Голос Ветра (СИ) - Страница 29

— Нам с тобой, — заявила женщина. — Мы — семья, а это — лишняя! Дурочка подведёт тебя под монастырь.

— Скорее, ты подвела со своими советами и со своими насильниками!

— Я?!

Действительно, как семья, у них начался настоящий скандал.

— Тебя никто на Пашу наезжать не просил!

— И тебя не волновало, что он бил твоего ребёнка? — возмутилась я.

— Закрой пасть, — озверела Оля и кинулась на меня, но Илья прикрыл.

Я сжалась, прищурилась, потому что тётка пыталась меня ударить.

— Повадились мою девчонку бить, — рычал Илья, с силой откинув от себя женщину. — Живи, как хочешь! Я ни разу больше не заступлюсь.

— Мотыльков слишком много, Илья, всех спасти не получится, позаботься хотя бы о себе, — повторила я его слова.

— Правильно, Мышонок!

— Да вы тут спелись! — Оля гордо выпрямилась, смерила нас взглядом.

— А ты приревновала, — прошептала я.

Женщина тут же осунулась, а Илья голову опустил.

Больше никто ничего не сказал. Оля ушла, хлопнув дверью, мы остались стоять на дующем в окно весеннем ветерке.

— Илья, — позвала я, выходя из-за его спины, смотрела на дверь, за которой скрылась женщина. — Так это правда, что у тебя не было любви с ней?

— Правда, не было ничего, — уныло ответил Илья. — Но она считала, что вот-вот и будет. — Пошли, Дана, вальс репетировать.

— Да, пошли... Уроки я всё равно прогуляла. Кто из нас более проблемный я или Ветер, нужно ещё посмотреть. Ему крупно не везло по жизни, а я половины того, что происходило вокруг, не понимала. Но нам так хорошо вместе, что мы словно склеились боками и шли в ногу в сторону школы, где собирались танцевать на спортивной площадке.

Мама звонила и начала со скандала, но я очень хитро поступила, хотя с хитростью у меня проблемы. Но можно спокойно выработать алгоритм разговора с каждым человеком и вести беседу по определённой схеме. И только с Ильёй и папой можно было говорить просто, как я хотела. Ну, ещё с Кристиной, которая в кого-то там влюбилась и теперь не отвечала на сообщения. Она днём спала, а по ночам гуляла за пределами интерната. Ей нельзя, она дебилка, добрая, доверчивая и совершенно наивная. И, наверное, ею воспользуются… Обидно.

— Дана, учительница звонила, ты прогуливать начала! — голос мамы был строгий.

— Мама, я буду танцевать вальс на дне рождения школы, репетирую. Мне нужно платье.

— Папа говорил, я как раз поехала в краевой центр. Может, закажем тебе реснички и ноготки? Мышонок, ты давно не была у мастера, можно бровки красиво сделать.

Вот такой простой алгоритм, чтобы маму увести от темы.

— Не хочу, мама, хочу быть натуральной.

— Мышонок, это немного, будет выглядеть натурально.

— Вечером скажу.

— Хорошо, я платье сама тебе выберу.

— Только бальное, мама.

Отключила телефон и улыбнулась.

— Какая я хитрая стала, — подняла глаза на своего спокойного парня. У него длинные чёрные ресницы. — Мама меня не ругает за прогул уроков. Я её вчера начала рисовать. Хорошо получилось, пока с фото, она позировать не любит.

— Ты будешь на дизайнера поступать?

— Да, я выделила четыре часа вечером для изучения графических редакторов, и папа мне на день рождения подарит комп хороший и графический планшет.

— С папой надо познакомиться, — невозмутимо сказал Илья и опустил на меня свои горячие чудные глаза. — В пятницу куплю тебе подарок и в субботу приду к вам в гости.

— Правда?! — восхитилась я и, оторвавшись от него, встала впереди, перегородив парню дорогу. — Вот увидишь! Папа не такой, как его тут все описывают.

— Я верю тебе, — он прикоснулся ладонью к моему лицу, провёл ею к волосам, большим пальцем погладил висок. — Дана, почему ты такая… Небесная? Невероятная…

Восхищённо смотрела в его прекрасное лицо. Влюблённая, податливая. И мне не страшно, потому что он тоже любил меня. Илья чуть наклонил голову и потянулся к моим губам. Целовались даже не на территории школы, и то какие-то мелкие шкеты успели посвистеть нам.

А его губы мягкие, тёплые и вкусно пахли моим парнем. И, закрывая глаза, я медленно касалась его шёлкового языка. Бежала по телу дрожь. Запах весны туманил голову и путал мысли.

Кинув куртку и сумку на скамейку, я танцевала с Ветровым вальс на спортивной площадке. Собрались зрители: любовались нами родители, что пришли за детьми в школу, задерживали взгляды учителя, старшеклассники столпились, обсуждали нашу пару.

Их не было на самом деле. Были только я и мой любимый. У нас свой мир с Ильёй, и ничего более правильного, я в жизни не встречала.

*****

День рождения нашей школы решили праздновать в большом актовом зале до обеда, чтобы в обед важных гостей пригласить в столовую, откуда вкусно пахло пирогами.

На то он и большой актовый зал, места было предостаточно. Сиденья для гостей школы были все заполнены, поставлены стулья, и всё-таки зрители стояли ещё в проходах и у стен. Открыли двери, из коридора заглядывали ученики. Душно не было, высокие окна приоткрыли, и на сквозняке шевелились бумажные гирлянды, воздушные шарики и старый, но чистый тюль.

Вначале официальная часть с поздравлениями. Выступали чиновники и успешные выпускники школы. Утомительная, неинтересная часть. Подарки дарили, директриса вся в цветах, словно она эту школу строила или поднимала. Но у людей… в обществе так принято, хотя я не понимала, почему.

Затем началась основная часть праздника.

Хореографы, организаторы и учителя толпились за небольшой сценой. Чтобы маленьких детей не мучить, дали выступить начальной школе, а потом их выгнали с этажа и, вообще, отпустили с уроков.

Это у меня был только один выход, и то я волновалась очень сильно. У Ильи целая программа на этом празднике. И хор мальчиков-зайчиков, и игра на гитаре, потом он ещё на пианино должен был сыграть и станцевать со мной.

Стояла почти у выхода и стеснялась своего платья. Мама выбрала! Белое, без рукавов, грудь торчала вверх, и держалась вся эта конструкция только на корсете, который дышать не давал полной грудью. И я страдала.

Были перчатки по локоть, за один палец цеплялись.

Красиво, конечно. Но очень открыто.

Стеснялась своего наряда. В зал пришла в куртке, но краснеть не прекращала. Жарко. Вроде и стояла прямо на сквозняке, а пристальные взгляды мальчишек-старшеклассников, перешёптывающихся девчонок мне покоя не давали. И даже взрослые мужчины присматривались. Да, мама меня красиво накрасила, и причёска великолепная… Как невеста.

Моя мама сидела с мамой Вити Рекрутова, они теперь не дружили с мамой Полины Потёмкиной.

Детский сад.

— Неужели ещё и послушная? — спросила Лариса Рекрутова, подняв на меня желто-карие в ореховом ободке глаза. Неприятная женщина с острым длинным носом, как в книжках иллюстрации рисуют для очень пронырливых героинь, вот такая, на лису похожа. Всё интересовалась мной, как будущей невесткой.

Ещё меня дурочкой назвали.

— Тараса слушается, — кивнула мама и кинула на меня умилённый взгляд. — Показывай, какой мальчик тебе нравится.

Приказала показать. Такая… повелительница Даны Мышонка расселась.

— Он сейчас будет играть на пианино, — нехотя ответила я.

В этот момент вышел Илья. На нём новая белоснежная рубаха, безрукавка и перчатки с отрезанными пальцами. Это он разбитые после драки костяшки прикрыл. Чтобы перчатки не казались такими дикими, прибившимися к одомашненному классическому наряду, Илюша расстегнул ворот рубахи, поднял его вверх и волосы тоже поднял, волной закинув их на одну сторону. Такое чувство создавалось, что он вроде с концерта полез чинить розетку, и его шарахнуло током, а у перчаток пальцы оторвало. Одним словом, полный улёт и восторг. Девочки нашей школы замерли, и я вместе с ними.

— Ветров что ли? — скривилась моськой Лариса Рекрутова. — Ой, Инга. Я сейчас тебе про него расскажу.

Расскажу… Мне почему-то заранее стало больно.

— Красивый какой, — восхищённо шептала мама, и глазки поблёскивали неприятно.