Госпожа Смерть (ЛП) - Страница 111

— Я думал, что мы уже раньше прочитали заклинание целиком, — произнес Натан, — но тут есть раздел на следующей странице… — Он наклонился ближе, чтобы прочесть то, что открылось.

Мия очистила и освежила испорченные чернила, с удовольствием использовав свое новообретенное умение. Когда буквы потемнели и стали пригодными для чтения, Натан прочитал точную инструкцию по подготовке стрелы для стрельбы из драконьего лука, стрелы, которая способна убить источник заклинания неконтролируемого плодородия.

Это было ключом к победе над Госпожой Жизнь, ядом, нужным для выполнения их задачи.

Протяжным хриплом шепотом Натан произнес: — О нет…

Закончив, Никки разглядывала лук из кости дракона, словно тот являлся произведением искусства — смертоносным произведением. Поверхность покрытой магией кости была испещрена еле заметными золотыми прожилками, присущими самому дракону, — нитями, связывающими с мирозданием и жизнью.

Она не могла дождаться использовать его против Виктории.

В каньонах Клифуолла некоторые поселенцы часто охотились с луками собственного изготовления, и лучшие лучники уже снабдили ее крепкими тетивами из плетеных овечьих кишок. По просьбе Никки они также предложили выбор длинных стрел с перьями ворона, со скошенными железными наконечниками, смертоносные грани которых были заточены до ярко-серебристых кромок.

Как только Никки натянула изящный гнутый лук, он загудел энергией одного из самых великолепных созданий в мире, — дракона, связанного с источником жизни в недрах земли, — вероятно, того же источника могущества, из которого черпало энергию Старейшее Древо. Лук вибрировал в ее руке, будто дух Гримни стремился, чтобы его выпустили на последнее приключение.

Никки была готова. Стрелы тоже.

Она взяла свое оружие и направилась через извилистые тоннели, пока не достигла зала собраний Клифуолла, глубоко в центре плато. Там она нашла Натана, с мертвенно-бледным лицом и явно пребывающего в потрясении. Мия, молодая исследовательница, тоже выглядела испуганной.

Колдунья сразу почувствовала что-то ужасное. Ее рука напряженно сдавила лук.

— Что случилось, волшебник? — Натан открыл рот, закрыл его, явно не находя слов. — Скажи мне. — Резкость тона колдуньи заставила старика отвечать дрожащим голосом.

— Дело в луке. Одного его недостаточно, — пробормотал Натан.

В это время бодрым шагом в комнату вошел Бэннон, полный энергии. Тистл сопровождала юношу, словно младшая сестренка: отмытая, переодетая и отдохнувшая. Глаза Бэннона так и искрились в предвкушении предстоящей великой битвы. Он казался слишком наивным, чтобы чего-то бояться.

— Я готов сразиться с Викторией! Так же, как недавно мы вместе уничтожили Пьющего жизнь. Смогу ли я присоединиться к тебе, колдунья?

Никки так резко вскинула руку, что пресекла поток слов молодого человека, словно выпустив заклинание молчания.

Медово-карие глаза Тистл широко раскрылись в изумлении. Бэннон смущенно огляделся и заметил выражение лица Натана.

— Ч-что случилось? В чем дело?

Натан подвинул им через стол одну из старых поврежденных книг.

— Лук из ребра дракона — чрезвычайно мощное оружие, и ты действительно являешься могущественной колдуньей, чтобы использовать его, но это лишь часть того, что требует магия для уничтожения Виктории. Есть еще… — Он медленно покачал головой. — Цена победы намного больше, чем мы предполагали.

Он открыл покрытый пятнами том на страницах, которые Мия восстановила с помощью магии. Вытянув палец, Натан коснулся слов.

— Прочти древний текст сама, колдунья. Сделай свои выводы. — Голос волшебника стал намного тише. — Слова не оставляют почвы для иного толкования.

Мия уставилась на строчки, словно надеялась, что там сменились буквы, затем она тяжело опустилась в кресло.

Бэннон стоял прямо и решительно.

— Независимо от цены, мы должны остановить Викторию, — выпалил он. — После того, что она сделала с теми бедными девушками…

Лазурные глаза Натана сверлили Никки, пока он объяснял.

— Чтобы убить Госпожу Жизнь, ты должна не только использовать лук из кости дракона, но сама стрела должна быть покрыта неотъемлемым ядом — ядом, способным выпить всю энергию из самой жизни.

— Что еще за яд? — спросила Тистл.

Никки посмотрела на страницу, и сама прочитала слова, даже когда волшебник произнес их вслух: — Потерять того, кого ты любишь. — Он глубоко вздохнул. — Независимо от того, насколько остра стрела или силен лук, чтобы убить Викторию, наконечник стрелы должен быть покрыт кровью сердца того, кого любит лучник. И кого он сам и убьет. А мы уже решили, что лучником будешь ты, колдунья.

Бэннон и Тистл ахнули, Мия сгорбилась, сидя в кресле, плечи девушки тряслись. Никки ощутила до глубины пробравший холод, когда снова прочитала заклинание и поняла, что сказала: — Это недопустимо.

Прежде чем она успела продолжить, треск, раздавшийся вдалеке, отразился от каменных стен комнаты и прогремел по коридорам. Ученики Клифуолла поспешили дальше по коридору на разведку случившегося. Старый библиотекарь с длинной белой бородой проскочил мимо двери в зале, широко открыв глаза.

— Наружная стена! Лозы Виктории прорвали оборону плато!

Следуя за остальными, Никки выскочила из помещения и бросилась через проходы, сквозь толпу запаниковавших учеников к внешней стене плато. Тистл бежала быстрее всех, туда, где обезумевшее скопление людей пыталось забаррикадировать проем, пробитый извивающейся, смертоносной растительностью. Мужчины и женщины лихорадочно подтаскивали ящики и каменные глыбы из других комнат, любые предметы, чтобы заблокировать проход вторжению.

Снаружи, подобно армии захватчиков, толстые колючие лозы первобытных джунглей поднимались на утес. Лианы и щупальца вонзались в скальные трещины, пробивая себе путь, вскрывая и разламывая защитные постройки. Затем лозы прорвались через внешние помещения, ранее запечатанные каменными блоками. Деревянные брусья, которые защитники изначально установили в этом месте, превратились в огромные вьющиеся заросли и растолкали временную баррикаду. Расколотые каменные глыбы усыпали осколками пол в зале. Дикая растительность вторглась в ранее неприступный архивный комплекс.

Мия в ужасе вскрикнула, увидев нашествие опасной поросли. Тистл увернулась и отскочила от цепких лоз и веток, хлынувших в коридор. Растения своими хлыстами-усиками поцарапали ей кожу, но девочка вырвалась и сумела отбежать.

При Натане не было меча, но Бэннон прыгнул в атаку, используя свой клинок, рубя им хлесткие лозы и ветви. Один древесный отросток откинулся назад и тяжело ударил юношу по голове, едва не оглушив. Молодой человек пошатнулся, колени его подогнулись.

Натан устремился на подмогу, схватил своего протеже и потащил в укрытие, прежде чем лозы успели броситься за ним. Из головы парня текла кровь, Бэннон застонал, выронил меч, и тот с металлическим звоном упал на каменный пол. Натан потащил юношу в убежище, надо было осмотреть его травму.

Мия пребывала в шоке от вида ужасающих растений, и не могла двигаться быстро. Прежде, чем девушка успела уклониться, на нее бросилась усеянная колючками лоза, обмотала и стянула ее шею. Острые шипы погрузились в ее горло, пробивая плоть и кровеносные сосуды. Брызнули алые капли, когда девушка кричала и отбивалась.

Повернувшись, Натан взвыл. «Нет!» Волшебник бросился на выручку, инстинктивно выбрасывая руку в попытке вызвать заряд магии… но ничего не произошло. Даже не вспыхнуло. Он был беспомощен.

Резким движением коварная лоза сломала шею девушке, а затем отбросила ее тело к изогнутой стене.

Никки расталкивала перепуганных учеников, пробиваясь дальше, отчаявшись найти что-то достаточно могущественное, чтобы остановить это вторжение. Не обращая внимания на стоны Бэннона и вопли горя и ярости волшебника, Никки вспомнила о том, как она воздействовала на расплавленный камень в нижних хранилищах, преобразуя и двигая скалу. Теперь колдунья обратилась к структуре стен плато, изменяя форму камня, как если тот был мягким свечным воском, — чтобы создать непроницаемый занавес в проеме, сквозь который прорвались растения. Под ее воздействием преображенная скала потекла вниз и обрубила вьющиеся лозы с ветками, запечатав наружную стену плато. Камень затвердел, восстанавливая целостность скалы, отгородив вторжение смертоносной зелени. Теперь, на какое-то время, люди были в безопасности.