Город Солнца - Страница 14

— Что ещё за адвокат дьявола? — Спросил я.

— Я не знаю, кто это, конечно, — сказал Натан. — но такой должен быть. Конечно же, ты должен это понимать? Наша миссия не претендует на то, чтобы быть непредвзятой собирательницей фактов. Лично я здесь для того, чтобы собрать аргументы в войне идей — попытаться снабдить Питерсанта фактами, которые ему требуются для возобновления колониальной программы. Это не значит, что оппозиция не послала бы мужчину — или женщину — чтобы подготовить противоположные материалы.

— Но как бы они устроили это, минуя Питерсанта? — Спросил я. Эта мысль действительно была нова для меня. Я просто не задумывался над этим раньше.

— Им и не надо было, — ответил Натан. — Питерсант вынуждерн был бы согласиться. Ты знаешь, как работают комитеты, Алекс. Лавирование и компромиссы… Никогда не принимать одно или другое решение, если можно поддержать оба. Он знает, что на борту есть представитель оппозиции, но для него это привычное явление.

— Кто это? — Спросил я.

— Не знаю. И не думаю, что Мариэль скажет.

Нельзя скрыть секреты от телепата. Можно только убедить его держать их при себе. И, конечно, она так и поступит. Ни один чтец мыслей не мог бы преуспеть в жизни, не обладая крайней осмотрительностью. «Дедал» был благополучным кораблём до настоящего момента — мы все привыкли к присутствию Мариэль на борту. Но это благополучие зависело от осмотрительности Мариэль. Если бы мы только заподозрили, что хоть что-нибудь из того, что она походя узнёт о каждом из нас, могло бы стать общим достоянием…

Я не стал ставить её в неловкое положение вопросом, кто был адвокатом дьявола. Теперь, когда я взглянул на ситуацию хладнокровно, то понял, что в действительности это не имело значения. Это вообще не составляло никакой разницы.

Где-то в глубине души я ощутил страх, который охватил меня страх перед паразитом остался — но он слегка ослабел, когда появился новый. Даже, если мы уберёмся прочь… миссия провалилась. То, что мы уже сделали, было достаточно существенным, но высшая цель… то, что действительно имело значение, по крайней мере для меня, не была достигнута.

Если исключить возможность чуда.

Я непроизвольно прикрыл веки, пытаясь убедить даже самого себя, что можно было заснуть. Но я знал, что даже если бы мне и удалось заснуть, меня ждали отнюдь не приятные сновидения.

Мы не видели и не слышали, как слуги вернулись в пирамиду, но когда мы снова спустились по лестнице, восьмеро из них ожидало в огромноми зале. Эго тоже был там. Настало время официальной речи.

Ожидая, пока он начнёт говорить, я ощущал комок в горле.

Это ощущение быстро рассеялось, и я ощутил облегчение, неожиданное, если учитывать степень предыдущей напряжённости, ещё до того, как он добрался до середины. Однако, оно вернулось до того, как он закончил.

— Было решено, — сказал он, — что вы можете остаться здесь. Мы считаем, что это хорошо, что вы изучите нас и попытаетесь понять наш образ жизни. Мы сомневаемся, что вы можете предложить нам какую-либо помощь, но если мы обнаружим какую-либо почву для сотрудничества, тогда мы с удовольствием примем вашу помощь.

— Имеются однако определённые условия, которыми мы должны дополнить данное решение. Мы чувствуем, что и для Нации, и для вас жизненно важно, чтобы ваше понимание того, что происходило и происходит на Аркадии, было бы полным и точным. Мы предлагаем вам двадцать дней для предварительного ознакомления, но за это время вы не должны причинять какой-либо вред любому животному, которое сопровождается чёрным компаньоном, которого вы ошибочно называете паразитом. Вы также не должны проводить никаких экспериментов на каких-либо клетках этого компаньона.

— По истечению двадцати дней один из вас должен сам — или сама добровольно принять компаньона. Только на личном опыте возможно истинное понимание. Объединение с ним должно быть только временным, если таково будет ваше желание. Таково решение Самого. Вы согласны?

Я почувствовал, что слегка задыхаюсь, но Натан даже не стал колебаться. — Мы также являемся частью коллективной воли, — сказал он. — Мы трое не можем решить здесь и сейчас. Мы должны вернуться на корабль, чтобы обсудить всё с остальными.

— Слуга проводит вас, — сказал Эго с полным спокойствием. — Когда мы можем ожидать вашего решения.

— Сегодня вечером, — уверенно ответил Натан.

Когда мы двинулись, я немного отстал, но садясь верхом — на этот раз каждый на своё животное — в том же месте, где спешились прошлой ночью, я начал переосмыслевать ситуацию. Нам была предоставлена возможность бежать, если бы мы захотели. Мы могли привести своё поспешное заключение на Землю. Но нам также предоставлялась возможность остаться, имея двадцать свободных дней перед тем, как нас схарчат. Если они готовились предложить нам верёвку по-длинее, могли ли они быть чудовищами, которых забавляли наши страхи? Или они просто пытались предоставить нам возможность повесится самим?

Мы спусткались с холма при раннем утреннем движении. Людей было едва ли больше, чем предыдущим вечером, но теперь было дневное освещение, и белые и жёлтые туники казались очень яркими. Впереди и позади нас было больше запряжённых быками повозок, некоторые были пусты, но некоторые везли группы рабочих с сельскохозяйственными инструментами. Инструменты по большей части были деревянными — только некоторые имели металлические лезвия и зубья.

То ли потому, что мы спускались с холма, то ли потому, что животные непроизвольно шагали бытрее, но у нас не заняло много времени выбраться из города. Я извлёк не слишком много нового, разглядывая удивительные стены, поскольку оглядывался через плечо, чтобы рассмотреть пиктограммы, проезжая через каждые ворота накануне.

Сразу за городом быки были переведены на шаг, который должно быть был их вариантом рыси, и мы стали покрывать расстояние значительно быстрее, чем до этого. Но даже теперь я не сомневался, чтоживотные могли бы бежать значительнобыстрее, если бы их подогнали. На меня произвело впечатление их сила и готовность к послушанию, но несколько беспокоило то, каким образом это было достигнуто. До какой степени паразит изменил их поведение? И до какой степени «компаньон», едущий на шее моего скакуна взаимодействовал — и возможно управлялся — с другими компаньонами других хозяев? Похоже, что это трудно будет выяснить, если и паразит и его хозяева являлись табу.

Тёмный человек терпеливо сопровождал нас. Он не произносил ни слова, а Натан не пытался задавать ему какие-либо вопросы. Возможно потому, что все его мысли были сосредоточенны на возвращении на корабль и ни начём другом, или потому, что он не мог вести своего скакуна достаточно близко к животному темнокожего человека, чтобы легко было поддерживать беседу.

Когда мы добрались домой, Карен, Конрад и Линда все спали, у них не было наших проблем, если не считать того, что они могли бы быть так любезны, чтобы лишиться сна от беспокойства за нашу судьбу. Мы не стали сразу будить их немедленно, а сперва достали несколько тюбиков с жидкой пищей, чтобы выдавить их сквозь фильтры. Мариэль повезло после внешнего обеззараживания она смогла снять свой костюм и поесть немного настоящей пищи.

Я предоставил Натану всё рассказать остальным. Он изложил всё по пунктам, не слишком утруждая себя коментариями и отступлениями.

Закончил он словами: — Очевидно они не опасаются нас. Они дают нам возможность улететь, не смотря на то, чтодолжны хорошо себе представлять, как эта ситуация видится нам. Они просят возможности объяснить… И я не совсем уверен, относится ли «они» к людям или к штукам, сидящим на их спинах. В любом случае, мы, возможно, предоставим им этот шанс. Нам нужно узнать больше. Мы должны остаться… по крайней мере, на двадцать дней.

— А затем? — Спросил Конрад.

Я огляделся, чтобы посмотреть не станет ли кто-нибудь спорить. Никто не стал.