Горящее небо - Страница 3

— Не друг ты, а враг. И враг страшнее многих. Страшнее тех, кто не принимает Меня, и тех, кто встает против Меня. Ты хочешь осквернить то, что на благо людям, служением тебе одному. Я пришёл не для того, чтоб служили Мне, а чтоб служить людям и отдать им и жизнь, и силы мои. Беззаконие и жестокость воцарились на земле. Люди сами губят себя, не ведая путей спасения… Видишь этот город? Он — прообраз мира, и судьба его может стать судьбой всех городов мира. То, что должно случиться — последнее предупреждение для потерявших дорогу во мгле… И начало нового мира, мира уверовавшего и получившего шанс на спасение… Ты хочешь лишить их этого шанса?

— Это хорошо, что ты отказался, — улыбнулся Петроний. — Не обижайся на меня. Я должен был тебя проверить. Если б ты хотя бы заинтересовался моим предложением, нам не о чем было бы говорить. Предложение такого «грубого помола» могло заинтересовать разве что глупца и сребролюбца, а с таким человеком мне не по пути. Конечно, это была ничем не прикрытая глупость. Извини. Но моя миссия столь важна, что я не имею права рисковать, доверяя её в руки глупца и невежды. Твоё учение превосходно, но оно могло исходить не от тебя, или же, имея совсем иные цели, лишь «внешним видом» напоминать ожидаемое… Ты — философ, я — воин, и наши пути столь различны, что даже сравнивать их было бы глупостью. Но здесь наши дороги пересекаются. Волею судеб нашим народам суждено было слиться и идти бок о бок. Хорошо это или плохо, хотим мы этого или нет, но так есть. Ты видишь, что нет между нами ожидаемого мира и согласия. А нам они необходимы не меньше, чем вам. Войны закончены, пришло время мира. Мы многое можем дать друг другу. Или же потерять и то, что имеем. Ты — философ, я — стратег войны, но теперь пришло время нам объединиться, чтобы дать людям наибольшую пользу от нашего сотрудничества, отлить законы, дать надежду на стабильное и прочное будущее. Те, кто по слали меня, не могут найти общий язык с недальновидными, зажиревшими и развращенными правителями Иудеи. Мозги ваших правителей слишком жирны, чтобы осознать, что время противостояния кончилось. Мы хотим мира. Мы хотим сотрудничества и процветания наших государств. Они же всеми делами своими толкают народы к новой войне. Наше терпение не бесконечно. Если нынешнее положение дел не изменится, может случиться страшное. Нам силой придется менять то, что пока ещё мы хотим изменить политикой. И эта сила уже не ограничится демонстрацией, она выжжет калёным железом всё то, что мешает, пройдется гребнем по разбросанным в стороны умам, соединяя их и укладывая так, как хочется нам. Народ Иудеи не спасут ни мощные стены города, ни слабые попытки сопротивления ваших изнеженных вождей, ни вмешательство ваших богов… Но мы не хотим этого. Ни ты, ни я. Ты утверждаешь, что несешь мир и любовь своим учением, так начни же с ощутимой, реальной помощи своим собратьям. Люди этого не забудут. Ты сам говорил, что вера должна подкрепляться делами. Так неужели это дурное дело: принести мир и счастье своему народу?! Ты умён, ты хочешь добра этим людям, а вожди слишком долго набивали свои кошельки и храмы золотом и камнями, чтобы помнить обо всех, забывая о себе. Мы долго все взвешивали и просчитывали. Твоё учение может встать на место нынешней власти, и во главе своего учения, разумеется, можешь быть только ты. Ты, тот, кто открыл его, сформулировал и несёт. Иерусалим полон множества мелких, конфликтующих партий. За видимостью спокойствия в стране начинаются смута и брожение умов. Объедини их всех под своим началом, возглавь, уводя с дороги в никуда на дорогу жизни. А мы поможем тебе. Деньги, политическая помощь, люди… В самом крайнем случае возможно военное вмешательство. Но только в самом крайнем случае. Ты должен стать их избранником, а не нашим ставленником. Сыны Иакова — люди гордые и вспыльчивые, и могут не принять то, что навязывают им силой, даже если это идёт из лучших побуждений. Таких людей нужно либо уничтожать полностью, рассеивая по всей земле так, чтоб они уже никогда не смогли собраться больше двух человек в одном месте, либо жить с ними в мире. Мы предлагаем мир. Мы хотим мира. Замени собой власть нынешнюю, и плоды нашей дружбы порадуют и тебя, и нас. Это нужно не тебе и не мне. Это нужно нашим народам. Разумеется, власть императора Тиберия по-прежнему будет вести народ иудейский в завтрашний день, но эта власть уже не будет такой двоякой и противоречивой, как сейчас. Во взаимном недоверии правители ставят народ иудейский меж двух огней. Объедини все это в себе и возглавь народ иудейский. Мы действительно сможем помочь тебе в этом. Я не хочу называть имена заинтересованных в этом людей, но поверь — они обладают достаточной для этого властью. Нам необходимо мирное сотрудничество, и мы надеемся найти его в твоём лице. Ты поможешь нам, мы — тебе, и, объединившись, мы поможем нашим народам… Что скажешь, проповедник?

— Что могу ответить тебе Я, если речью своей ты сам ответил себе. Ты заботишься о проходящем. О богатстве, о власти, о дне завтрашнем… Не в этом спасение людей. Как бы крепко ни утверждалась власть на земле, какие бы ни избирала она пути, она всегда будет поставлена на службу избранным от людей. Меньшинство будет навязывать свою волю большинству, не важно под каким предлогом это будет сделано. Всегда они будут стяжать и копить, унижать, насиловать и грабить. И как бы ни была она крепка, но рано или поздно рухнет под потоком новой, более совершенной, более лживой, более хитрой и жадной. Всегда будут развращаться во власти души правящих и страдать души порабощенных. Всегда они будут вставать друг на друга, затевая смуты, восстания и войны. Потому что это — проходяще. Но есть другая власть, способная сплотить и спасти людей. Это власть свыше. Не правители и их законы объединяют и спасают людей, а их любовь к Богу и друг к другу.

— Только сейчас об этом не надо, — поморщился римлянин. — Я говорю о деле, о реальной помощи, а ты о мистериях. Проповедуй ты что угодно и как угодно. Вы служите своим богам, мы — своим, но я говорю не об учениях, а об их пользе для народа. Я предлагаю приблизить ту помощь, которую может дать твоё учение, из отдаленных времен в наши дни.

— Ты не хочешь Меня понять. Нет смысла строить новый дом на песке вместо рухнувшего старого. Он тоже будет разрушен. Я принес весть о спасении не на минуту, а на века. И Моё учение — камень, на котором будет построен дом новой жизни, а ты предлагаешь вновь строить на песке. Где смысл заменять ложное — ложным и временное — временным, даже если они выглядят иначе? Спасение людей лежит и глубже и ближе. Не в избытке хлеба и не в красивых одеждах, не в спокойствии, которое люди используют для того, чтобы пить, есть и, ни о чем не заботясь, жиреть в праздности. Спасение в Любви, в Вере… Дай ребенку много еды, много игрушек, беззаботности и бездумья, и что вырастет из него? Начало лежит в воспитании человека, в вере его, в милосердии. Прежде чем окружать его благами материальными, нужно открыть ему блага духовные. Без любви в сердце не пойдут в прок ни дворцы, ни богатства. Потому как, получив это, захотят большего. И захотят развлечений, и рабов, и женщин. Нет, начинать новую жизнь надо с заботы о душе, а не о теле. Как никакой слуга не сможет одинаково служить двум господам, так невозможно одинаково служить духовному и богатству…

— Все правильно, все хорошо, — нетерпеливо перебил Петроний. — Но когда для этого есть время. А у нас его нет. Когда начнутся смуты, бунты и войны, поздно будет думать о спасении души. Действовать надо сейчас. Открой глаза и переведи взгляд с неба на землю. Неужели ты не видишь, что творится?! У нас тоже есть боги, и они тоже учат нас, охраняют и помогают, но если мы сейчас сядем с тобой на землю и просидим три дня, проводя время в разговорах о душе и спасении, не заботясь о теле, то через три дня мы предстанем перед своими богами во всем блеске своей глупости. Потому что даже им куда выгоднее, чтоб мы жили на благо себе, на пользу другим и прославляли их на земле, утверждая их заповеди, и трудились им на славу. Как же можно не заботиться о дне завтрашнем?! Не готовить запасов? Не менять одежду?! Это возможно одному, решившему скитаться по земле и болтать о своих мыслях и догадках. А если все послушаются тебя?! Если все бросят поля, виноградники, прялки, стада, строительство домов и пойдут скитаться по земле как вольные птахи, не зная заботы и труда?! Прости за «низменное», но что кушать-то будем?! А спать где? А носить что? Ведь уже некому будет подать, потому что все бродят по свету и размышляют о вечной жизни и небесной каре… Впрочем, это твоё дело, у нас разные религии, и искать недостатки друг у друга в богах так же глупо, как превозносить своего над всеми остальными. По меньшей мере это оскорбляет, по большей вызывает гнев и ярость, способные бросить людей в смертельную схватку, не находя доводов, «чей бог лучше». Я говорю о реальной пользе, а не об основах учений. Что мешает тебе принять моё предложение?