Госпожа Радуга (СИ) - Страница 23

      Генри всюду сопровождал меня и с удовольствием общался с гостями. Он попросил меня спеть и я пела только для него. Фоторепортёр из «Ежедневного пророка» слепил присутствующих вспышками и с жадностью поглощал халявное шампанское. Большим успехом пользовалась песня «Великий притворщик» из репертуара многострадальных Platters (Great pretender): дамы трижды требовали исполнения на бис. Я честно повторяла, что песни не мои, у меня хорошая память, поэтому я пою то, что пришлось мне по душе. Мне кивали, но просили спеть ещё одну «мою» песенку. Мне не нравилось исполнение хорошей песни лидером группы Queen, так что я пела так, как было в исходном варианте.

      Сначала я волновалась за детей, я никогда не отпускала Корвина так надолго, но Арабелла успокоила меня: их большую компанию весь вечер развлекали нанятые клоуны-фокусники. В конце вечера мы наслаждались салютом, запущенным теми же специально приглашёнными фокусниками. Корвин перевозбудился и прыгал весь салют, он уснул в машине. Генри беседовал с Ангелом всю обратную дорогу, он незаметно втянул мальчика в обсуждение повадок руноследов и задавал множество уточняющих вопросов.

      Совершенно незаметно прошёл январь, мы собрали вещи в саквояж и простились с соседями. Трейси расплакалась на прощание, но от души пожелала нам счастья. Я плюнула на статус секретности и оставила ей ворону Клару для связи. Она совсем не удивилась и тщательно записала инструкции по уходу и переписке. Приглашения на свадьбу она не приняла, постеснялась, но я настояла, что весной они с мужем обязательно приедут к нам в гости. Мы перебрались в мэнор накануне свадьбы, и сыновья получили по большой светлой комнате. Руноследы разделились: папа с Татиной спали под кроватью у Корвина, Бантик последовала за Ангелом. Утром все оказались в моей большущей спальне, чему никто из нас не удивился.

      Слуги у Генри оказались смешанными: было целое полчище домашних эльфов и семья сквибов-индусов. К змеям индусы относились с большим почтением, а эльфы смирились с причудами новой хозяйки, у них наконец-то было много работы! С разрешения Генри я обустроила две лаборатории в подвале и велела очистить пыточную, задействованную под склад. Генри разрешил мне менять в доме всё, кроме своего кабинета, однако про пыточную осторожно поинтересовался. Он весело спросил, хочу ли я заменить цепи на более новые и смазать кандалы, на то и другое я хищно ответила решительным «да», и Генри поёжился. У него было такое выразительное растерянное лицо, что я не удержалась от смеха. Пришлось рассказать ему про условия восстановления древа предков, которое его очень заинтересовало. Он показал мне комнату с гобеленом собственной семьи, и я с горечью убедилась, что Арабелла и он – последние представители некогда мощного клана. У него же я выяснила, что два наших древа прекрасно уживутся в одном доме и с удовольствием сплетутся ветвями. Сильный маг проведёт какой-то хитрый вариант бракосочетания, так что дети будут одновременно Гонт и Шаффик, а вот уже наши общие потомки получат одну фамилию – Шаффик.

      Двадцать четвертого января состоялась наша свадьба с Генри. Мероприятие прошло тихо, по-домашнему. Обряд бракосочетания провёл директор Диппет и нашёл очень добрые, проникновенные слова для поздравления. Я стояла на коленях около кресла Генри и повторяла свои свадебные клятвы искренно и счастливо. Генри признался мне тем же вечером, что до последнего не верил, что я выйду за него замуж. Он давно смирился со своим прискорбным недугом и не мечтал о переменах. Теперь же с его лица не сходила счастливая улыбка. Министр выбрал своего младшего брата, Аластора Фоули, тот был лучшим другом жениха. Четыре мои подруги были из Блэков, все. Я подарила им эксклюзивные настойки, улучшающие цвет лица, и они исполнили свою роль с большим чувством. Чарис, которая две недели пила моё зелье для похудения, выглядела просто великолепно и гордо поделилась, что за ней начал ухаживать мистер Крауч. Я коварно предсказала ей счастливый брак и троих детей, один из которых будет большой шишкой в Министерстве. Она мечтательно улыбалась всю церемонию, я вручила ей в руки свой букет и рассказала об американском обычае ловли цветов невесты. Каспер Крауч нервно сглотнул, но мужественно попросил разрешения побеседовать с батюшкой Блэком. Мне хотелось осчастливить всех-всех-всех, но пришлось ограничиться приглашёнными. Вечер прошёл чудесно: моя душа пела, никто даже не поссорился, блюда были изысканными, шутки – смешными, вино – великолепным на вкус.

      Я возродила родовое древо и выяснила, что Марволо Гонт скончался, а Морфин Гонт жив. Древо на мне не обрывалось, веточки действительно сплелись и ветвились ниже, окутывая схематичные изображения наших детей. Отцом у них числился Генри, а матерью – я, моё имя изменилось на Кэтрин Меропа Шаффик-Гонт. Этому я очень обрадовалась, так как даже про себя называла Меропой настоящую Меропу, себя же ассоциировала с Кэтрин. Никаких магглов и предателей Рода на карте не было, дети были записаны, как уверенно чистокровные. Я мысленно похвалила себя за брак с семейством Шаффик и поклялась быть достойной женой и матерью. Древо поместило Ангела на сторону Шаффиков, а Корвина – на сторону Гонтов. Я рассказала о странном решении гобелена мужу, он мне объяснил, что если не будет других сыновей, то дети Ангела будут только Шаффиками, а дети Корвина – Гонтами. Если родится собственный отпрыск Генри, то дети моего старшего сына оставят себе двойную фамилию. Интересно, что на древе в самом вверху была пара - Салазар Слизерин и Нага Слизерин, причём древо утверждало, что они всё ещё живы. Это ещё не всё, ко мне тянулась прямая светящаяся ветвь от этой пары, наравне с изображением усопшего Марволо и усопшей же Эбигейл Гонт, в девичестве Кэрроу. Генри очень поразился и привлёк к консультации специалиста по генеалогии. Специалист долго тёр удивлённые глаза и закопался в пыльные фолианты, но ответ дал. Я действительно считалась перевоплощением Гонты, единственной дочери Слизерина. Генри взял у специалиста Нерушимый Обет о конфиденциальности, и мы забыли об этом.

      Так жизнь и потекла. Закрепить наш брак мы пока не могли, но ждали весны и радостных перемен. Почти месяц мне пришлось уговаривать хвостатых и маленьких членов семьи занять свои спальные места согласно новому статусу. Два юных лорда Шаффика-Гонта демонстрировали ослиное упрямство и избирательную глухоту. Руноследы притворялись тупыми и сонными. Генри смеялся и просился в компанию. Я сразу предложила мужу спать вместе, но он отказался, мотивируя привычкой читать допоздна. Пришлось пойти на хитрость и заявить, что мне нужна его помощь, чтобы справиться с детьми. Наивный Генри согласился, и мы стали просыпаться все вместе в его спальне. Пару дней он терпел, но однажды Генри нахмурился, и последующая ночь впервые прошла без дружеского шипения и закидывания на меня двух пар симпатичных ножек. Целый день дети горестно вздыхали, но муж велел им найти его старую игрушечную железную дорогу. Они втроём запустили копию Хогвартского Экспресса, поезд мчался по искусственным горкам и мостам, Генри рассказывал им о своём опыте путешествий на «сказочном поезде» и мне милостиво разрешили спать только с «папой Генри». Рунослед давно занял имя собственное «папа», так что дети называли Генри «папой Генри», чтобы не путаться.

      Корвин принял нового папу легко и естественно, а бедный Ангел никак не мог привыкнуть к обилию родственников. По взаимной договорённости, Ангел Радко Каркаров перестал существовать, теперь на свете жил маленький лорд Ангел Райордан Шаффик-Гонт. Райорданом звали одного из почивших братьев отца Генри, самого любимого и весёлого. Я познакомилась с портретами семьи Генри и поняла, почему Генри так скучает по ним. Они были славными и радостно приняли пополнение в семье. Райордан обожал «крестника» и заставил перенести свой портрет к нему в комнату. Неугомонная Арабелла законно величала меня «кузиной», она наняла целую толпу учителей для Ангела и двух нянь для Корвина. К моему ужасу, Саксия Фоули притащила с собой три метлы, одну из них детскую, и все трое принялись кружиться на нашем квиддичном поле, используя каждый солнечный день. Камин в гостиной постоянно был занят: Ангел и Саксия ежедневно болтали или носились по нашему и министерскому дому. В ответ я достала семейную книгу и выучилась летать без приспособлений. При малейшем намёке на слово «мётлы» я начинала мрачно кружиться над хохочущим Генри. Саксия тактично спросила у отца, может ли она в будущем выйти замуж за моего старшего отпрыска. Теперь Гектор озабоченно приглядывался к Ангелу, кузина же готова была начинать собирать приданое.