Гоблины. Жребий брошен - Страница 2

– …Стёпа, ответь папе! – в очередной раз настойчиво попросил Золотов.

– На связи, Василь Саныч! – пробился-таки сквозь радиопомехи подчиненный.

– Ваши координаты?

– Рыщем в районе площади Восстания.

– Как это кстати… Я тут иду по Суворовскому в вашем направлении и тащу Жору-спринтера. «Тяжелого».

– Понял. Где встренуть?

– Подтягивайся потихонечку к гостинице и оставайся на связи.

– Есть подтягиваться и оставаться!..

Золотов просканировал цепким взглядом спину идущего по противоположной стороне карманника, пытаясь определить: двинется ли он, дойдя до ближайшего угла, прямо или свернет на 1-ю Советскую? Второй вариант представлялся более логичным.

В принципе, в силу своего возраста, звания и должности, Василий Александрович вовсе не обязан был забивать свою начальственную голову подобного рода пустяками. На то у него в подчинении имелся целый отдел со специально обученными сотрудниками. Однако пару-тройку раз в месяц Золотов любил самолично выходить на линию и дозором обходить свою вотчину, прихватывая по пути «потерявших чуйку» или же просто вконец оборзевших щипачей, трясунов, мойщиков и прочих им подобных деятелей криминальной культуры. Сегодня как раз был один из таких дней. Вот только не успела инспекция, она же личный сыск, начаться, как Золотова дернули в Главк. Причем срочно, так что он подорвался на ковры, даже не успев рассупониться – снять с тела спрятанную под одеждой радиостанцию. А возвращаясь из ГУВД обратно, в целях экономии времени Василий Александрович решил проскочить пару остановок на троллейбусе. И вот тут-то как раз и развернулось классическое «Про ловца и зверя».

– …Стёпа, мы уходим с Суворовского направо. 1-я Советская. Зафиксировал?

– Понял вас, Василь Саныч. Иду на сближение.

– Иди. Только аккуратнее, не вспугни…

Дождавшись, когда Жора свернет за угол, Золотов стал переходить Суворовский снова. И снова, к неудовольствию Ольги, вне зоны пешеходного перехода…

…Жора вышел на 1-ю Советскую, и его захлестнула теплая волна воспоминаний. Еще год назад в этом тупичке за гостиницей «Октябрьская» кипела-бурлила настоящая жизнь, а здешняя ларёчно-торговая зона была одним из самых любимых мест работы Жоры. Но, когда ее павильоны с киосками пошли под снос, он лишился дополнительного источника доходов, и остались лишь воспоминания.

Прохожих в эту пору было на удивление немного. Так что Жоре не составило труда углядеть в мимике и телодвижениях молодого парня, якобы изучающего ассортимент ларечной шавермы, излишнюю, ничем не оправданную, нервозность. Да и что там вообще можно было с таким интересом изучать? Шаверма, она и в Африке шаверма – бывает на тарелке, а бывает – без… Тем временем нервный парень, сделав вид, что предлагаемый ассортимент его категорически не устроил, тронулся с места, начав сокращать дистанцию. Жора пристально всмотрелся и по тому, как парень поспешно отвел глаза, сделал для себя окончательный вывод – вот они, нюансы и проявились! Специалисту по карманной тяге сделалось кисло. По-прежнему намертво зафиксированный кошель жёг подмышку и требовал экстренного принятия решения: сбрасывать или все-таки погоди́ть? И пока решение в панике металось между «хочется» и «колется», расстояние между Жорой и застенчивым парнем из ментуры неминуемо сокращалось.

– Извинит-тэ, ви не подскажэт-тэ как идти близко мэтро?

Окликнувший Жору лохматый интурист, сам того не осознавая, своим неожиданным появлением дарил карманнику пусть невеликий, но шанс. Жора любезно остановился. Он даже сделал пару шагов назад, и теперь гость Северной столицы оказался на одной линии между ним и оперативником.

– Близко мэтро? – не удержавшись, передразнил Жора. – Щас, я тебе на пальцах нарисую!

Оперативник был уже в двух шагах от них. «Пора!» – благословил сам себя карманник и двумя руками изо всех сил толкнул интуриста в противоход. А когда тот, не успев удивиться, начал поступательное движение, Жоря придал ему дополнительное ускорение, пнув ногой в область паха. Иностранец, хрюкнув, воткнулся в оперативника, и оба, не удержавшись, рухнули на мокрую тротуарную плитку. Кажется, они еще даже не успели коснуться земли, когда Жора – СТАРТАНУЛ!..

…Золотов бежал, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу, с изнуряющей одышкой заядлого курильщика и с вычурным майорским матерком. Бежал по инерции и сугубо для галочки, поскольку понимал – Жору ему ни за что не догнать! Прозвище «Спринтер», оно ведь не на пустом месте родилось: до того как ступить на скользкую дорожку воровского промысла, Жора на протяжении семи лет осваивал гравиевые дорожки. И преуспел в этом деле настолько, что к двадцати четырем годам имел второй взрослый разряд по легкой атлетике. То бишь на пике своей спортивной карьеры на стометровке выбегал из двенадцати секунд.

В общей сложности Золотова хватило метров на пятьдесят. В боку закололо, а воздуху – так просто перестало хватать. Майор остановился и, натужно работая прокуренными легкими как жабрами, с грустью принялся наблюдать за тем, как заметно прихрамываюший Стёпка безуспешно пытается отыграть у Жоры Спринтера образовавшуюся фору. Но уже в следующую секунду Золотова вдруг обдало ветерком и забрызгало слякотной кашей так, словно бы мимо внезапно пронесся небольшой торнадо. Майор недовольно всмотрелся в источник беспокойства, и его обветренное лицо тут же расплылось в восхищенно-удивленной улыбке: «Ни хрена себе! Девка – натуральная Гриффит-Джойнер!..»

…Ольга мчалась… Нет, она почти летела вдогонку за карманником Жорой! Злость и раздражение переполняли ее, но при этом та частичка мозга, что отвечала за отработанный годами тренировок автоматизм в движениях, продолжала расчетливо управлять тактикой бега. Отчаянному на последнем издыхании улепётыванию Жоры Ольга противопоставила монотонно-изнуряющее преследование на крейсерской скорости. И вскоре такая тактика начала приносить плоды – карманник явно стал выдыхаться. Это сделалось очевидным, когда он, неуловимым жестом, на бегу взмахнул доселе прижатой к телу правой рукой и все-таки выпустил свою добычу – украденный кошелек шлепнулся оземь. Казалось, здесь бы ей и остановиться, но к тому времени Ольгой окончательно овладел охотничий азарт. Ей уже мало было одного только возвращенного имущества – она жаждала мести! И Ольга, собравшись с последними силами, включила форсаж…

…Безумная училка налетела на Жору со спины и буквально сшибла его с ног. Падая, он успел выставить руки вперед и тем самым уберег свою физиономию от жестокого столкновения с жёсткой асфальтовой действительностью.

И всё равно получилось больно. Тем более что девка сама потеряла равновесие и рухнула на него, повторно впечатав его в грязь. Впрочем, училка была вполне себе… мягкая. Особенно – в области груди. Вот только ситуация сейчас складывалась немного не та, при которой можно позволить себе легкое доминирование со стороны партнерши. Поэтому Жора, не без усилия, стряхнул с себя училку и, перекатившись на спину, попытался вскочить на ноги.

Увы, не получилось! Не вовремя подоспевший застенчивый опер на этот раз безо всякого стеснения заехал Жоре ногой в грудь, тем самым окончательно примирив его с окружающей действительностью. Мгновение – и браслеты защелкнулись на волосатых Жориных руках одновременно со смачным плевком Фортуны. Последняя, возможно, и целилась в душу, однако попала – аккурат в лицо. С-стерва! А навстречу уже накатывалась перепуганная потерпевшая, ведомая майором – век-бы-его-не-видеть – Золотовым. В свободной руке кончиками пальцев майор держал кошелек и добродушно улыбался во все свои двадцать семь акульих зубов.

– Ну что, Жора, набегался? А ведь я тебя в прошлый раз предупреждал – слишком много куришь. Дыхалка уже не та.

– А я смотрю, Золотов, ты тоже сдавать начал? Раньше по чесноку работал, а теперь на живца ловишь? – Жора с неподдельным интересом посмотрел на Ольгу. – И где вы в ментовке только берёте таких? И смазливая, и шустрая.