Госпожа Радуга (СИ) - Страница 24

      Первого марта вышла моя книга «Волшебник города Изумрудов», посвящённая дню рождения моего старшего сына. Иллюстрации я нарисовала сама: железный дровосек получился слегка похожим на лорда Шаффика, Страшила щеголял пенсне маленького профессора, а в личике Элли угадывались черты малышки Саксии. Тотошка походил на Корвина, а Ангелу я клятвенно пообещала ввести друга Элли в следующей книжке. Картинки двигались сами по себе, текст был красиво украшен, тираж разошёлся за один день, пришлось допечатывать. На книжке стояла надпись, что текст адаптирован с произведения «Волшебник из страны Оз» некоего Лаймена Френка Баума, но на это никто не обратил внимания. Я подписывала экземпляры многочисленным родственникам пачками.

      День рождения Ангела мы отметили десятого марта, в компании близких друзей. Ему исполнилось девять лет, он легко глотал новые знания и часто по вечерам слушал рассказы Генри о заморских странах. Лорд Шаффик побывал во многих экзотических местах, он говорил ярко и образно, и я с беспокойством поняла, что Ангел заболел морем. У меня рос маленький капитан. Все верёвки в доме были завязаны особыми узлами, не избежали подобной участи даже кисти на шторах. Выяснить местонахождение сына можно было только по навигации, осты и зюйды снились мне по ночам. Одевался Ангел исключительно в «морские» вещицы, а учителя географии и математики хвалили его до хрипоты.

      Корвин скакал на деревянной лошадке и заливисто смеялся, когда играл в прятки с младшим сыном индийской четы Рой, которого звали Раджа. Ему было три года, и у моего сына появился весёлый товарищ по проказам и проделкам.

      Мне хотелось заставить травы цвести быстрее, я так мечтала поднять Генри на ноги! Папа-змей остудил мой пыл и потребовал спокойствия и смиренного ожидания. Татина ждала прибавления в семействе, поэтому много спала и мало общалась. Я много возилась в лаборатории и готовила зелья для своих. К лицензии зельевара у меня было двойственное отношение, примерно как у генералиссимуса Сталина к открытию второго фронта в 1944 году. Вроде и хорошо, а вроде как уже и не нужно. По совету Генри я разместила результаты экзаменов СОВ и красиво оформленную лицензию рядом с выставкой различных сертификатов Генри, в гостевом «гальюне» на нулевом этаже. Это ещё одна милая привычка англичан. Пожалуй, остановлюсь на ней подробнее.

      В представлении аристократии и верхней части среднего класса единственно приемлемое место для демонстрации собственных регалий – уборная на нижнем этаже Вашего дома. Когда-нибудь любому гуманоиду необходимо посетить определённое место, где у него будет достаточно времени для всестороннего изучения ваших достижений и он будет потрясён Вашими успехами. В то же время Вы «ритуально» испражняетесь на собственные заслуги, то есть демонстрируете похвальную иронию и скромность.

      Совместную (случайную) фотографию с радостно улыбающимся Дамблдором я мстительно разместила в пыточной. Он купил экземпляр моей книжки и выбрал момент для фотографии не хуже Локонса, причём подгадал так, что на фото непонятно, кто кого осчастливил. Пользуясь своим родством с женой министра, я выкупила оригинал фотографии и прилепила вечным заклятием приклеивания напротив сверкающих ручных кандалов. Когда эльфам было скучно, я разрешила им соревноваться на скорость и качество блеска металла. Выигравший получал от меня особо закопчённый котел или другую железку - я купила у старьевщика целую тележку ржавого барахла, специально для поощрения эльфов. Очередную вычищенную непонятную штуковину я размещала в специальной витрине с датой и именем победителя. Витрина размещалась на громадной кухне и занимала уже полстены. Эльфы меня обожали и хвастались соседям. Кстати, зря считается, что эльфы – забитые и несчастные создания. Например, Снупи запилил хозяйку до такой степени, что нам с Арабеллой пришлось делать такую же «стену почета» в их доме. Старьёвщики на Календонском рынке начали меня узнавать и вытаскивали припрятанные особо загаженные железяки. Постепенно мода распространилась на все чистокровные семейства. Эльфы на приёмах в чужих мэнорах подсовывали мне всяческие вкусняшки и старались угодить.

      Тофти заявил, что иногда мечтает посмотреть на какого-нибудь бедолагу в сверкающих цепях, очень уж аппетитно они выглядели. На маленьком столике в этой же комнате я разместила обычные маггловские зубоврачебные инструменты, которые приводили в суеверный ужас наивных магов. Аластор Фоули, который действительно подружился с Генри, тайком от меня устраивал туда экскурсии. Подозреваю, что он делил гонорар с Генри, который «на людях» иногда делал вид, что морщится от невидимых следов наших «забав» и побаивается жестокой «госпожи» жены. Я тоже развлекалась, то есть активно занялась изучением манер и верховой ездой.

Глава 11

      Итак, я стала брать уроки манер у мистера Пула, рекомендованного мне Арабеллой. Два месяца я исправно кланялась и изящно управляла воображаемыми слугами. Также я обучилась правилам правильного приёма гостей и проведению различных видов торжеств. Наконец, старичок Риччи Пул милостиво кивнул и сказал, что к приёму у короля он бы меня ещё не допустил, но хозяйкой бала у «какого-нибудь» герцога я могла бы стать легко. Он прослужил у какого-то вельможи дворецким лет пятьдесят и жил на щедрую пенсию покойного хозяина. Пул благосклонно разрешил мне консультироваться, когда я займу «подобающее леди положение». Единственное, что его коробило и от чего я решительно отказалась избавляться, это от излишней «русофильности». Ему гораздо больше нравился немецкий порядок, он даже цитировал мне «Майн Кампф» в качестве аргумента. Я не стала расстраивать славного дедушку: ему было под девяносто, так что до ужасов Второй мировой он, скорее всего, не доживёт. У него же я узнала, как добавляется титул «Лорд» к имени человека. Чисто гипотетически, разумеется. Он попросил прояснить детали, и я объяснила, что не понимаю, почему к фамилии «Малфой» добавляется титул, а к фамилии «Уизли» нет, хотя обе фамилии находятся в «священном списке двадцати восьми». Естественно, я использовала псевдонимы и недомолвки. Старику было дико интересно, какая же на самом деле фамилия у нас, но он тактично не спрашивал, зато объяснил особенности присвоения титулов. Оказывается, что во всей Англии лордов менее пятисот, но ещё есть в Шотландии около восьмидесяти и в Ирландии примерно сто пятьдесят. Сложив все части головоломки, дедуля хмыкнул и предложил изящный и простой вариант. Упрощённо мои малыши могли бы легитимно называться лордами, если бы мы купили поместье обнищавшего барона вместе с титулом. Я мысленно вознесла хвалу своему ангелу-хранителю, познакомившему меня с мужем. Конечно, такие поместья стоят очень дорого, но результат того стоит. Он также объяснил, что, скорее всего, Малфои богаты и имеют собственный замок, а Уизли все потеряли и лордами называться не могут. Если бы Уизли сохранили поместье, то даже при скромном существовании оставили бы себе гордый титул. Мне были очень интересны новые знания, я поблагодарила учителя за подробное и понятное изложение проблемы и ее решения.

      Мне захотелось ещё брать уроки верховой езды и танцев. Кони меня дико боялись, что было мне на руку. Тряслись от страха самые дикие жеребцы, мой инструктор это быстро смекнул и натравливал меня на наиболее отъявленных экземпляров. При моём появлении в конюшне устанавливалась мёртвая тишина, я могла хоть за хвост тащить выбранного жеребца, никто даже не пикал. По-моему, они даже дышать побаивались. При этом никто из них не пытался мне противиться, я садилась в седло, а коняшка бережно везла меня по кругу, обращаясь, как с тухлым яйцом, то есть максимально бережно и аккуратно, лишь бы не упала и не (кусала) воняла. После меня любой наездник воспринимался несчастным животным как манна небесная, злобные бестии становились ласковыми и покорными и выпрашивали ласку и сахарок. Инструктор делал на меня ставки, мы делили выигрыш пополам и вскоре с успехом могли бы выступать в цирке. Когда я решила, что закончила своё обучение, то инструктор прослезился и высказал желание на мне жениться. Он очень не хотел упускать чудесный источник дохода. Я мягко отказала, не скрывая искренней симпатии.