Гордое сердце - Страница 1

Когда он очнулся, то обнаружил, что лежит на земле и ничего не ощущает, кроме сильнейшего головокружения. Он попытался сесть, но не смог из-за нахлынувшей боли. Что-то огромное придавило его и громко кричало. В это нельзя поверить, невозможно, с ним не могло случиться ничего подобного.

В голове сильно шумело, но он попытался не обращать внимания на боль и заставить себя разобраться, что же все-таки случилось. Последние воспоминания были о неторопливой скачке по дороге и о разговоре с отцом. Тот считал, что теперь придется прислушиваться к обычному потоку жалоб и требований. Всадник не обращал внимания на дорогу, поскольку не ожидал, что может вылететь из седла. Он превосходно ездил верхом, тем более по простой сельской дороге, да и погода стояла прекрасная. Он, собственно, и съехал с главного пути, чтобы отдохнуть после того, как скакал целое утро.

Место было идеальным — лужайка среди поля ярко-желтой цветущей сурепки. Алые чашечки маков покачивались над зеленой травой, словно приветствуя бегущую легкой трусцой лошадь. Слышалось пение птиц. Теплые лучи солнца согревали поляну.

Вспомнилось, что лошадь споткнулась, и это заставило его натянуть поводья, И еще послышался звук выстрела. Звук выстрела? Мысли опять расплывались. Но война же закончилась, он в Англии, дома, в безопасности. Тем не менее, выстрел был — позже, когда он уже упал на землю, ударившись всем телом.

Казалось, вокруг потемнело. Всадник протер глаза и отдернул руку. Посмотрел на нее. С ладони капало красное. У него все лицо в крови. Последняя мысль была о том, что надо встать и помочь лошади. Но животное свалилось, придавив седока, значит, встать будет трудно. Он улыбнулся такой нелепице и с облегчением погрузился в темноту.

Александра мыла после обеда посуду, когда услышала взволнованные голоса, доносившиеся от дверей. Было непонятно, о чем говорят, но она не могла не обратить внимания на странную возню. Девушка слишком хорошо знала своих братьев и поэтому, поставив тарелку, поспешила в коридор. Там мальчишки снимали дверь с петель.

— Вы что, сошли с ума?

Роб смахнул со лба прядь волос, глаза подростка блестели от волнения. Он даже не мог стоять на месте, подпрыгивая то на одной, то на другой ноге.

— Нет, Алли, но его же нужно на чем-то принести? Мы не можем просто тащить. А где достать носилки? Воспользоваться дверью быстрее всего. Здорово! Так интересно! — быстро говорил мальчик, глядя, как Винсент и Кит пытаются освободить петли. — Мы думали, что он умер. Я был уверен. Но Вин пощупал его пульс, и оказалось, что живой! Наш дом ближайший, поэтому принесем его сюда.

Вин пробормотал, не оставляя попыток открутить петлю:

— Я просил этого маленького негодяя остаться с ним, чтобы отгонять муравьев и мелких зверюшек, но Роб настоял на том, что будет помогать нам. Хотя трудно обвинить его в этом. Зрелище действительно ужасное.

Александра вздохнула. Еще одно раненое животное, о котором ей придется заботиться, когда мальчикам это надоест.

— Оставьте дверь в покое, — скомандовала она. — Идите назад и лечите беднягу там, где нашли. Если зверь большой, мы не сможем взять его в дом.

Все трое изумленно посмотрели на нее.

— Куда вы его положите? — с досадой спросила она. — В сарай? Там едва хватает места для старого Грома. И откуда вы знаете, может, животное заразное? Нельзя позволить, чтобы Гром подхватил какую-нибудь болезнь. Оставьте его в лесу, и пусть природа сама позаботится о своем детеныше.

— Это человек, — пояснил Роб. — И он едва живой.

— Лошадь там тоже есть. — Вин снова занялся дверью. — Она дрожит и вся в крови, но, по-моему, ничего страшного, просто небольшая рана, я проверил. И, кажется, еще растянуты коленные связки. Но человек уже почти покойник. Он, должно быть, ударился головой. Непонятно, где его кровь, а где — лошади.

— Боже мой! — выдохнула Александра, развязывая передник. — Что же вы сразу не сказали? Так, мальчики, снимайте дверь, а я приготовлю воду, полотенца, лекарства… Вы не подумали, что необходимо позвать врача? — Увидев выражение их лиц, она продолжала: — Роб, хватит стоять и бездельничать. Помоги хоть чем-нибудь. Седлай Грома и езжай за доктором. — И, критически оглядев дверь, закончила: — Надо принести свиного жира. Эти старые болты придется выкручивать целый год, если не смазать их чем-нибудь. Ну, где этот человек?

Раненый находился в полумиле, и Александра бежала всю дорогу, но, добравшись, решила, что уже опоздала. Человек лежал недалеко от дороги у изгороди. Девушка остановилась, тяжело дыша и держась за сердце. Человек, видимо, был высок, хорошо одет, но сейчас напоминал выброшенную за ненадобностью тряпичную куклу. Темноволосая голова откинута назад, длинное лицо посерело. Одна нога неестественно вывернута, и шея, похоже, тоже. У Александры перехватило дыхание. Поборов страх, она присмотрелась более внимательно — слава Богу, это шейный платок, завязанный кое-как и заляпанный кровью, создавал такое впечатление. Винсент заметил, с каким ужасом его сестра смбтрит на пострадавшего.

— Мне пришлось развязать платок, чтобы посмотреть, нет ли там раны, — объяснил он. — Ее нет, во всяком случае, я не нашел. Просто кровь. Может быть, лошади. — Он махнул рукой в сторону несчастного животного, которое, опустив голову и дрожа, стояло неподалеку. Из раны на боку лошади медленно сочилась кровь. Вин опустился на колени рядом с пострадавшим и тревожно посмотрел на Александру.

— Я нащупал у него пульс.

Девушка наклонилась и дрожащей рукой прикоснулась к шее мужчины. С облегчением вздохнула, почувствовав под холодной, липкой кожей слабое, но ровное биение.

— Нам надо уложить его на дверь, верно? Только осторожно, — произнесла она преувеличенно бодро.

Винсенту шестнадцать, а Киту пятнадцать лет. Они среднего роста, и поднять взрослого мужчину им не под силу, а этот человек к тому же очень высок, хоть и худощав, и, как поняла Александра, у безжизненного тела вес всегда больше. Она опустилась на колени и просунула руки раненому под плечи, чтобы поддержать его тяжелую голову. Мальчики стали по обе стороны тела, дожидаясь ее сигнала. Девушка кивнула. Братья попытались поднять мужчину, но не смогли сдвинуть его ни на дюйм.

— Придвиньте дверь к нему вплотную, — сказала Александра. — Теперь мы понемногу его затащим.

Они предприняли еще одну попытку, отчаяние прибавляло им силы. Александра с испугом ожидала, что у пострадавшего начнет кровоточить какая-нибудь не замеченная прежде рана. Но этого не случилось. Вместе, едва дыша, они смогли втащить мужчину на дверь. Девушку трясло от напряжения и волнения.

— Ладно, — с напускной храбростью проговорила она, — теперь понесем его домой.

— У нас не получится, — возразил Вии. — Нужен Гром и веревка, чтобы тащить его, как на санях. Нести мы не сможем.

— А Грома взял Роб, — печально сказан Кит. Александра огляделась.

— Давайте запряжем его лошадь.

— Но она же ранена! — воскликнул Вин.

— Она жива. И может идти, верно? — раздраженно бросила девушка. Она злилась и на саму себя, и на обстоятельства, поскольку любила животных не меньше, чем мальчишки. Но сейчас следовало прислушаться к голосу рассудка, а не проявлять слабоволие. — Нам надо привезти его домой, — продолжала она. — И лошадь тоже надо туда доставить. Поэтому лучшего выхода из создавшегося положения я не вижу.

Все посмотрели на животное. Вид запекшейся крови на блестящей шкуре был ужасен.

— Мы можем добраться до города и попросить помощи там, — сказал Вин.

— И оставить этого человека в грязи истекать кровью? — дрожащим голосом спросила Александра. — Кто знает, где сейчас доктор и сможет ли он сразу же приехать?

Кит бегом отправился за веревкой. Потом они обмотали ее вокруг двери, второй конец прикрепили к седлу и заставили лошадь тащить хозяина к дому. Когда наконец добрались до двора, все утирали пот и с трудом удерживали слезы. Рана на боку животного снова открылась. У мужчины еще больше посерело лицо.