Голубой берег - Страница 5

— У нашего Ордена есть враги, брат Иеронимус. Они стараются использовать малейшие наши трудности, и у нас не так уж много возможностей противостоять им… Вполне вероятно, что враждебные силы, несмотря на нашу бдительность, смогли оказать на вас свое тлетворное влияние, смысл которого станет понятен только после вашего прибытия на Афродиту.

— Но ведь главное, отец мой, это — достичь звезд. Даже если… — Он замолкает, потому что чуть не сказал: даже если для этого придется пройти через ад…

— Упорно и настойчиво, — говорит офицер, — мы стараемся сократить наше отставание. И для этого годятся любые мелочи. Так, например, если несколько людей, переданных на какую-нибудь звездную станцию, окажутся в психическом отношении стариками, то этого может оказаться достаточно, чтобы в какой-нибудь сложной ситуации на станции все разладилось. Мы боремся, брат мой, чтобы экспансия Марса и вашего Ордена не была столь стремительной. Мы боремся за Афродиту и за Центавр, за миры Эридана и планеты Сириуса. И вы, брат мой, будете нашим оружием в этой борьбе. Мы поможем вам создать свой собственный ад, чтобы, когда придет час, ваш лабиринт был очень долгим, долгим…

Но Патриция заливается дразнящим смехом, и он еще дальше забирается в трубу. Через несколько шагов он сворачивается в клубок возле закругляющейся стенки и закрывает глаза. Ему вспоминается история, которую когда-то рассказал ему отец. В ней говорилось о далеком береге, которого можно достичь, если пройти по туннелю сквозь Землю. И он начинает пробираться вперед по трубе, но она как будто становится все длиннее и длиннее, и ему уже не хватает воздуха…

— Интересный эксперимент, не правда ли? — слышит он голос офицера с усталым лицом.

— Эй! Эгей! — кричит отец.

Он пробирается вперед быстрее и быстрее, и труба под его ногами рокочет, словно большой барабан. Когда он наконец достигает конца трубы, то видит всего лишь в нескольких метрах от себя боевую машину виргинцев и понимает, что через мгновение будет раздавлен, если не отскочит в сторону. Но раненая нога мешает ему двигаться, и он в отчаянии пытается ползти…

— Иди скорей ко мне, — говорит Патриция. Она сидит на верхней ступеньке крыльца босиком, в коротком платье, оставляющем открытыми ее гладкие стройные ноги. Но едва он приближается, как Патриция вскакивает и со смехом убегает, бросив свою книгу. Он читает заглавие: «Суровый звездный путь»; под заглавием помещена большая фотография Патриции.

— Желаю удачи, сын мой — говорит отец Дорфус, нажимая на кнопку.-Будьте мужественным. Ведь вы- посланник человечества… И не забывайте, что из ада можно выйти, каким бы долгим не был путь через него…

— Ты ранен? — спрашивает мать.

— Я потерял отца, — говорит он.

— Пойдем искать его, — говорит вернувшаяся Патриция.

Они вдвоем пересекают двор, но едва Иероним подходит к трубе, как наступает ночь, и Патриции уже нет рядом с ним. Он наклоняется к отверстию трубы и видит на другом ее конце улыбающееся лицо Патриции. И тогда он начинает ползти к ней и ползет все быстрее и быстрее. На это у него уходит невероятно много времени. И каждый раз, когда он наконец выбирается из трубы, он видит перед собой голубой берег. Или Патрицию. Чтобы достичь ее, чтобы окончательно выйти из трубы, нужно всего лишь непрерывно двигаться вперед. И однажды это произойдет — он выйдет из трубы, он прибудет на место. И пусть это будет через годы, пусть он будет тогда уже стариком… Это будет через долю секунды…

Перевод с французского И. В. Найденкова