Гончие смерти. Сага дальних миров - Страница 15

И вот эта машина смерти стремительно нагоняла девушку — еще секунда, и она ее сомнет, как прекрасный цветок, прежде чем я смогу подоспеть на помощь.

Проклиная судьбу за то, что приходится рассчитывать лишь на мою меткость, чего греха таить, не самую высокую, я рывком освободил плечи от кипы шкур, сбросив их на землю. Упершись понадежнее ногами, я вскинул мушкет, который всегда носил заряженным, и прицелился.

Девушка бежала прямо на меня, закрывая корпус птицы. Я не мог стрелять в тигрострауса, не рискуя угодить в человека. Ситуация не оставляла мне ничего другого, как целиться в огромную голову на длинной шее, воздетую над несчастной жертвой. Я затаил дыхание и, уповая на расположение Тхака, нажал курок.

Удача улыбнулась мне — пуля угодила точно в цель. Меня окутало облако дыма, но я успел заметить, что злобное создание споткнулось, словно налетев на невидимую стену. Тигростраус забил короткими, почти лишенными шерсти крыльями, начал загребать переставшими держать вес ногами и рухнул в траву.

В тот же момент упала как подкошенная и девушка. Подбежав, я с удивлением обнаружил, что это Альта, дочь Заала. Слава богу, целая и невредимая, она смотрела на меня своими бездонными фиалковыми глазами. Девушка очень запыхалась и к тому же была до смерти перепугана. Птице повезло меньше: пуля угодила ей точно в лоб и вместе с мозгами вылетела с другой стороны.

Снова переведя взгляд на Альту, я недоуменно спросил:

— Что ты делаешь за стенами города? Ты что, с ума сошла — болтаешься без охраны Тхак знает где!

Девушка не ответила, но явно была испугана. Постаравшись смягчить голос, я сел на корточки рядом с ней и сказал:

— Странная ты девчонка, Альта. Ты не такая, как другие женщины племени. Все знают, что ты решительная, упрямая и своенравная, причем иногда совершенно неоправданно. Чего тебе не хватает? Ну зачем, скажи мне, так рисковать жизнью?

— Что ты теперь сделаешь? — вдруг спросила она.

— Как что? Отведу тебя в Котх, конечно.

При этих моих словах она нахмурилась и упрямо покачала головой.

— Ну что ж, веди. Отец меня выпорет. Ну и пожалуйста! Я все равно опять убегу!

— Но зачем ты убегаешь? И куда? Здесь тебя рано или поздно просто сожрет какая-нибудь тварь. Ты этого хочешь?

— Ну и пускай! Может, я хочу, чтобы меня сожрали, тебе почем знать!

— Тогда зачем же ты убегала от тигрострауса?

— Инстинкт сохранения жизни,— недовольно ответила она.

— Почему ты так стремишься к смерти? — воскликнул я.— Ведь женщины племени котхов счастливы, чего тебе не хватает?

Она отвернулась и обвела взглядом бескрайнее море травы.

— Есть, пить и спать — это далеко не все,— на удивление серьезно ответила Альта.— Это могут и животные.

Я рассеянно почесал в затылке. Мне частенько доводилось слышать подобные речи на Земле, но здесь, на Альмарике, это было в диковинку. Альта продолжала, обращаясь не столько ко мне, сколько к самой себе:

— Я не могу так больше жить. Должно быть, я не такая, как остальные. Я все время чего-то ищу, все время чего-то жду…

Удивленный словами, от которых совершенно отвык, я взял ее голову в руки и бережно повернул, чтобы посмотреть ей в глаза. Мятущийся взгляд девушки встретился с моим.

— Пока ты не появился — было трудно,— продолжала она негромко.— А теперь стало во сто крат труднее.

В растерянности я разжал руки, и Альта опустила голову.

— Почему же из-за меня стало хуже?

— Скажи мне, что такое жизнь? — ответила она вопросом на вопрос.— Неужели то, как мы проводим время, и есть настоящая жизнь? Неужели нет ничего другого, ничего, кроме наших повседневных потребностей и мелочных интересов?

Я задумчиво покачал головой и сказал:

— Знаешь, на моей планете, на Земле, я встречал многих людей, стремившихся к какому-то туманному идеалу. Но я но скажу, чтобы они были очень счастливы.

— Сначала я думала, что ты не такой, как другие,— с горечью сказала она, глядя куда-то вдаль.— Когда я увидела тебя, связанного веревками, впившимися в твою нежную, гладкую кожу, то подумала, что ты тоньше, нежнее, умнее, чем наши мужчины. А на поверку вышло, что ты такой же грубый и дикий, как и все остальные. Ты так же, как и они, проводишь время на охоте, в драках и пьянках.

— Но ведь все так живут! — возразил я. Она кивнула, соглашаясь.

— А я не хочу, как все. Выходит, мне действительно лучше умереть.

Мне почему-то стало стыдно. Я понимал, что землянину жизнь на Альмарике должна была бы показаться грубой, жестокой и бессмысленной, но услышать такое из уст местной женщины… До этого момента мне казалось, что женщин полностью удовлетворяет положение дел и они довольны заботой и защитой и терпеливо сносят грубость мужского племени. Неужели среди них попадались и такие, кто желал большего внимания и участия со стороны своих мужчин?

Не зная, что ответить, я напрасно искал подходящие слова. Я как-то разом почувствовал себя грубым, жестоким варваром. Помолчав, я безнадежно сказал:

— Пойдем, Альта. Я отведу тебя обратно в город. Она согласно кивнула и вдруг, всхлипнув, добавила:

— И можешь посмотреть, как отец будет меня пороть. Тебе понравится!

Уж что ответить на это, я не раздумывал ни секунды, гневно бросив:

— Он больше никогда в жизни пороть тебя не будет. Пусть только дотронется до тебя — я ему голову оторву!

Альта быстро перевела на меня заинтересованный взгляд. Моя рука легла ей на талию, а лицо оказалось совсем рядом с ее лицом. Полные губы девушки взволнованно приоткрылись — и, продлись этот блаженный миг дольше, я не знаю, чем бы все это кончилось… Но вдруг с лица Альты схлынула кровь и с губ сорвался испуганный крик. Девушка в ужасе смотрела на что-то за моей спиной. Воздух наполнился шорохом больших сильных крыльев.

Я молниеносно развернулся и увидел, что в воздухе над нами мечутся большие крылатые существа. Ягья! А я, глупец, смеялся над рассказами Таба, считая их страшилками для непослушных детей. Но вот ягья оказались передо мной, воплотившись в ужасающей реальности.

Не теряя драгоценного времени на бесплодные сожаления, я подхватило земли незаряженный — моя оплошность! — мушкет. Пока крылатые демоны выжидающе кружили над нами, мне удалось рассмотреть, что ягья походили на высоких, хорошо сложенных людей, только с большими кожистыми крыльями за спиной. Люди-птицы не носили другой одежды, кроме узких набедренных повязок; вооружены они были узкими изогнутыми кинжалами.

Когда первый из них спикировал на меня, я, по всем правилам бейсбола, встретил его ударом приклада. Тонкокостный череп кровожадной твари лопнул, как перезревший орех, забрызгав меня кровавой кашей. Остальные ягья, ни в малой степени не ошарашенные, обрушились на меня, размахивая сверкающей сталью. По счастью, их нападение было бестолковым: они, сталкиваясь в воздухе крыльями, только мешали друг другу, недаваясебе возможности напасть на меня одновременно с нескольких сторон.

Сжимая мушкет за ствол, я отмахивался импровизированной дубинкой от наседавших врагов. Улучив момент, я основательно приложил по голове еще одному летающему гаду. Тот перезревшей сливой рухнул на землю без памяти. Вдруг за моей спиной раздался пронзительный крик, и крылатые ягья прекратили атаковать меня как по команде.

Крылатые твари стремительно набирали высоту. А в руках одного из них, к своему ужасу, я увидел знакомую хрупкую фигурку Альты, протягивавшей ко мне в отчаянии руки. Ягья похитили девушку и теперь уносили ее в свой мрачный город, где ее ожидала ужасная участь. Крылатые люди летели очень быстро, и вскоре я уже едва мог различить их силуэты в синем небе.

Сгорая от бессильной ярости, я посылал проклятия равнодушному небу, потрясая кулаками. Внезапно я почувствовал какое-то шевеление под ногами. Посмотрев вниз, я увидел, что оглушенный мной ягья пришел в себя и сидит на траве, потирая голову. Я замахнулся мушкетом, чтобы выбить мозги из чертовой птичьей башки, да так и замер. Меня озарила дерзкая мысль: я вспомнил, с какой скоростью ягья уносил Альту, держа ее руками под собой.