Госпожа Смерть (ЛП) - Страница 112

Рыдая, Натан рухнул на пол, притянув к себе мертвую ученицу. Кровь стекала из жестоких ран на шее Мии, пропитывая одежды волшебника красным, голова девушки безвольно упала. Старик застонал.

— Она была такой умной, такой преданной. Добрые духи, если бы не Мия, мы бы не нашли другую часть заклинания, и все наши усилия пошли прахом. Благодаря ей у нас появился шанс. — Он посмотрел на Никки покрасневшими глазами. — У нас появился шанс.

Никки оглядела потрясенных и испуганных учеников. У нее не было никаких иллюзий относительно того, насколько нелегко будет с таким ужасным неприятелем.

— Нам нужен для стрелы этот неотъемлемый яд. — Но задача казалась невозможной, и в животе тяжестью повисла тревога. Кровь сердца кого-то, кого она любила? Голос ее был холоден: — Но я никого не люблю.

Это прозвучало сурово, но являлось правдой. Ее единственной настоящей любовью, единственным человеком, которого она когда-либо любила, был Ричард Рал. Она отдала ему свое сердце со всей страстью, которая теперь преобразилась, но не угасла. Вначале любовь эта была темной, ложной, но к Никки пришло прозрение. Она повзрослела и выучила свой урок, в конце концов признав, что Ричард будет любить лишь Кэлен. Эти двое принадлежали друг другу особым образом, и ни за что и никогда не могли быть разлучены.

Никки давно это осознала. Она по-прежнему любила Ричарда всем сердцем, но по-другому. Никки отправилась в Древний мир, чтобы служить ему, исследовать его новую империю, заложить основу для новой, золотой эпохи… даже если это означало, что она будет от него за тридевять земель.

Она не верила написанным Рэд словам о спасении мира ради Ричарда, но теперь увидела, что это правда. Сначала Пьющий жизнь, а теперь безумная Виктория, которая поглотит мир и опустошит Д'Харианскую империю. Никки должна сделать все необходимое, чтобы одолеть врага, но для этого ей нужна кровь сердца того, кого она любила.

А это один лишь Ричард. Она не могла думать ни о ком другом.

Никки предстояло стать лучником. Никто другой не имеет необходимой силы встретиться с Викторией. Натан потерял контроль над своим даром, и ни один из этих учеников-любителей и дилетантов, здесь, в Клифуолле, даже близко не сопоставим со способностями Никки. Это предстоит сделать ей.

Но… кого она любила? Действительно любила? Ричард…

Это было невозможно. Она не может спасти мир ради Ричарда, даже если ей придется убить его для этого. О, если бы он разобрался в ситуации и действительно понял, что поставлено на карту, Никки была уверена, что лорд Рал сразу согласится на все условия — он сам предложит себя, разорвет свою рубашку и выставит грудь, чтобы колдунья могла взять кровь из его сердца. Ричард охотно отдал бы Никки то, что ей нужно, — кровавый яд, который остановит Госпожу Жизнь.

Но лорд Рал находится на другом конце света.

И Никки никогда бы не убила Ричарда, никогда не смогла бы это сделать. Сама мысль наполняла ее ужасом. Она вспомнила, как уничтожало ее то, что она остановила его сердце, отправляя в подземный мир на спасение Кэлен. Ричард умолял ее, и Никки не смогла ему отказать.

Но теперь… Пожертвует ли она самим миром, лишь для того, чтобы Ричард мог прожить немного дольше? Это звучало глупо, но колдунья знала, что пойдет на это. Живот скрутило в узел.

Где-то далеко в Темных землях Рэд должна сейчас смеяться.

Кровь сердца того, кого ты любишь.

Когда Никки слушала стоны собравшихся учеников, она знала, что все они напуганы, но не пребывали в отчаянии, как Никки. После трудных поисков ребра дракона, вместе со своими силами колдуньи, она ожидала обрести оружие, которое уничтожит Викторию.

Но этого оказалось недостаточно, и теперь последний компонент казался просто недостижим. Никки не знала, что и делать.

Натан сидел на полу, глядя на бледное, безжизненное лицо Мии. Он убирал мышино-каштановые волосы с ее лба. — Мне очень жаль, моя дорогая. — С выражением страдания на лице, старик вытирал лоб девушки вечно влажным, вечно прохладным платочком, который она подарила ему перед их путешествием в ​​Кулот Вэйл.

Никки осмотрела Тистл: помимо царапины на ноге, сирота от нападения не пострадала.

Неожиданно перед Никки возник Бэннон, все еще истекая кровью из раны на голове. Он упер кончик своего потускневшего меча на пол и потянулся к ране стереть кровь, очевидно, стараясь казаться мужественным. Юноша поднял подбородок и посмотрел на Никки.

— Я, колдунья. — Он тяжело вздохнул. — Это должен быть я.

Молодой человек зацепил пальцами борт рубашки и разорвал ее, обнажая грудь.

— Я знаю, что ты заботишься обо мне. Я видел, как ты смотрела на меня после того, как мы вместе сразились с Пьющим жизнь. Ты похвалила меня за то, что я оказался полезен. И я видел, что натворила Виктория… что она уже сделала с Одри, Лорел и Сейдж. — Грустная решимость наполнила глаза юноши. — Если я смогу спасти мир, отдав свою жизнь, тогда я с радостью пойду на это. Возьми свой нож и прими кровь из моего сердца. — Он тяжело сглотнул. — Оно все равно принадлежит тебе. — Молодой человек откинул голову назад и закрыл глаза, как бы готовясь к смертельному удару.

Никки, опешив, хмуро посмотрела на него.

— Не будь дураком. — Она оттолкнула юношу. — Это не сработает, и у меня нет на это времени.

Оставив упавшего духом Бэннона, колдунья направилась в палаты архива, надеясь найти другой ответ в одной из книг заклинаний, какой-то другой способ. Она чувствовала страх, шедший изнутри.

После всего, что Никки пережила в своей жизни, неужели в ней не было никого, кого она любила?

Преисполненная усердием занимающегося меммера Никки обдумывала все знания, которыми обладала, все выученные заклинания, силы, украденные у убитых ею волшебников. Должно быть другое решение.

Желая остаться наедине со своими мыслями, колдунья вышла наружу, постоять под большим выступом главного грота утеса. Она смотрела через скрытые защищенные каньоны на теснившиеся жилища в углублениях поменьше, разбросанные вверх и вниз по скалам на противоположной стороне. Все эти люди жили тут, в укрытии, на протяжении тысячелетий, охраняя этот секретный архив. Они, казалось, пребывали в безопасности, нетронутые внешним миром, пока юная Виктория, спустя тысячелетия, случайно не обрушила маскировочную пелену вскрыв тем самым великую библиотеку.

Никки знала, что знания, содержащиеся в архиве, слыли довольно опасными, но, что хуже, находились такие любители, мнившие себя волшебниками, которые не осознавали опасность тех сил, что они по глупости высвобождали.

Сейчас, к концу дня, укромные каньоны казались мирными и спокойными, словно не подозревали о чудовищном потоке жизни, приближающемся разрушительной волной с другой стороны плато. Никки должна остановить ставшую чудовищем Викторию. Она знала, как выполнить задачу, как одержать победу над Госпожой Жизнь, но как бы ни была высока цена, как ее отплатить Никки не знала. Решение казалось невозможным.

У Никки, одаренной колдуньи, был лук из ребра дракона, имелись стрелы, воля, и готовность встретиться с Госпожой Жизнь чтобы убить ее.

Но не было неотъемлемого яда.

Тем не менее, Никки отказывалась признавать невозможное. Никогда и ни за что.

В залах Клифуолла чувствовалась напряженность, когда ученики пытались найти способ помочь. Натан оплакивал смерть Мии, и Никки знала, что волшебник сделает все, чтобы уничтожить Викторию и ее безудержную плодовитость. Но у старика не было магии… а выпусти он то, что есть, дикая и неконтролируемая обратная реакция наделает больше разрушений, чем Виктория.

Должно быть что-то еще…

Затерявшись в мыслях, Никки уставилась в нависшую над каньонами тишину, где пастухи, фермеры и садовники шли по своим делам, ожидая того, что случится дальше. Защищенные, миролюбивые, безмятежные.… Тяжкий груз давил ей на плечи. Эти люди рассчитывали, что колдунья всех спасет, потому что ни у кого другого не имелись на то способности.