сам себя в маленьком экранчике звукомонтажного стола.

А потом началась погоня, и полил сильнейший ленинградский дождь. Сначала я, в роли иностранного шпиона, лихо перескочил через скамейку и бросился улепётывать от Ларина и Казанцева, петляя между деревьев. Огромные дождевые капли заливали моё лицо, и может быть благодаря дождю я бы и ушёл от преследования, но такой поворот сюжета не вписывался в сценарий, к тому же на маленькой полянке мне под ноги бросился младший лейтенант Волков. И я знатно растянулся, рухнув прямо в лужу.

Однако мне резко удалось вскочить на ноги и провёсти красивую «вертушку», которой я отправил в кусты лейтенанта Казанцева. А затем прямым ударом ногой в грудь отбросил от себя, набежавшего капитана Ларина. Но пока я возился с этими парнями, мне на спину напрыгнул Евгений Стеблов, исполнитель роли Славы Волкова. После чего, перелетев через мою голову, с громким криком в ту же самую лужу улетел и он.

А потом прямо на объектив кинокамеры Шура Пороховщиков провёл свою коронную боксёрскую двоечку, лево-правой. Поэтому после следующей склейки я красиво шмякнулся отлетев к стволу ветвистого клёна. И тут же на меня сверху метнулся Олег Видов, который играл Казанову. Но я чисто автоматически успел выставить правую ногу и очень чувствительно пробил нашему замечательному актёру прямо в живот. Даже в этом маленьком экранчике было заметно, как Олегу больно. А дальше я опять вскочил в стойку, но капитан Ларин провёл эффектный апперкот, после которого шпион, в моём лице, рухнув в мокрую траву, затих.

— Нормально, — пробурчал я, досмотрев этот эпизод до конца.

— А хорошо они тебя помяли, Феллини, — захихикала Роза Кондратовна, остановив плёнку.

— Я их тоже, — улыбнулся я и тут же схватился за больной бок.

На следующий день, перед утренней сменой, где нам требовалось отснять вчерашнюю коротенькую сцену в отделении милиции, я медленно прогуливался по павильонным декорациям. Техники и осветители, как всегда весело переругиваясь, тянули кабеля и устанавливали осветительные приборы. Главный оператор Дмитрий Месхиев проверял плавность перемещения тележки долли по рельсам, а актёры всё ещё были на гриме.

«Быстро время пролетело, — подумал я, потирая ушибленное плечо. — Словно жизнь в миниатюре. Сначала зарождение идеи, затем мучительное воплощение её в реальность с нервотрёпкой и профессиональным выгоранием. И наконец, демонтаж, отработанных декораций, чтобы освободить место под софитами для других творцов. Остановка конечная, автобус дальше не идёт».

— Привет, Феллини, — неожиданно передо мной появилась Анастасия Вертинская.

— Здравствуй, — кивнул я. — Если тебе срочно нужно в Москву, то обратись к дяде Йосе. Он у нас билетами заведует. И вообще, сегодня последний съёмочный день, потом банкет, затем привет.

— Знаю, — буркнула актриса. — Я просто хотела поговорить.

— Согласен, каюсь, роль получилась небольшая, не для твоего огромного таланта, но пойми и ты…

— Я это уже поняла, — усмехнулась Анастасия. — У тебя своя муза, поэтому на главные женские роли претендовать глупо. Мне всё время не даёт покоя одна мысль, как ты мог знать, что нужно надеть Наташке Селезнёвой, чтобы её Гайдай утвердил на роль Лиды?

— Если я скажу правду, ты всё равно не поверишь, — хитро улыбнулся я. — Да и какая теперь разница?

— А вдруг поверю, хы-хы?

— Чтобы заглянуть в будущее нужно налить воду в таз, поставить свечку и настроиться на нужную волну, — протараторил я. — Так звучит достоверно?