Гореть (СИ) - Страница 72

Её глаза заслезились, в душном салоне такси вмиг стало слишком тесно для её мыслей и чувств, захотелось почувствовать землю под ногами, вдохнуть полной грудью свежий воздух и понять, что больше больно не будет. Никогда.

— Водитель, остановите здесь, — попросила Юна, нервно указывая на тротуар.

Она буквально вывалилась из машины, на ходу расплачиваясь и путаясь в собственных негнущихся ногах. Холодный ветер заставлял глаза слезиться ещё больше, а её саму — обессилено присесть и спрятать лицо в коленях, обнимая их руками крепко-крепко. Хрупкие плечи задрожали, а после послышались слишком долго сдерживаемые рыдания.

Это были слёзы облегчения, кажется.

Прохожие не решались к ней подойти, ведь девушка, словно в бреду, повторяла одно и то же: «Всё кончено… Всё кончено. Всё кончено, чёрт возьми!»

Со стороны можно было подумать, что ей жутко плохо из-за расставания с любимым человеком. Но это не так — она просто счастлива.

Утирая слёзы рукавом кофты, Юна поднялась и сделала несколько глубоких вздохов, чтобы хоть как-то унять бурю в душе. Вместе с воздухом, казалось бы, внутрь проникала какая-то небывалая лёгкость. Чувство, не сравнимое ни с чем.

Теперь она свободна.

Это так приятно.

Юнги сидел в студии и никак не мог сосредоточиться на работе, ведь на телефон стали приходить отчеты о снятии денег с карты.

— Да они там что, вечеринку решили устроить? — пробурчал Юнги себе под нос, изучая историю покупок. — Продуктовый магазин, магазин элитного алкоголя, оплата счёта из китайского ресторанчика и… Что? Токпокки от Кван Су? В той лавке под домом? — удивился он, выгибая брови. — Этот аджосси, судя по счёту, продал ей всё, что у него было!

Юнги отложил телефон и откинулся на спинку мягкого кресла, прикрывая глаза. На лице появилась мечтательная улыбка, а в голове — всё чаще начал всплывать вопрос: «Что он тут вообще делает?». Сейчас ему хотелось быть рядом с ней, с его будущей женой. Делать вместе ненужные покупки, обедать уличной едой на торговой улочке, шептать ласковые глупости на ухо и целовать нежно-нежно…

Он резко нахмурил брови, открывая глаза, нагнулся к микрофону и прервал запись песни:

— Тэхён, на втором припеве не дотягиваешь, — строго. — Что с тобой? Ты устал? — спросил Юнги, в надежде услышать то, что хочет.

— Прости, — виновато ответил Тэ, опуская взгляд вниз и закусывая внутреннюю сторону щеки. — С утра в горле першит…

— И почему молчишь? — искренне удивился тот, чувствуя, как начинает раздражаться, потому что… как можно так безответственно относиться к своему здоровью?

— Не хотел сорвать запись, — невнятно пробормотал Тэхён, боясь поднять с пола взгляд.

— Вот же ж… — шутливо замахнулся продюсер через стекло и улыбнулся, когда тот съежился, даже не посмотрев на него. — А голос сорвать, значит, хочешь? — спросил уже более спокойно. — Выходи, поехали лечить твоё горло.

Только они направлялись к выходу, как вдруг сзади послышался стук каблучков и взволнованный голос коллеги. Она стремительно подбежала к ним, почти врезаясь.

— Продюсер Мин! — вцепилась в руку Юнги. — Постойте!

Юнги не рассчитывал ни на что хорошее, поэтому просто лениво развернулся и приготовился слушать о чём-то неприятном. Но при виде счастливого лица напротив, он даже слегка растерялся, отшатываясь.

— Продюсер… — начала девушка, некоторое время пытаясь восстановить сбившееся от бега дыхание. — У меня отличная новость, не поверите.

— Ну же, говори! — занервничал тот, немного ослабляя свой галстук.

— Музыкант, обвинявший в плагиате, неожиданно забрал заявление и публично извинился, — выпалила она и, заметив недоверие в глазах напротив, добавила: — Вот, посмотрите!

Девушка протянула ему телефон с видео, где молодой композитор признал, что песни абсолютно разные и что ему очень жаль из-за сложившейся ситуации. Юнги, казалось, завис на мгновение, продолжая бесцельно пялиться в экран, хоть видео уже давно закончилось, и не мог подобрать слов. Это было неожиданно и… странно.

С чего это вдруг?

— Господин Пак, мы сделали так как вы велели, — отчитывался секретарь своему боссу.

— Прекрасно, — прохрипел Чимин, сидя за письменным столом и не отрывая взгляда от письма в руках. — Проследите, чтобы он получил свои деньги, и окажите всякую поддержку, если этот придурок Юнги не захочет так просто закончить судебное разбирательство.

— Конечно, директор, — ответил секретарь и замялся, закусывая нижнюю губу. — Но можно вопрос? — неловко произнёс, опуская взгляд. — Почему вы так неожиданно передумали? Вы же были готовы разорить агентство продюсера Мина…

Чимин некоторое время молчал, дрейфуя в воспоминаниях, всё ещё отдающих болью на задворках сознания, но после — спокойно ответил:

— Просто теперь это потеряло для меня всякий смысл, — но, задумавшись ещё на секунду и копнув глубже, он нашёл, что ответить: — Просто я отпустил Юна. За все десять лет совместной жизни это, кажется, единственное, чем я могу её осчастливить… Просто не мешать её счастью. Без меня, — протянул, проталкивая вставший в горле ком.

В кабинете повисла гнетущая тишина. На лице Чимина блуждала какая-то горькая улыбка — символ его поражения в этой битве и символ потерь, которые каждый из них понёс. Он вложил в белый конверт письмо, которое написал сам, признавая боль и надеясь на какой-то минимум снисхождения от судьбы, и тяжело вдохнул.

— Что-нибудь ещё? — поинтересовался секретарь, замечая, что Чимин задумался на чем-то глубоко личным.

— Да, — прохрипел тот, отвлекаясь от собственных мыслей и устало потирая переносицу. — Доставьте этот конверт госпоже О Ёнджу.

Секретарь подошёл ближе и взял его в руки. Он поклонился директору и направился к выходу. Только на секунду мужчина задержался у двери и увидел, как Чимин открыл новую бутылку виски, немного плеснул в хрустальный бокал и залпом осушил его. Секретарь Ким и раньше видел подавленное состояние своего босса, но в этот раз тот был слишком спокоен. С ним было что-то не так.

И это настораживало.

Секретарь закрыл за собой дверь, оставляя Чимина наедине со своим горем и бутылкой крепкого алкоголя, рассмотрел подозрительный конверт и тут же достал телефон.

— Господин Чон Хосок, это секретарь Ким, — прокашливаясь, произнёс он в трубку.

— И что он натворил на этот раз? — тут же спросил Хосок, устало выдыхая.

— Нет-нет, ничего такого, просто я обеспокоен, — тихо ответил тот, переживая, что его могут услышать другие сотрудники. — Директор странно себя ведёт. Он отменил обвинение против продюсера Мин Юнги, чтобы, мол, госпожа Ли была счастлива. И ещё велел передать конверт с письмом для некой О Ёнджу, — взволнованно рассказывал секретарь Ким. — Я знаю, вы сейчас в ссоре, но дело очень серьезное. Надеюсь, конечно, что ошибаюсь но…

Это похоже на прощание.

========== Потому что скучала ==========

Комментарий к Потому что скучала

Что-то вдохновение нахлынуло, поэтому… оставайтесь с нами и приятного прочтения~

Делитесь впечатлениями, нам интересно узнать)

Хосок усмехнулся про себя. Мысль о том, что Чимин может покончить с собой была нелепа и смешна. У него, конечно, есть проблема с психикой, но он же не идиот, чтобы бросить свою компанию на произвол судьбы.

Хосок некоторое время молчал. Он думал о том, что с него хватит. Хотел пропустить всё мимо ушей и даже на секунду задумался о том… что было бы, если бы Чимин умер? Но в следующее мгновение по телу пробежали мурашки. Ему стало стыдно за свои мысли, ведь он дорожил Чимином. Да, они часто ссорились по пустякам, даже дрались, но Хосок прекрасно знал, как сейчас плохо другу, когда он просто оставался в стороне. Стало противно от самого себя. Он крепко зажмурил глаза, стиснул челюсти и раздраженно взъерошил свои волосы.

Хосок боролся со своими чувствами, ведь уже давно понял, что сейчас не просто хочет снова уступить ему, но и жертвует чем-то очень важным. Потому что знал, что поможет Чимину.