Годы возмездия. Боевыми дорогами от Керчи до Праги - Страница 27

Верховный Главнокомандующий выслушал меня и как будто бы согласился с нашими доводами, тем не менее сказал, что нельзя останавливать наступление, иначе противник начнет снимать силы с Калининского фронта и перебрасывать их на другие фронты. Мне трудно было судить в то время, насколько этот довод был основательным, я считал, что времени, которое я просил для паузы, было недостаточно, чтобы противник при бездорожье в этой лесисто-болотистой местности успел передвинуть и ввести в сражение на другом участке сколько-нибудь крупные соединения. Думалось, что если бы противник и начал подобное мероприятие, то оно обернулось бы в нашу пользу, ибо ослабленную оборону мы опрокинули бы еще скорей, а развивая наступление, притянули бы на себя новые силы врага. С сожалением я вынужден констатировать, что невозможно переубедить Сталина, если он однажды принял какое-либо решение. Со стороны Ставки имели место и другие не оправданные обстановкой шаги, как, например, перемещение кавалерийского корпуса под командованием генерала Н.С. Осликовского. К началу Духовщино-Смоленской операции он был переброшен на Калининский фронт, через семь дней после начала Духовщинско-Смоленской операции он был переброшен с Калининского фронта на Западный, где он совершенно не был использован, а затем примерно через месяц корпус был вновь возвращен на Калининский фронт. Люди и кони бесцельно изматывались в переходах.

Поскольку наше предложение, по существу, не было поддержано, пришлось изыскивать ресурсы для продолжения наступления внутри фронта. Нами была создана подвижная группа полковника И.Ф. Дремова, в которую вошли 46-я и 47-я механизированные бригады – в общей сложности 81 танк и 38 бронемашин, 4-я истребительно-противотанковая бригада и другие части[23].

31 августа этой группе было приказано:

«1. Сосредоточение частей группы закончить к утру 2.9.43 г. и быть в готовности ввести ее в прорыв к 12–14 часам на фронте 83-го стрелкового корпуса на участке Клыпово, Сущево. Ближайшая задача выйти в район Ширяево, Новое село, Воротынино и ударом с юго-востока овладеть г. Духовщина…» В дальнейшем иметь в виду выход подвижной группы на рубеж Торопово, Медведево по р. Хлость, захватить переправы на реке и не допустить движения противника по автостраде и дороге Смоленск – Духовщина.

2 сентября мною было подписано боевое распоряжение, смыслом которого было мобилизовать все силы, всю инициативу и военную предприимчивость командного состава для скорейшего овладения Духовщиной. Приведу отрывок из этого документа.

«Несколько дней тому назад началось наше наступление на духовщинском направлении.

Тщательная подготовка операции и войск незамедлительно сказалась. В первые дни операции войска 39 и 43-й армий прорвали сильно укрепленную оборонительную полосу противника на фронте в 22 км, овладели первым и вторым хорошо подготовленными оборонительными рубежами и вклинились на глубину от 5 до 10 км, нанося большое поражение врагу.

Здесь немцы потеряли свои основные рубежи. Их положение становилось весьма тяжелым. Противник, поняв нависшую над ним страшную угрозу, бросал в бой свои полуразбитые войска, саперов, связистов и тыловые подразделения. Эти части и подразделения противника цеплялись за каждую высоту и за каждую складку местности, переходили в многочисленные контратаки для того, чтобы задержать наше наступление и выиграть время для подготовки и усиления третьего и последующих оборонительных рубежей. Это отчасти фашистам удалось…

Противник задержал нас на своем третьем оборонительном рубеже, стал усиливать занимаемый рубеж и подготавливать промежуточный…

Теперь, в период подготовки к возобновлению наступления на духовщинском направлении, обстановка значительно изменилась. Противник под ударами Западного фронта отходит на рубеж рек Вопь и Днепр. Духовщина является форпостом, который закрывает смоленские «ворота», т. е. всю полосу местности между реками Западная Двина и Днепр. Известно, что через смоленские «ворота» проходили войска Наполеона, наступавшие на Россию, и через смоленские «ворота», захватив Духовщину, прошли немцы. Вот почему Духовщина приобретает для нас исключительное значение, и наше дальнейшее наступление будет зависеть от захвата этого района.

Захват Духовщины выводил наши войска в тыл немецкой группировки, которая пыталась задержать продвижение войск Западного фронта на этом рубеже, и мог привести к окончательному разгрому немцев на смоленском направлении.

В многочисленных контратаках на фронте нашего наступления противник понес огромные потери. За это время войска уничтожили более 20 000 фашистов, захватили и уничтожили техники противника: орудий разных калибров – до 200, минометов – 210, пулеметов – 500, танков – 40, самолетов – до 120. Полки 18-й танковой и других дивизий противника в связи с потерями сведены в батальоны. Противостоящий враг истощен и значительно перемолот.

Общая обстановка сложилась весьма неблагоприятно для противника, который не в состоянии бросить против нас крупных и свежих своих резервов. Однако теми силами, которыми он действует на нашем фронте, противник будет драться до последнего солдата и патрона.

Наших сил и средств вполне достаточно для разгрома противостоящего врага и захвата Духовщины. Стремление к этому разгрому у наших войск огромное. Все будет зависеть от смелого и решительного руководства боевыми действиями войск… со стороны всего офицерского состава…

Требую от всего офицерского состава решительного руководства боем, настойчивого выполнения поставленных задач, быстрого прорыва последних оборонительных рубежей противника, безостановочного наступления, скорейшего захвата Духовщины и дальнейшего развития наступления»[24].

В этом документе делался упор на имевшие место недочеты в руководстве войсками со стороны некоторых общевойсковых командиров. Я считал нецелесообразным акцентировать внимание на недостаточности артиллерийского обеспечения, поскольку от нас требовали продолжать наступление с имеющимися средствами.

Войска 39-й армии с утра 3 сентября возобновили наступление частями 5-го гвардейского и 83-го стрелковых корпусов и вклинились в оборону противника. Однако немецкое командование уже успело усилить это направление новыми частями и нарастить в глубину свои мощные полевые оборонительные сооружения, враг оказывал серьезное сопротивление, переходя в бешеные контратаки.

С 1 по 8 сентября войска 39 и 43-й армий на отдельных участках продолжали наступление, на других закреплялись на достигнутых рубежах и специальными штурмовыми отрядами вели активные боевые действия главным образом по разгрому опорных пунктов врага. Продвижение достигалось лишь на отдельных направлениях и было весьма медленным.

Общеизвестно, что успешное проведение операций зависит от многих причин, весьма важным является и то, насколько умело, с достаточной требовательностью руководят войсками командиры всех степеней, в особенности же командиры дивизий, корпусов и армий. Знания и умение, командирская воля, оперативная культура, общий кругозор сразу сказываются, как только военачальник возьмется за большое боевое дело. Но самое главное, командир должен врасти в обстановку, как дуб врастает корнями в землю. Без этого успешное руководство войсками невозможно.

Следует сказать, что не все командиры на Калининском фронте в полной мере отвечали этим требованиям. В частности, командующий 39-й армией генерал-лейтенант А.И. Зыгин в то время не был еще достаточно подготовлен к исполнению ответственных обязанностей командарма. Он сам понял это и просил освободить его от этой должности.

По просьбе командования фронтом Ставка назначила командующим 39-й армией генерал-лейтенанта Николая Эрастовича Берзарина[25], который принял армию 8 сентября 1943 г. Боевые действия 39-й армии с его прибытием значительно поправились.