Горький хлеб истины - Страница 2

К р и к у н о в. Если нет претензий, идите...

Ц а ц а. Претензии есть, товарищ полковник!

С т у п а к о в (настороженно). Какие еще претензии?!

Ц а ц а (шутливо). Холостяков в нашем полевом госпитале не хватает!

Ступаков досадливо морщится.

К р и к у н о в (смеется). А почему в заявке не указали?

Ц а ц а (косится на Ступакова). Да графы нет такой в бланке!

К р и к у н о в. Верно, графы такой нет... Да, но у вас же начальник госпиталя холостяк! (Указывает на Ступакова.)

Ц а ц а (кокетливо). Товарищу подполковнику нравится хирург товарищ Киреева. Так что он не в счет.

С т у п а к о в (сердито). Лейтенант Цаца, не болтайте глупостей!

Ц а ц а (невинно). Разве любовь - глупость?

К р и к у н о в. Да что вы! Если такой серьезный человек, как начальник госпиталя, любит...

С т у п а к о в (смущенно). Степан Степанович, помилуйте. Все это шутки... При мне в госпитале взрослая дочь!

К р и к у н о в. А это вот непорядок. (Улыбается.) Взрослую дочь надо замуж выдать. Верно?

Ц а ц а (весело). Верно! У Верочки и жених есть!.. Такой лейтенантик в команде выздоравливающих - пальчики оближешь!

С т у п а к о в. Лейтенант Цаца, прекратите нести вздор! Хватит!..

Ц а ц а. Есть прекратить и есть хватит!..

К р и к у н о в. Ну, почему же вздор?! (Весело потирает руки.) А по-моему, все правильно! Надо выдать замуж дочь, а потом женить и холостого отца!.. (Указывает на Ступакова.) Молодой, красивый - кровь с молоком!

С т у п а к о в. Я не холостяк, Степан Степанович, я вдовец.

Ц а ц а (посерьезнев). А я вдова! С сорок первого - уже более двух лет.

К р и к у н о в (продолжает игру). Тем более!.. Но как же тогда быть с хирургом Киреевой?

Ц а ц а. А она замужняя! Да и не по душе ей наш подполковник.

С т у п а к о в. Лейтенант Цаца!..

К р и к у н о в (улыбчиво). Не шуми, Иван Алексеевич! (К Цаце.) А разность ваших возрастов вас не смущает?

Ц а ц а. Нисколечко! (Указывает на Ступакова.) Очень даже хороший возраст. Зрелый!.. А после войны еще не такие возрасты пойдут в ход.

С т у п а к о в. Это уже совсем не смешно! Хватит!

Раздается телефонный звонок.

К р и к у н о в (берет трубку, но вначале говорит Цаце). Идите, а мы тут посовещаемся и примем решение.

Ц а ц а. А вы приказ напишите!

К р и к у н о в. Это мысль. (В трубку.) Да! Крикунов слушает!

Ц а ц а (отдает честь, поворачивается кругом и печатает шаг к выходу. У двери останавливается). А что?.. Почему бы мне и не вкрутить подполковника?.. Не так уж и стар он... А?.. (Уходит.)

К р и к у н о в (в трубку). Да, бомбежка оборвала линию... Не договорили. (Смотрит на Ступакова.) Хороша вдовушка!.. (Затем в трубку.) Это не вам!.. Да! Да! Я правильно понял: на место погибшего главного армейского хирурга назначен подполковник медслужбы Ступаков.

В это время доносится шум самолета и стрельба зенитных орудий.

Минуточку, не слышу!

Незамеченным входит генерал медслужбы Л ю б о м и р о в. Останавливается у порога и ставит на пол чемодан. Крикунов и Ступаков стоят к нему спиной. Шум самолета стихает.

Теперь слышу!.. Да, Ступаков, начальник лучшего госпиталя!.. Превосходный хирург! Что?.. Неправильно понял?.. Это почему?.. Какого генерала?..

Взволнованный Ступаков тоже подходит к телефону.

Зачем же вы мне, полковнику, посылаете в подчинение генерала?! На кой дьявол он мне?! На эту должность нужен работяга. Понимаете, работяга с золотыми руками и бычьим здоровьем, а не генерал!.. И все-таки я прошу и настаиваю назначить Ступакова!..

Любомиров, покачав головой, на цыпочках выходит из комнаты. Крикунов и Ступаков оглядываются на скрипнувшую дверь, с удивлением замечают чемодан.

Что за чертовщина?.. (Отвернувшись, в трубку.) Это не вам!.. Да я-то понимаю! Но чем выше чин, тем больше амбиции.

Слышится стук в дверь.

Войдите!.. (Затем снова в трубку.) Это не вам!..

Входит Л ю б о м и р о в. Его замечает только Ступаков и замирает в неестественной позе. Крикунов продолжает разговаривать.

Да! Конечно!.. Работяга нужен, с железным здоровьем! Чтоб по медсанбатам и медсанротам мотался! А генерал ваш будет в обнимочку с грелкой и, разумеется, с хорошей бабенкой отсиживаться в армейских тылах! (Ступаков не выдерживает, толкает Крикунова под бок. Крикунов, заметив Любомирова, умолкает, смотрит на него с изумлением. Опускает трубку. Оторопело.) Алексей Иванович?.. Не верю глазам своим!.. Какими судьбами, учитель? (С распростертыми руками идет навстречу.)

Л ю б о м и р о в (взяв под козырек). Товарищ начсанарм! Генерал-майор медицинской службы Любомиров прибыл в ваше распоряжение на должность главного армейского хирурга!.. Что, расстроены?

К р и к у н о в. Вы?! В мое распоряжение?.. С ума можно сойти!..

Л ю б о м и р о в. Зачем же? Потому, что вам обязательно нужен товарищ Ступаков? (Кивает на Ступакова.)

К р и к у н о в. Нам главный хирург нужен... Ждем его как соловей лета! Тем более что лето для немцев будет очень жарким. (Отводит от Ступакова виноватый взгляд.)

Л ю б о м и р о в (смеется). Слышал, как ждете. (Здоровается за руку). Ну, здравствуйте, Степан Степанович! (Обнимаются.) Рад вас видеть, дорогой мой полковник, в веселом здравии и блеске славы. (Кивает на грудь Крикунова, где поблескивают два ордена Красной Звезды. Такие же ордена рядом с орденом Ленина на груди Любомирова.)

К р и к у н о в. Не нахожу слов!.. В нашей армии сам Любомиров! Но как это понимать: бросили в Москве клинику, кафедру - и на фронт?

Л ю б о м и р о в. Э-э, голубчик, я уже третий год по фронтам кочую. (Направляется к Ступакову.) А сейчас из госпиталя, после ранения под Киевом. (Подает Ступакову руку.) Здравствуйте, Иван Алексеевич!

С т у п а к о в. Здравия желаю, Алексей Иванович!

Л ю б о м и р о в. Когда мы расставались, вы, помнится, были в чине капитана. Значит, наука пошла на пользу?

С т у п а к о в. Так точно, товарищ генерал!

Л ю б о м и р о в. "Так точно" - в медицине понятие приблизительное.

С т у п а к о в. Эти годы пошли мне на пользу.

К р и к у н о в (изумленно). Да я вижу, вы тоже знакомы?!

С т у п а к о в. Я обязан генералу Любомирову тем, что он в сорок первом послал меня с фронта учиться на курсы... А потом... вот... я стал начальником госпиталя.

Л ю б о м и р о в. А сейчас метили на пост главного хирурга армии... Но все-таки надо иметь мужество отказываться от должностей, которые вам не по силам. Важно быть на своем месте, товарищ Ступаков. В ваших же интересах. Ведь война достигла апогея.

Крикунов слушает пораженно.

С т у п а к о в (сухо). Я не привык отказываться от трудных заданий, особенно когда впереди тяжелые сражения.

Л ю б о м и р о в. Главный хирург - это не задание... Это призвание... И при этом высочайшее... Это, не забывайте, человеческие жизни! Тысячи жизней!

За сценой слышны сигналы машины.

С т у п а к о в (строго официально Крикунову). Товарищ начсанарм, мне пора! Разрешите идти?

К р и к у н о в (бросает вопросительный взгляд на Любомирова). Пожалуйста, идите.

С т у п а к о в, щелкнув каблуками и отдав честь, не глядя на Любомирова, выходит.

Н а п р я ж е н н а я п а у з а.

Л ю б о м и р о в (присаживаясь на табурет). Так, говорите, ждали как соловей лета? (Посмеивается.) Ну а как же все-таки насчет грелок и бабенки?

К р и к у н о в. Помилуйте, Алексей Иванович! Откуда же мне было знать, что разговор идет о вас? Подумал, раз хирург в генеральском чине...

Л ю б о м и р о в. Значит, обязательно старая калоша?

К р и к у н о в. Ну, не совсем так, но все же... А как понять вашу строгость к Ступакову?

Л ю б о м и р о в. Да, конечно, у меня возраст, к сожалению, действительно не юношеский. Что поделаешь... Только женщины стараются, чтобы река их жизни после тридцатилетия потекла вспять...