Городская фэнтези — 2008 - Страница 15

И почему, почему Aoibheal прозвали Слезами Дану? Фейри не разбрасываются именами, тем более такими. За каждой кличкой стоит история, а то и целая жизнь, но мне не удалось найти ни одного намёка на то, как Осенняя Гроза заслужила честь и ужас называться горем великой богини.

Пытаюсь провести параллели между моей судьбой и знаменательными событиями в жизни смертного подменыша.

Бесполезно. Слишком по-разному текут временные потоки, слишком много петель и скачков. И всё же интересно было бы узнать, есть ли причинно-следственная связь между, скажем, боем, вознёсшим Aoibheal до ранга леди Дома, и решением моей госпожи взять под свою руку серую неясыть. Или тем, что филин Маккиндера решил рискнуть собой ради гибнущей птицы.

Или тем, что, собственно, и толкнуло эту птицу на пики забвения.

Интересно было бы узнать, чьи именно сильные руки сбросили меня с крыши. И когда.

Признав поражение, я отступаю, решив обогнуть добычу по спирали и зайти с другого угла. Лечу, отыскивая сведения о моём собственном дворе. Здесь тоже не найти упоминаний о подмене, но меня сейчас интересует иное.

Вот оно, королевство Ночи. Царственная семья, и великие Дома, и наиболее влиятельные нобили: мастер оружия, мастер скакунов, мастер погоды…

На мгновение застываю, борясь с искушением выяснить имя филина мастера охоты, но он болезненно ясно высказал свою волю. Узнаю тогда, когда меня сочтут достойной, и ни мгновением ранее.

Уж столько-то чести у меня есть.

Кружу над «планом сайта», выбирая цель. Что интересует меня в первую очередь? Война, которую столь небрежно упомянул филин. Вряд ли стратегическую информацию можно найти в геологических свитках. Скорее тут необходимо что-то вроде выпуска новостей. Или, быть может, форума, где обсуждают последние сведения. Тут же замечаю нужную ссылку, вхожу, перебираю темы.

Издаю ошалело «уоух!».

Во что же ты влезла, Aoibheal Осенняя Гроза по прозвищу Слёзы Дану?

Двор бурлит от противоречивых слухов. О сорванной охоте, о нарушенных клятвах, о преданных родичах и разгневанных древних силах. Царица пламени и страстей, Осенняя королева Времён Года, находится сейчас на пике своей силы. Её официальный вызов, причиной которого стало нападение на неназванную придворную даму, беспокоит даже самых задиристо настроенных сорвиголов. Грядёт война — но почему-то не с Осенью, а совершенно иным, вообще непонятно как относящимся к этой истории королевством, да и восточные наши соседи, фейри Солнечного и Лунного дворов, подозрительно зашевелились.

Дневные, как всегда, только и ждут возможности ударить в спину. И, как всегда, сотрясают реальности пламенными обличительными речами. Только на этот раз никто почему-то не смеётся и не заявляет, что речами они и ограничатся.

Застываю в немом ступоре. Наверное, так чувствовали себя смертные, стоявшие на пороге их Первой мировой войны. Что за осиное гнездо я разворошила?

Совершенно сбитая с толку, собираюсь было улетать, когда вспоминаю, что ничего не слышала о судьбе младшего принца. Если бы он серьёзно пострадал, это, конечно, было бы у всех на устах, но и абсолютное молчание как-то подозрительно. Перескакиваю с дискуссии на дискуссию, погрузившись в магическое действо, которое можно описать разве что чисто смертным сленговым термином «lurking [1]».

Наконец прихожу к выводу, что принц в порядке, но почему-то о нём стыдятся упоминать. Его высочество не нарушил никаких законов, его ни в чём не обвиняют, но…

Потеряв терпение, вызываю поисковик и сплетаю страстное, почти на грани моих возможностей заклинание-вопрос:

«С кем сражался принц прошлой ночью?» В ответ — вязь старинных рун. Dubh Sidhe.

И я понимаю, что не понимаю уже ничего.

Выхожу из транса, как из иного облика, — слишком быстро, слишком неожиданно, головокружительно. Глупо моргаю, глядя на бессильно лежащие на клавиатуре руки, на мерцающий экран. На мониторе картинка: захлопнувшийся ноутбук, из-под крышки с надписью Linux Inside торчат перепончатая лапа и пингвинья голова. Выключаю компьютер, пока он не передумал и не взорвался, что пару раз случалось после моих экспериментов.

Как-то добравшись до кровати, падаю в беспамятство, точно в сон.

Разбудил меня голод. А чего ещё ожидать, учитывая, что перед тем, как провалиться в компьютерный поиск, я успела сжевать только плитку шоколада? Организм, после энергетического подъёма охоты так и не дождавшийся полагающегося затем пышного пира, оправился от изумления и начал возмущаться.

В голос.

Сопровождаемая совсем не сказочным урчанием в желудке, я добралась до холодильника. Кусок ветчины, проглоченный буквально за минуту, дал мне возможность перевести дыхание и обозреть перспективы с более или менее сознательной точки зрения.

В перспективах числился суп, ленивые голубцы и десерт. Бедром захлопнув холодильник, я сгрузила продукты на плиту. Подхватила бокал прозрачнейшего хрусталя и, подставив его под вечерние лучи, поймала в стекле их сладость и силу. Солнечное вино плеснуло золотом, терпкой пряностью оттеняя смертную пищу.

Мама зашла на кухню, когда я уже принялась за фрукты. Залпом осушив бокал, я вновь наполнила его, на этот раз апельсиновым соком, и повернулась к смертной женщине.

Светлые волосы, карие глаза, тонкие нити ранних морщинок. Она нахмурилась, глядя на опустошённые тарелки, покосилась на часы.

— Не поздновато ли для обеда?

— Это был ужин.

Мама сжала губы. Ужин в её понимании был действом почти официальным, собирающим всю семью за большим столом, помогающим обменяться новостями, обсудить прошедший день.

— Дарья, отец придёт всего через час и…

— Мам, я не останусь до его прихода, — перебила я. Фейри не дозволена прямая ложь, но мы яростные поклонники искусства обманывать молчанием и умело выбранными глаголами. — Я хочу на ночь уехать на дачу. Димка сможет привезти меня утром на занятия.

Вот. «Хочу» и «сможет» не означают, что так оно на самом деле и будет.

— Даша…

Она с видимым усилием заставила себя замолчать. Отодвинула стул и села напротив меня, сложив изящные, но такие смертные руки.

Я не без опасений наблюдала за тем, как леденеют решимостью шоколадные глаза, до жути похожие на очи Aoibheal. В Александре Шуваловой спал невероятной силы Дар. Сейчас, имея возможность сравнивать, я подумала, что при должном обучении эта смертная могла бы превзойти даже свою похищенную дочь.

Не знаю, какое событие в прошлом, какая травма заставила её подавить эти способности, полностью стереть из своей жизни и из памяти всё, что не вписывалось в логичную картину мира. За возведёнными старой болью щитами ментально мама была даже более глуха, нежели большинство смертных. Однако и самая непроницаемая защита может быть разрушена. Достаточно сильный шок, достаточно безжалостное вмешательство — и выстраиваемые десятилетиями стены рассыплются вокруг неё, как осыпались когда-то вокруг меня. Оставят её неподготовленной, незащищённой, уязвимой в вихре вырвавшейся из-под контроля мощи собственной магии.

В сочетании с больным сердцем это пугающая перспектива. Я старалась быть очень, очень осторожной с магией в присутствии мамы. Тем более что заблокированный дар или нет, интуицией она обладала воистину ведьмовской.

— Даша, в последнее время нам всем было нелегко. Переезд, новая школа, другие… проблемы. Я понимаю… твоё желание независимости. Но, пожалуйста, постарайся и ты нас понять. Мы с папой совсем не хотим ограничивать твою свободу, запирать тебя или как-то наказывать. Но ведь ты не обычная девочка, Дарья. Ты не можешь позволить себе быть как все, вести себя как все. Не можешь быть беспечной. Твоё тело более хрупкое, чем у остальных людей, и ты должна…

— Мама, я знаю, я знаю. И не рискую без необходимости. — Необходимость ведь понятие относительное, так? — Какой риск может быть в том, чтобы съездить на дачу? Всего час на электричке, ты ведь знаешь, у меня никогда не было никаких проблем с электричками. Тем более Димка уже там, а это всё равно что целая бригада неотложной помощи под боком. Он ни за что не позволит, чтобы со мной что-то случилось.