Голос - Страница 3

Вывод напрашивается сам: Тембр Голоса, а точнее, его сущность – есть мощнейший энергетический инструмент, с помощью которого можно как приблизить к себе человека, так и отдалить его от себя на любое расстояние, на какое только пожелает ваша душа. На густо окрашенный тембр Голоса, его необычайный звук собеседник «подсаживается», как на наркотик.

Исторически доказано, что Голос Клеопатры легко настраивался на любой лад. Плутарх сравнивал его с многострунным инструментом. Царица обладала магнетическим тембром сирены, способным заворожить любого человека, речь её была убедительна, а в каждом слове сквозило обаяние.

Давно это было.

– Маэстро, сколько нужно у вас учиться, чтобы овладеть школой «bel canto»? – спросил ученик своего знаменитого по тем временам итальянского педагога.

– Умным ученикам потребуется год, дуракам – два, – ответил мастер.

Вы улыбнётесь? Это не басня, а достоверная история, и поведал мне её один из моих многочисленных учителей, только приплюсуем к ней одно маленькое «но»: в году 365 дней. Значит, время обучения включает в себя 365 уроков. Сколько уроков будет у вас в неделю, решать вам. Вы хозяин, вы и барин. Если два, то приготовьтесь к шести годам; решились на один – не начинайте. Почему так категорично? Всё просто. Приступая к урокам по вокалу, вы, прежде всего, берётесь за работу над внутренними мышцами вашего организма. Нагляднее всего сравнивать уроки пения с занятиями спортом. Спросите любого спортсмена: можно ли добиться успеха, имея одну тренировку в неделю?

Я предполагаю, вы получите однозначный ответ на свой вопрос.

– А сейчас на нашей сцене выступит актёр, он же режиссёр, он же певец, он же телеведущий, он же писатель, он же танцор, он же продюсер, он же дизайнер, по совместительству цирковой артист, он же фигурист… (В общем, господин Никто!)

Мечты о «звёздности» поглотили мир, и одна из тропинок, ведущая в поднебесье, – певческая карьера. В наше время быть певцом – модная тенденция, поэтому не только молодёжь, но и люди средних лет, имеющие деньги, стремятся увековечить своё имя на сценических подмостках. Не имея ни малейшего представления о Высоком в искусстве, однако вооружившись, главным образом, современной аппаратурой, которая увеличивает диапазон Голоса, грамотным звукорежиссёром, который вычищает фальшь с помощью тюнинга, и нужными людьми, которые умело прикрывают их тылы. Они уничтожают всё то, что считалось лучшим в нашей стране, потому что оказались в музыкальном мире случайно. Зато успели подмять под себя культуру, захватить и приватизировать её как свою собственность, с каждым годом обогащая эстрадные площадки всё новыми бездарными «звёздами» в угоду таким же, как они сами. Хрипатые песни про «жестокую любовь» заполонили российские сцены.

Для справки: по законам Вселенной существуют жестокие люди, но любовь всегда безмерна.

Российские певцы интересны только с точки зрения заработков; выяснить, кто кого богаче, весьма забавно, зато о гастролёрах ходят неслыханные легенды. Одна моя знакомая с видом большого знатока взахлёб рассказывала мне, что у М.К. семь октав в диапазоне.

Для непосвящённых: семь октав имеет вся клавиатура рояля, Инна Сумак имела четыре и была занесена в книгу рекордов Гиннесса.

Мне помнится, в конце 90-х годов новорусские продюсеры требовали от меня «фанеру», так как не могли поверить в то, что я в состоянии справиться и без неё, и, выставляя своих любовниц на сцену в качестве привлекательных манекенов, свято верили, что раскрывать рот, точно попадая в слова, и есть самое сложное в пении.

Кстати, Юрий Айзеншпис после прослушивания мне сказал: «Профессионалы сейчас не в моде». Мы ещё несколько раз встречались и разговаривали по телефону. Может быть, когда-нибудь я расскажу миру, что поведал мне великий продюсер и что же являлось основой его идеологии рождения «звёзд», но не сейчас. Хотя после этих разговоров многие мои желания испарились сами собой.

Триумфальная дорожка новоиспечённых, так называемых вокальных и прочих «звёзд» скользкая и подчас опасная. Она требует политических игр, нежели искусства, заключается в наработке контактов с нужными людьми, в умении правильно выбирать любовные связи и проникать в популярные телевизионные реалити шоу, откуда сразу выходят знаменитостью, не имея никаких талантов. Главным в этом жанре считается: засветиться на телеэкране, громко отпраздновать свадьбу, опубликовав её на всех модных глянцевых обложках, «понравиться» друзьям в жюри и тусить, тусить, тусить. Вполне вероятно, поэтому так участились убийства популярных в наше время людей, а захватывающие дух телевизионные передачи по расследованию этих происшествий с экстрасенсами и без них «обогатили» эфир.

Безусловно, раньше и масло было маслянистее и трава травянистее, но в нашем разговоре эта реплика весьма неуместна. Когда-то начинающие артисты занимались самосовершенствованием, непременно заканчивали вузы, искали по Миру именитых педагогов, брали у них мастер-классы. Мастера вокальной школы учили их не только правильно петь, но и вести себя подобающим образом, уместно одеваться и до конца своих дней быть преданными певческому мастерству, не позволяя себе ни на миг отклониться от заветного курса. Служению великой силе искусства – вот чему учила старая школа!

Для справки: выход на сцену в босоножках считался дурным тоном, а Н. Д. Шпиллер, оперная певица, любимица товарища Сталина, воевала против водолазок и свитеров с высоким воротом, надетых на своих ученицах. Она настойчиво требовала, чтобы те носили платья, открывающие шею. Н.Д. закаляла девочек и в этом была права. Но метод бойца она вырабатывала не только у своих учениц. Однажды, войдя в наш класс и сбросив со своих плеч дорогую шубу, она одарила меня пристальным холодным взглядом. В классе повисла тишина. И вдруг звенящий клинок её Голоса вонзился мне в сердце: «Ба, кого я вижу, – пропела она. – Это же та Марина, которая превратилась в дойную корову, вместо того, чтобы совершенствоваться в вокале».

Безусловно, я провинилась, потому что недавно родила сына, кормила его грудью и, по её мнению, в этом была неправа. В тот момент, от страха и стыда, я не вымолвила ни слова себе в оправдание, да и что я могла, если передо мной стояла сама Шпиллер, а я действительно свернула с истинного пути. В глубине души гордость переполняла меня, я ведь не бросила институт, наслаждаясь материнством.

Прошли годы. Каждый раз, вспоминая тот случай, я мысленно благодарю Наталью Дмитриевну. Нам всем не помешает отрезвляющая пилюля, возвращающая нас к полноценному труду, хотя я ни разу не пожалела о появлении на свет моего сына.

Приём в вузы был ограничен. На поступление могли рассчитывать лишь талантливые молодые люди с красивыми Голосами и, конечно же, без дефектов речи. Но те времена канули в Лету, и сейчас деньги решают всё. Просматривая телевизионные рекламы зубных протезов, гелей для унитазов и памперсов для недержания мочи, понимаешь, какой силой духа обладала старая гильдия советских певцов и актёров! Да! Они умирали в нищете, но никто из них не опустился до современных способов заработка денег!

Зато новое поколение артистов всеядно! Правда, есть из них приятные исключения.

Вместо того чтобы тратить деньги на дешёвые передачи на тему «как умирали советские актёры», не логичнее было бы помочь им материально?

К сожалению, наша бытность такова, что даже для того, чтобы мыть машины, необходима сноровка, а вот петь может якобы каждый, если вы только не немой. Имейте богатенького папу или дядю, и ваши музыкальные прихоти будут оплачены, а на телевизионном небосклоне вспыхнет «новая звезда».

Безусловно, каждый человек имеет полное право овладеть тем или иным мастерством, если он готов трудиться в поте лица. Ко мне обращаются за помощью люди разных профессий, в основном это учителя, воспитатели детских садов, практикующие юристы или совсем спевшиеся певцы. Это те, кому приходится много разговаривать на публике, у кого уже, к сожалению, связки не справляются со своей работой. Я с большим удовольствием берусь за проблемные Голоса, лечу их, то есть исправляю ошибки, допущенные другими педагогами (да простят они мне подобное откровение). Со всей ответственностью проговорю, что научить петь правильно, точнее, воспроизводить звук, я могу любого, кто ко мне обратится за помощью, но за то, что этот человек в будущем будет стоять на сцене, я не ручаюсь. Знаете почему? Потому что для того, чтобы стоять на сцене, нужно кое-что ещё. И это «кое-что» дано точно не каждому.