Гормон (СИ) - Страница 1

Майора Тарасова разбудил телефон. Его громкий и раздражающий треск, эхом раздавался в комнате, не давая возможности продолжить упоительный и сладостный сон майора. Не вставая с кровати, он протянул руку к аппарату и лениво поднял трубку.

– Майор Тарасов у аппарата.

– Вас срочно вызывает в штаб на КПП полковник Дехтерев, – прозвучал голос в трубке.

Тарасов посмотрел на часы, протирая глаза. На часах было десять минут пятого утра.

– У вас в штабе округа все так рано встают? – сказал майор Тарасов. – Мы ведь за линией фронта.

– У нас большие проблемы, требуется человек с вашим опытом разведки, – сказал офицер штаба.

– Да что же там произошло? Мы ведь в тылу находимся. Неужели немцы оборону прорвали? – спросил майор.

– Срочно приезжайте, на месте все узнаете.

Офицер положил трубку. Тарасов не спеша встал и начал одеваться. Он был профессиональным и опытным разведчиком, которому десятки раз приходилось работать в тылу врага. Он привык к внезапным заданиям и коротким снам.

Через час майор прибыл в расположение штаба. Его встретили у КПП. Молодой лейтенант отдал честь и представился.

– В окопах с северной стороны вас ждет полковник Дехтерев.

– Почему в окопах? – удивился майор.

– Это единственное место, откуда можно безопасно наблюдать за штабом, – ответил лейтенант.

– Что это значит? – недоумевал майор.

– Вам все объяснит полковник. Он ждет вас.

В небольшой землянке майор встретил своего боевого товарища полковника Дехтерева.

– Что может случиться здесь, в тылу? Неужели есть надобность так рано вставать? Я думал, хоть здесь отосплюсь, – сказал майор.

– Отоспишься после войны, – сказал полковник.

До начала Великой Отечественной войны они оба дружили еще с высшего военного училища, и часто переписывались во время войны.

– Как всегда, – ответил майор, – покой нам только снится.

Они крепко пожали друг другу руки.

– У нас крупные неприятности. Штаб захвачен немцами, – сказал Дехтерев.

– Что?! – удивился майор Тарасов. – Здесь, в тылу? Но откуда здесь немцы? Ведь база хорошо охраняется, штаб все-таки. Не с воздуха же они прилетели?

– Скорей всего.

– Куда же смотрели наши зенитки?

– Это хороший вопрос, – сказал полковник. – Так или иначе, это уже факт. Все произошло ночью. Со штабом пропала связь пять часов назад. Когда я прибыл в штаб, то увидел лишь трупы. Это были наши солдаты из штаба. Им было поручено охранять его, и ни одного мертвого фашиста.

– Захватить вы пытались? – спросил Тарасов.

– Пытались, и не раз. Уже четыре атаки делали. У них хорошая оборона. Но это еще не все.

– Кто-то из руководства находился в штабе?

– Да. Генерал Протасов со своими людьми. Это его штаб. Ему поручено вести руководство линией фронта на южной стороне. Они разрабатывали план атаки, прорыва.

– Это печально, – тяжело вздохнул майор.

– И это еще не все неприятности. Наши ребята, что пытались проникнуть в штаб под покровом ночи, не вернулись. Это была лучшая дивизионная разведывательная группа. Вся группа пропала. Они не вернулись. И ни одного выстрела. Я подозреваю, что они все мертвы.

– Да, дела и впрямь печальные.

В землянку вошел молодой парень со снайперской винтовкой.

– Ну, что? – спросил его Дехтерев. – Каковы результаты? Сколько немцев?

– Это мне не удалось обнаружить, – сказал снайпер. – Но, я такого еще не видел.

– Что случилось, чего ты не видел? – спросил полковник.

У снайпера немного тряслись руки.

– Я засек одного на крыше. Это пулеметчик. Взял его на прицел, и… – снайпер начал сильно волноваться, немного заикался, что-то беспокоило его.

– Да, что с тобой?! – рассержено, спросил полковник. – Что ты увидел?

– Я выстрелил немцу прямо в грудь. Но, он не упал, а лишь покачнулся. А потом, он увидел меня.

– Как это, увидел? – спросил майор. – Вы, что с близкого расстояния стреляли?

– В том то и дело, что нет, – ответил снайпер. – Немец смотрел прямо на меня, хотя я был замаскирован, и находился от цели на большом расстоянии. Он не мог меня видеть. Но… он смотрел прямо в мой прицел…

Со снайпером началась истерика. Он то плакал, то смеялся, то вновь бормотал отдельные части слов. Трудно было что-то понять в таком бурном срыве эмоций.

– Лейтенант! Выведите его, – сказал полковник. – Вот видите Тарасов, с кем мне приходится здесь в тылу работать. Одни пропадают бесследно, другие засечь в воздухе самолет не могут, а третьи попасть в противника со снайперской винтовки не в состоянии. Мне нужна твоя помощь. Помощь настоящего профессионала. Что скажешь? Не зря я поднял тебя с постели?

– Странно все это, ты не находишь? С ним ведь такого раньше не было? Я имею в виду этого снайпера.

– Ты прав. Но, сам видишь, что бывает с людьми. Ни на кого нельзя положиться. Что предложишь дружище? – спросил полковник.

– Зона окружена?

– Да. Немцы в тесном кольце, никто не выйдет. Но, и мы пока не можем проникнуть туда, и узнать, что же все-таки там происходит, – сказал Дехтерев.

– Это ненадолго. Предлагаю дождаться рассвета, когда все осветится, и понаблюдать за обстановкой в бинокль, а затем уже будем думать, как обратно вернуть штаб.

– Хорошо, я согласен. У меня-то и выбора нет. Полегло моих ребят уже несколько десятков, не считая штабных офицеров, что на дежурстве были. Не бомбить же собственный штаб. Я рад, что ты вновь со мной, Тарасов.

Тарасов взял бинокль, и вместе с полковником и двумя солдатами заняли удобную позицию в одном из окопов – для наблюдения за недавно принадлежащим им штабом. Первые лучи солнца осветили туманный горизонт.

– Не понимаю, – сказал Тарасов.

– Что? – спросил полковник Дехтерев.

– Я не вижу немцев. Судя по тому, сколько они отбили атак, их должно быть не менее 30 человек, но…

– Что? Говори Тарасов. Есть идеи?

– Да. С юга надвигается небольшой туман, он уже покрыл часть строений штаба. Думаю, что через каких ни будь 30–40 минут туман увеличится, и мы сможем сделать вылазку к неприятелю.

– Это хорошо, – произнес Дехтерев.

Так и произошло. Через 50 минут, когда клубни тумана частично закрыли здания, майор вместе с полковником и еще шестью солдатами, под прикрытием белой полосы тумана, добрались до зданий штаба, а затем проникли через окно внутрь.

На полу лежало несколько трупов советских солдат. Немцев не было видно. Команда во главе с Тарасовым двигалась медленно, осматривая каждый угол помещений. Впереди, почти бесшумно шел Тарасов. В следующем помещении они обнаружили двух бездыханно лежащих на полу немецких солдат. Пройдя еще несколько комнат, они увидели аналогичную картину – трупы немецких солдат в камуфляжной форме.

– Без единого выстрела, – удивился Тарасов.

– Так это же здорово. Штаб наш, – сказал улыбаясь, полковник.

– Это странно, ты не находишь?

– Что странного? Мы ведь захватили наш штаб, – полковник снял каску. – Признаюсь, я рассчитывал на серьезное сопротивление фрицев. А тут лишь только трупы. Сами подохли.

– Тебе полковник, не кажется это странным? – сказал майор Тарасов. – Что или кто их убил? Их тела не пострадали от пуль, но они и не дышат.

– Мне все равно как, главное, что они мертвы, а штаб вернулся в наши руки. Готовь дырочку на мундире. За это тебе еще медаль дадут, – сказал полковник. – А на счет фрицев, пусть наши медики изучают, от чего эти фрицы умерли. Хоть отравились от яда, когда нас увидели. Хотя, конечно, язык бы нам не помешал. У них ведь рация была. Вот она, разбитая. – Он пнул ее ногой. – Наверняка своим сообщили о выполнении задания. Сволочи.

На рассвете в штаб прибыло несколько генералов. После осмотра штаба, было решено отправить несколько трупов немецких солдат в лабораторию научного института – для выявления причины их внезапной смерти. Через сутки профессор НИИ (научно исследовательский институт) вызвал к себе в кабинет Тарасова.