Голос сердца - Страница 5

Голова Лили болела все сильнее, теперь у нее возникло ощущение, что ее мозг буравит острая стрела. Но ни Кристел, ни Дерек ничего не замечали. Лили много раз наблюдала, как бывшие супруги готовы растерзать друг друга на мелкие клочки ради самой ценной и хрупкой награды — их ребенка.

Иногда Лили приходилось сдерживаться изо всех сил, чтобы не дать выход праведному гневу и не закричать: «Да послушайте же себя! Неужели так вы поможете своему ребенку?» А ведь она до сих пор еще не сказала им главного о Чарли. На мгновение у нее появился соблазн промолчать, утаить секрет Чарли от ее родителей, однако Лили не могла так поступить. Со стороны девочки это был настоящий крик о помощи.

— Может, все-таки вернемся к Чарли? — спросила она. — Пожалуйста! — Воспользовавшись паузой в ссоре супругов, Лили добавила: — Нам нужно обсудить еще кое-что.

Кристел и Дерек посмотрели друг на друга, откладывая объяснение на потом. Дерек скрипнул зубами, скрестил руки на груди и повернулся к Лили. Кристел поджала губы и, закрыв свой ежедневник, также переключила внимание на Лили. Да, между ними есть противоречия, но они любят детей и готовы изменить свои планы ради Чарли.

Пытаясь превозмочь головную боль, Лили окинула их взглядом.

— Мы уже не раз говорили о проблемах Чарли с учебой. Но в последнее время я наблюдаю отклонения в ее поведении.

— Что значит «отклонения в поведении»? — Голос Дерека звучал угрожающе, но Лили это не удивило.

Она не собиралась подслащивать пилюлю.

— В последние несколько недель Чарли воровала вещи у других детей.

В классе воцарилось молчание. Потрясенные Кристел и Дерек не верили собственным ушам. Выражение их лиц невозможно было понять. Наконец Лили удалось привлечь к себе их внимание.

— Во-первых, должна сказать вам, что воровство очень распространено у детей такого возраста. Многие проходят через это. Во-вторых как, правило, дети воруют не потому, что хотят обладать украденным предметом. Про Чарли это можно сказать наверняка.

— Так-так, — пробормотал Дерек. — Это что за новости? Воровство! Говоришь, она ворует? Чертовщина какая-то!

— Мы всегда давали Чарли все, в чем она нуждалась и чего хотела! — воскликнула Кристел; Лили понимала, что подруга действительно убеждена в этом.

— Конечно, вы давали ей все, — согласилась она, и все же в ее тоне таилось невысказанное «но». — Повторяю, это довольно распространенное явление. Значение его совсем не в том, что лежит на поверхности, особенно в случае с таким честным ребенком, как Чарли. — Она подумала, стоит ли посвящать родителей в подробности. Синдром был глубоким, сложным с далеко идущими последствиями. Однако с ним можно справиться, если действовать правильно. Сейчас Лили решила ограничиться фактами, позволить родителям Чарли оправиться от шока и смириться с происшедшим. Она спокойно добавила: — Давайте я расскажу, что именно случилось и что, по-моему, происходит с Чарли.

— Да уж, пожалуйста, — слабым голосом отозвалась Кристел. В это мгновение она выглядела такой потерянной, что Лили вспомнила Кристел подростком, когда та была ее идолом и примером для подражания. С самого начала их дружбы они обе нуждались друг в друге, но сейчас поменялись ролями. Кристел была необходима помощь, а Лили отчаянно хотела ей помочь.

Она ощущала враждебность Дерека. Не впервые родители смотрели на нее недоверчиво и с подозрением. «Издержки профессии», — говорила в таких случаях Эдна.

Стараясь, чтобы ее голос звучал уверенно, Лили продолжила:

— В начале недели — в понедельник, после урока физкультуры — один из учеников сказал мне, что у него из ящика пропала губная гармошка, нужная ему для одного задания. У каждого ребенка есть ящик, куда он кладет свои вещи, — пояснила она. — Я предположила, что он просто потерял гармошку в классе, но мы осмотрели весь класс и так и не нашли ее.

— Какая-то дурацкая гармошка, — обронил Дерек.

— Тише, дай ей закончить. — Кристел слегка взмахнула рукой.

— Во вторник после урока музыки трое детей сообщили мне, что у них пропали вещи. Тогда я опросила весь класс. Никто не признался, но я заметила, что Чарли нервничает. — Лили поговорила с учителями физкультуры и музыки, и оба вспомнили, что во время урока Чарли выходила в туалет. — Не сомневаюсь, она очень честная девочка. Подобный обман совершенно чужд ее натуре. Кристел вынула из пакета бумажный платок и теребила его в руках.

— Она никогда ничего не умела скрыть.

— Верно, — согласилась Лили. — На перемене я поговорила с ней наедине и спросила еще раз, знает ли она что-нибудь о пропавших вещах. Чарли избегала смотреть мне в глаза, а когда я попросила ее показать, что лежит у нее в парте и в ящике, очень расстроилась. Я сказала, что вещи нужно вернуть, и чем раньше, тем лучше. Одна из девочек заявила, что у нее пропал браслет, фамильная драгоценность, поэтому было очень важно найти его до конца уроков. — Лили умолчала о том, что «жертвой» воровства была Мэри-Лу Мэттсон, известная скандалистка. Она поклялась, что ее отец, адвокат с громким именем, отсудит у школы миллионы долларов. — Чарли сразу все поняла. Она пошла к своему портфелю, открыла кармашек на молнии и достала оттуда все украденные предметы.

— Боже мой! — выдохнула Кристел. — Гармошка? Браслет? Разве она не знает, что я куплю ей все что угодно, стоит только попросить?

— Может, в этом все дело, — набросился на нее Дерек. — Ты всегда даешь Чарли все, что она захочет. Ты испортила ее.

— На самом деле, — вмешалась Лили, — поведение Чарли свидетельствует о том, что она хочет чего-то другого.

— Чего ей еще хотеть? — удивилась Кристел. — Я просто представить себе не могу!

— Мы еще поговорим об этом. Но сейчас мы вместе должны обсудить события той недели. Я проанализировала ситуацию с мисс Клейн и школьным психологом. Мы решили скрыть ото всех эти эпизоды. Часто, когда ребенок ворует, следует потребовать, чтобы он вернул вещи и извинился. В данном случае я сказала, что сама верну вещи, и мы больше не будем возвращаться к этому. Таким образом, Чарли сохранила лицо, а дети получили украденные ею предметы. Я попросила ее пообещать, что такое больше не повторится. Сказала, что позже мы обсудим, почему она это сделала. В среду происшествий не было, однако вчера я обнаружила, что пропала одна из моих вещей.

— Отлично! — воскликнул Дерек. — Вы спустили все на тормозах, поэтому она решила попробовать снова.

— В сущности, все гораздо сложнее. — «Не бери на себя роль защитника, — напомнила Лили себе. — Просто обсуждай проблему». — Короче говоря, я спросила об этом Чарли, и она вернула мне мою вещь. — Лили взяла в руки пресс-папье в виде стеклянного шара, которое Чарли украла у нее со стола. Его подарил Лили первый ребенок Холлоуэев, Камерон, семь лет назад, когда учился в ее классе. Внутри шара была фигурка ангела в белом одеянии, вокруг него кружились хлопья снега. — Когда Чарли вернула пресс-папье, я решила позвонить вам, не дожидаясь собрания, посвященного результатам тестирования, которое состоится на следующей неделе.

— Ты поступила правильно, — кивнула Кристел. — С этим нужно разобраться, пока не случилось чего-то похуже.

— Куда уж хуже! — воскликнул Дерек. — Как далеко может все зайти с этим ребенком? Она не умеет читать, а теперь еще и ворует!

— Может, все дело в том, что ты враждебно настроен? — предположила Кристел.

— А может, все дело в том, что ты разбаловала ее, и она теперь не отличает хорошего от дурного? — откликнулся Дерек.

— В последнее время в жизни Чарли произошли какие-нибудь изменения? — спросила Лили. — Я хочу сказать, что такие отклонения в поведении могут быть ответом на изменения в укладе жизни.

— Ей было шесть лет, когда мы разъехались, семь — когда развелись, — сказал Дерек. — Она успела привыкнуть.

Лили подумала, понимает ли он, как тяжело ребенку — в любом возрасте — смириться с тем, что его родители развелись. Они выбили почву из-под ног Чарли, и сейчас она пыталась сохранить равновесие.