Голубой Лабиринт (ЛП) - Страница 87

Констанс подошла к шкафу. – Которое из них принадлежало Хэлен? - спросила она.

Пендергаст полез в карман и снова достать брелок со связкой ключей. Он открыл шкаф и достал двустволку, с боковыми пластинами, украшенными замысловатой гравировкой и инкрустированными драгоценными металлами. - Кригхофф - сказал он. Агент смотрел на нее в течение некоторого времени, а его взгляд стал далеким. Затем он сделал глубокий вдох. - Это был мой свадебный подарок ей. Он протянул ее Констанс.

- Я бы не хотела этого делать, если ты не против, - сказала она.

Пендергаст вернул оружие на место и запер шкаф. - Это прошлое, и я расстаюсь с этой винтовкой и всем, что с ней связано, - сказал он тихо, как бы только себя.

Они заняли места в гостиной за центральным столом. - Так ты действительно продаешь все это - заключила Констанс.

- Все, что прямо или косвенно, приобретено на деньги от эликсира Иезекии.

- Ты же не хочешь сказать, что веришь в правоту Барбо?

Пендергаст помедлил, прежде чем ответить. - До моей, хм, болезни, я никогда не сталкивался с вопросом о богатстве Иезекии. Барбо или нет, но мне кажется, что отказ от всех моих Луизианских владений, избавление от самих плодов работы Иезекии, является правильным решением. Все эти вещи теперь как яд для меня. Как ты знаешь, я вкладываю средства в новый благотворительный фонд.

- Вита Брэвис, Инк, («Жизнь коротка» - лат.). Меткое название, я полагаю?

- Да довольно меткое – фонд обладает самой необычной, если можно так выразиться, целью.

- И какой же?

На губах Пендергаста появился призрак улыбки. - Мир увидит.

Поднявшись, они провели краткую экскурсию по второму этажу особняка, Пендергаст указывал на различные достопримечательности. Они задержались немного в комнате, которую он занимал в детстве. Затем они снова спустились на первый этаж.

- Есть еще винный погреб, - сказала Констанс. - Вы говорили мне, что он великолепен – объединение всех погребов от разных семейных ветвей, после того, как они прервались. Мы осмотрим его?

Тень пересекла лицо Пендергаста. - Я не уверен, что вполне готов к такому, если ты не возражаешь.

Раздался стук в дверь. Пендергаст прошел вперед и открыл ее. На пороге показалась странная фигура: низкий, мягкий человек, одетый в черный сюртук со скруглёнными фалдами оттененный белой гвоздикой. Дорогой на вид портфель находился в одной руке, а в другой – несмотря на ясный день – тщательно свернутый зонтик. Котелок сидел на голове, под углом, который язык не поворачивался назвать щегольским. Он выглядел как нечто среднее между Эркюлем Пуаро и Чарли Чаплином.

- Ах, мистер Пендергаст! – обратился мужчина, улыбаясь. - Вы хорошо выглядите.

- Спасибо. Пожалуйста, входите, - Пендергаст повернулся, чтобы представить его. - Констанс, это Гораций Огилби. Его фирма присматривает за юридическими интересами Пендергастов здесь, в районе Нового Орлеана. Мистер Огилби, это Констанс Грин. Моя подопечная.

- Очаровательна! – сказал мистер Огилби. Он взял руку Констанс и поцеловал ее с благородным жестом.

- Я надеюсь, что все бумаги в порядке? – спросил Пендергаст.

- Да, - адвокат подошел к ближайшему столу, открыл свой портфель и достал несколько листов. - Вот документы на перемещение фамильного кладбища.

- Очень хорошо, - отозвался Пендергаст.

- Подпишите здесь, пожалуйста, - адвокат наблюдал за тем, как Пендергаст ставит подпись. - Вы понимаете, что - хотя кладбище переносится – но, хм… требования по завещанию вашего дедушки останутся в силе.

- Я понимаю.

- Это означает, что я снова могу рассчитывать на ваше присутствие на кладбище через…, - адвокат сделал небольшую паузу, подсчитывая – еще три года.

- Я с нетерпением жду этого, - Пендергаст повернулся к Констанс. - Мой дед оговорил в своем завещании, что все его выжившие наследники – сейчас, к сожалению, уменьшившиеся в численности – должны совершать паломничество к его могиле каждые пять лет, под страхом того, что их трастовые фонды аннулируются.

- Он оказался довольно оригинальным джентльменом, - заметил Огилби, просматривая документы. - Ах, да. Еще один пункт необходимо уточнить сегодня. Это касается той частной парковки на Дофин-Стрит, которую вы продаете.

Пендергаст вопросительно приподнял брови.

- А именно, эти ограничения, которые вы добавили в договор листинга.

- Да?

- Так вот... - адвокат коротко хмыкнул и замешкался. - Формулировки, которые вы внесли, скажем так, необычны. Например, эти пункты, запрещающие любые раскопки ниже уровня земли. Что автоматически исключит любое строительство и значительно снизит цену, которую вы получите за недвижимость. Вы уверены, что это именно то условие, которое вы хотите оговорить?

- Я уверен.

- Тогда прекрасно. С другой стороны… – он потер свои пухлые руки, - мы получили впечатляющую цену на Роллс – я почти что боюсь сказать вам, сколько это.

- Я бы не хотел, чтобы вы говорили, - Пендергаст просмотрел на лист, который адвокат передал ему. - Все вроде бы в порядке, спасибо.

- В таком случае, я вас покину – вы удивитесь, сколько бумаг образуется при ликвидации активов в таком большом масштабе.

- Тогда увидимся с вами позже, - сказал Пендергаст.

Они спустились с крыльца, и остановились возле автомобиля адвоката. Огилби поставил портфель и зонтик на заднее сиденье, затем остановился, чтобы оглядеться. – И каково же имя новой застройки? - спросил он.

- Поместье «Кипарисовая аллея». Шестьдесят пять мезонетов и тридцать шесть лунок для гольфа.

- Ужасно. Мне интересно, что старый семейный призрак скажет об этом.

- И в самом деле, интересно, - согласился Пендергаст.

Огилби хмыкнул. Затем, открыв водительскую дверь, он оглянулся. – Я прошу прощения. Могу я вас подвезти в город?

- Не волнуйтесь, я об этом позаботился, спасибо.

Пендергаст и Констанс наблюдали, как адвокат сел в машину, махнул рукой и уехал вниз по дороге. И только тогда Пендергаст направился вокруг дома. С его задней стороны находилась старая конюшня, окрашенная в белый цвет, которая была превращена в гараж с несколькими отсеками. В стороне стоял винтажный Роллс-ройс «Серебряный Призрак», отполированный до бриллиантового блеска, включая безбортовой прицеп, подготовленный для нового владельца.

Констанс посмотрела на Пендергаста, затем на Роллс и снова вернула взгляд.

- Ты же понимаешь, что мне не нужны две машины, - отозвался он.

- Дело не в этом, - ответила Констанс. - Ты сказал обоим и мистеру Бартлетту, и мистеру Огилби, что ты позаботился о нашей транспортировке обратно в Новый Орлеан. Мы же не собираемся прокатиться на эвакуаторе, неправда ли?

В ответ Пендергаст шагнул к гаражу, отпер и открыл один из отсеков, и подошел к автомобилю, накрытому брезентом – теперь единственному автомобилю, оставшемуся в помещении. Он схватил брезент, и убрал его.

Внизу оказался красный Родстер, с низкой посадкой, и открытым верхом. Он слабо поблескивал в тусклом интерьере.

- Хэлен купила ее перед нашей свадьбой, - пояснил Пендергаст. - Порше 550 Спайдер 1954 года.

Он открыл пассажирскую дверь для Констанс, а сам скользнул на сиденье водителя. Вставив ключ в зажигание, он повернул его. Автомобиль взревел.

Они выехали из гаража, и Пендергаст вышел лишь для того, чтобы закрыть и запереть отсек за ними.

- Интересно… - начала Констанс.

- И что именно? - спросил Пендергаст, когда вернулся за руль.

- Ты лишил себя всего, что было куплено на деньги Иезекии.

- В меру своих сил, да.

- Но, очевидно, что у тебя еще многое осталось.

- Это правда. Многое из этого всего появилось независимо от моего деда, могилу которого я должен посещать каждые пять лет. Все оставшееся позволит мне сохранить квартиру в Дакоте и, в целом, продолжать жить тем же образом жизни, к которому я привык.

- Как насчет особняка Риверсайд-драйв?

- Я унаследовал его от моего великого дяди Антуана. Вашего доктора Эноха. Естественно, наряду с его обширными инвестициями.