Горизонты. Сборник яркой современной фантастики (СИ) - Страница 20

Через мгновение Ингвар, успевший во время перестрелки сделать кувырок за спасительное укрытие, бинтовал цыгана дрожащими руками, пытаясь остановить кровотечение. Но всё было бесполезно, и оба военных это понимали.

– Я всё-таки прищучил гадину, морэ, – белозубая улыбка на смуглом лице окрасилась розовой слюной, а взгляд начал затуманиваться.

Слабым голосом, в котором тем не менее звучали сила и решимость, он потянулся к уху полковника и тихо прошептал последние слова напутствия:

– Увидимся в раю. И ничего не бойся, ничего…

Бог степей забрал Тагари через несколько мгновений, и что-то внутри полковника упало на самое дно души, будто камень, брошенный в колодец. Скорее всего, это была вера.

Проведя пальцами по векам испустившего дух лейтенанта, Ларден подошёл к отрубленной части черепа. Её глаза спокойно смотрели на полковника, а механические трубки, торчавшие из нёба, неприятно гудели. Из них, страшно шипя, вытекала красная жидкость.

– Жалкий киборг. Столько отличных парней положил, – военный давно не позволял себе слёз, но в груди больно ныло, словно туда угодила смертоносная капсула.

– Ошибаешься, – динамик, встроенный в гортань, каким-то чудом уцелел, но голос казался не то каркающим, не то напоминающим смех шакала. – Я был рождён человеком, как и ты. К сожалению, органические тела не долговечны. Поэтому я переселился в синтетический сосуд. Очень удобно, полковник.

Переплетения проводов, похожих на человеческие артерии, слегка искрили, отчего мышцы на лице существа нервно подёргивались. Обвисший подбородок видимо скрывал какие-то дополнительные устройства для корректировки мимики, а может, для отлаженного движения челюстью. Теперь это стало несущественным.

Единственный оставшийся в живых занёс ногу над уродливым обрубком головы, чтобы покончить раз и навсегда с тварью, спрятанной в электронных импульсах микропроцессоров.

– После того, как добьёшь меня, не советую мешкать, Ингвар. Я включил систему самоуничтожения и тянул время, чтобы никто не успел отменить команду. Кроме того, я смог немного изменить направление. Последние сутки мы шли в сторону от Меркурия. Всё это для того, чтобы одев костюм и выйдя в открытый космос, я имел возможность попасть под притяжение Солнца и спокойно нырнуть в его глубины. Но я лежу здесь, а тело – совершенство инженерной мысли – где-то в другом конце комнаты. Так что честь погрузиться в недра нашего светила выпала тебе, старый пёс. Не упусти свой шанс, второго не будет. В недрах разыщи Филиппо, печально известного тебе под именем Бруно. Вытяни из него, как найти и уничтожь Грааль! Принеси, наконец, покой людям на Земле, они так устали от религиозных распрей.

– Как бы ни так! Капитан умирает вместе с кораблём!

– Не будь идиотом, полковник! – подобие смеха раздалось из динамика. – Ты же не дурак. Надень костюм и заверши то, ради чего умерли твои друзья. Или всё напрасно?

Мерзкий шакалий смех прервался смачным хрустом – Ларден всё же втоптал подошвой ботинка черепную коробку древнего существа в решетчатый пол корабля.

Выбора действительно не оставалось.

Ткань прилегала плотно к голому телу, точно кроили по меркам самого Ингвара. Как только все складки были расправлены, прорезь на спине намертво сомкнулась. Кожу начало жечь огнём, каждый квадратный сантиметр горел. Казалось, что его обливают, если не жидким металлом, то уж наверняка бурлящим воском или маслом.

Когда Ларден очнулся, мир вокруг заметно преобразился. Чувства обострились, голова стала ясной, скорость мысли возросла в десятки раз. Он мог смотреть вокруг в самых разных спектрах, от инфракрасного до ультрафиолетового. Ухо улавливало мельчайшие звуки автоматики в нижних отсеках, а пресный, затхлый воздух наполнился сотней новых ароматов и зловоний.

Внезапно время кончилось, и одинокий корабль, крадущийся через бескрайние просторы космоса, превратился в широкий багровый диск.

21 мая, 2279 год, среда, вечер (по Земному времени)

Человек живёт, чтобы умереть. Так было, есть и будет. И никто не в силах этого изменить. Ведь получается, что в мёртвом состоянии каждый проводит намного больше времени, чем в живом. Какая простая арифметика. Мир полон умных людей, а все живут и продолжают верить, что отмерянные семьдесят лет – бесценная награда, посланная свыше. Может, жизнь – лишь подготовка? Возможно. Только кто нам расскажет правду?

Странно, что он раньше так не размышлял. Как просто стало бы смотреть на мерзкий, несправедливый мир, познай он это на десять-двадцать лет раньше. Братоубийственная война, смерть любимой женщины от беспощадной пандемии, наркотики, попытка суицида – в петлю полез уже скорее от безысходности. Столько пришлось пережить и вытерпеть, что с годами сердце превратилось в камень. Может, на Солнце удастся растопить кусок льда в груди?

Эта мысль стала первой, посетившей полковника после прыжка. За доли секунды он выскользнул в аварийный шлюз, когда произошёл взрыв, совершенно не приносящий боли. Лардена отбросило на приличное расстояние, и он, с непривычки взмахнув руками, будто крыльями, раскрыл рот в беззвучном крике. Гравитация не заставила себя ждать, обняла космического странника нежными руками, словно человек залетевшего мотылька, и бросила беспомощной куклой навстречу Солнцу.

Спустя мгновение корабль превратился в пепел, разметав беспокойные души товарищей по просторам Вселенной. Притяжение светила, дёргающее ускользающие во тьму протуберанцы за пушистые хвосты, тянуло полковника к себе, как мощный магнит. Сердце в его груди перестало биться ещё на корабле, когда костюм кардинально перестраивал организм, силясь сберечь жизнь нового хозяина.

Вскоре Ингвар уже падал на бескрайнее поле ада с невообразимой скоростью. Гигантские столпы раскалённой плазмы обтекали конечности, не причиняя никаких неудобств. Боли не было, как не было и страха умереть. Словно дьявольский сёрфингист, он летел сквозь толщу бурлящего гелия, погружаясь в этот ярко-красный океан все глубже и глубже, пробираясь к самой его сердцевине. Червяк, прогрызающий в спелом яблоке хитроумный лаз – вот кого напоминал полковник сам себе.

Спустя некоторое время, когда Ларден переборол дикий животный страх и через силу открыл глаза, густая пелена огня, перемешанная с оранжевыми сполохами, показалась ему дивным новым миром. Миром, в который он попал, шагнув через дверь, соединяющую два измерения.

От безумной скорости не звенело в ушах, от бешеных температур не кипели мозги, яркий свет не слепил. Но, тем не менее, рассмотреть хоть что-то перед собой дальше, чем на полметра, никак не получалось. Полковник был уверен, что скоро всё прояснится, ведь связь костюма и мозга с каждой секундой лишь крепла. Видимо, для полного симбиоза требовалось время.

Странные голоса из прошлого глубоко под черепной коробкой заставили его вздрогнуть. Тагари? Пинн?! Невыносимая боль раскалённым металлом наполнила полковника с головы до пят, сознание начинало понемногу гаснуть, а густая пелена сладкой усталости заботливо заворачивала солнечного странника в пуховое одеяло родом из детства.

«Вот и смерть», – мелькнуло в уме напоследок.

Полковник отключился.

Безвременье

Что-то коснулось Ингвара, неожиданно вынырнув из кипящей пелены, и довольно сильно стукнуло по затылку. Глухой удар, затем ещё один и ещё.

Полковник закричал, чуть не оглушив самого себя на этот раз. Онемевшее тело оживало, клетка за клеткой приходя в чувство. Глаза ужасно слезились, пульсирующая кровь тамтамами отзывалась в барабанных перепонках, а головная боль раскалывала череп. Ингвар изо всех сил сжал кулак и почувствовал, как сводит руку от напряжения. Меж мозолистых пальцев заскрипел песок. Странник перевернулся на спину, затем уселся и принялся оглядываться вокруг.

Бескрайняя выжженная пустошь простиралась от одного края горизонта до другого. Не было ни гор, ни огненных озёр с водопадами из лавы. Демоны да черти никого не варили в котлах, не поджаривали на огромных сковородках.