Гнездо чаек - Страница 4

Дон Винченцо, синьор Марио и капитан Пьетро, хозяин этого богатого дома, сидят в красивой, со вкусом убранной гостиной с большим венецианским зеркалом, удобными креслами и стульями и круглым столом, покрытым скатертью. На стенах большие, написанные маслом картины, портреты предков, владельцев палаццо. На почетном месте, в раме, отделанной серебром и золотом, изображение святого Николая, покровителя мореплавателей. В особой витрине старинные пистолеты и ружья.

— Итак, что привело вас ко мне? — молвил хозяин.

— Синьор Пьетро, вы видели парня?

— Да, и что же?

— Море выбросило его на берег.

— Как это выбросило? Живого?

— Представьте себе, да. Шхуну, на которой он находился, потопил шторм. Похоже, он один спасся.

— Да, я кое-что слышал об этом. Сегодня утром мне рассказали, что к берегу прибило разные предметы, какие обычно бывают на шхунах.

— Значит, вы тоже слышали?

— Да. А теперь скажите, чего вы от меня хотите.

— Видите ли, — начал синьор Марио, — его спасли мои крестьяне, и я не знаю, что с ним делать. Мне он не нужен, работников и без него хватает. Вот я и подумал, не возьмете ли вы его на свое судно.

— Моих судов сейчас здесь нет. Кто знает, когда они придут в Бари. Вы и сами видите, как обстоят дела. А вас, ваше преподобие, что привело ко мне?

— То же, что и синьора Марио, — отвечал дон Винченцо. — Юноша уверяет, что отец его был капитаном и что он тоже знает морское дело. Говорит, отец его научил.

— Возможно, так оно и есть, но я вам ничем помочь не могу. Я уже сказал, что не знаю, когда придут мои суда.

— Тогда порекомендуйте его кому-нибудь другому.

— Хорошо, я разузнаю. Только вряд ли ему сразу положат жалованье. Придется ему поработать за пропитание. Здесь уже несколько матросов ждут, пока их возьмут на судно.

— Большего нам и не надо.

— Прекрасно. Что-нибудь придумаем. Вы не проголодались?

— Еще как! Во всяком случае, я, — ответил дон Винченцо с улыбкой и пояснил: — Я прямо из церкви, выехали чуть свет.

— Хорошо, — засмеялся синьор Пьетро и позвонил в колокольчик.

В гостиную вошла мать Марии.

— Что угодно, синьор?

— Приготовь нам завтрак. И скажи синьоре, что у нас гости.

Большие садовые ворота приоткрылись ровно на столько, чтоб Никколо мог просунуть голову. Он поманил Бошко к себе и тотчас спрятался за воротами. Бошко огляделся вокруг и быстро вышел из сада.

— Живо за мной! — тихо скомандовал Никколо.

Молодые люди побежали. Только на другой улице Бошко спросил:

— Куда ты меня ведешь?

— Иди и ни о чем не спрашивай.

Вскоре они оказались в гавани. Никколо подвел Бошко к стоявшей у берега лодке и прыгнул в нее. Бошко последовал его примеру. Никколо взялся за весла и стал молча грести в сторону одномачтового парусника.

— Скажи, куда мы едем? И зачем тебе я?

— Поговорим потом. Успеется.

На паруснике их встретил матрос.

— Вас кто-нибудь видел? — спросил он.

— Нет.

— Отлично. Посидите здесь в уголке, а я поищу капитана.

Матрос спрыгнул в шлюпку и направился к берегу. В гавани стояли на якоре несколько больших парусников и одна венецианская тартана.[2] Когда шлюпка отошла на приличное расстояние, Бошко спросил:

— Ты мне скажешь наконец, что все это значит?

— Это значит, что мы вместе бежим отсюда.

— Как бежим? Куда?

— В твой край, в Боку.

— Но почему бежишь ты?

— Чтоб не быть священником. Отец прочит меня в попы, а я хочу жить. Хочу стать моряком, плавать по всем морям, узнать разных людей, я хочу настоящего дела.

— Значит, твой отец не знает об этом?

— Конечно, нет. Я сбежал из дому. Хозяин этого корыта согласился отвезти нас за деньги в Боку. Он скоро будет здесь, и мы выйдем в море, как только подует попутный ветер.

— Когда ты разговаривал с хозяином?

— Вчера вечером. А сегодня утром, пока мои спали, я взял лошадь и прискакал сюда еще до вас. Сперва заплатил хозяину судна, а потом пошел в таверну и оттуда стал следить за дорогой. Просто я знал, что отец повезет тебя в Бари. Я видел, куда свернула коляска. Остальное ты знаешь.

— Что будет, когда твой отец узнает о побеге? Он, наверное, шутить не любит. Если нас поймают, мне несдобровать.

— Разумеется. Но пока он хватится, мы уже будем о-го-го где. К тому же ему ни за что не додуматься, куда я делся и где меня искать. Решит, что я удрал в Рим или в Падую, и станет искать меня там, а не на море и уж никак не в Боке.

— А когда увидит, что и меня нет?

— Вздохнет с облегчением. Он затем и привез тебя в Бари, чтоб сбыть с рук. Единственное, что он мог для тебя сделать — это пристроить на какое-нибудь судно. Если ты исчезнешь, он будет только рад.

Дон Винченцо, синьор Марио, капитан Пьетро и его жена оживленно беседовали, когда в гостиную вошла служанка.

— Синьор, вас спрашивает какой-то человек.

— Кто?

— Не знаю. В нашем доме я его никогда не видела.

— Чего ему надо?

— Сказал, что хочет поговорить с вами с глазу на глаз.

— Хорошо. Пусть войдет.

Незнакомец остановился в дверях и, держа в руках шляпу, поздоровался.

— О, да это Анджело! — воскликнул капитан Пьетро и, не вставая, спросил: — Что у тебя за дело ко мне?

— Не знаю, можно ли при всех…

— Говори, не стесняйся. Это мои друзья. Синьоры, это Анджело, хозяин парусника…

— Парусника «Санта Мария», — пояснил Анджело.

— Какие новости? — спросил капитан Пьетро.

— Для вас никаких, дело касается синьора, — и он рукой показал на синьора Марио.

— Меня?! — удивился синьор Марио.

— Да, вас. Ваш сын Никколо…

— Что с ним?

— Известно ли вам, где он сейчас находится?

— Где ж ему и быть, как не дома!

— Вы ошибаетесь. И я пришел сказать вам, что ваш сын находится на моем судне.

— Это невозможно. Он оставался дома.

— Вы заблуждаетесь. Он на моем судне.

— Как он туда попал? Кто его привел?

— Какой-то юноша. Раньше я его здесь не встречал. Юноша бедный, видно по одежде.

— Как его зовут?

— Не помню. Вроде бы не по-нашему.

Синьор Марио быстро встал и кинулся к двери, ведущей в сад. Там никого не было.

— Синьор Пьетро, где тот юноша?

— Понятия не имею. Надо спросить Марию. — С этими словами капитан Пьетро позвонил в колокольчик.

Явилась Мария.

— Мария, где тот юноша?

— Откуда мне знать, синьор. Он поел и вышел в сад. Наверное, гуляет у моря.

Теперь уже никто не сомневался в том, что Анджело говорит правду. На лицах присутствующих появилась растерянность. Первым пришел в себя капитан Пьетро.

— Это очень неприятно, синьоры, в наших интересах не дать делу огласки. Вы, Анджело, держите язык за зубами, — и он погрозил ему пальцем.

— Это само собой разумеется. Но…

— Что «но»?

— Вы знаете, как обстоят дела. Зимой работы нет, судно больше стоит в порту… Если б я не известил синьора, а принял от молодого господина то немногое, что он мне предложил…

— Понятно, — прервал его синьор Марио. — Я ценю ваше сообщение и, разумеется, награжу вас. Ваша услуга неоценима.

— Мы легко уладим дело, — вмешался в разговор капитан Пьетро. — Только надо подумать, как увести с парусника молодого синьора тайком, чтоб никто не видел. Ведь синьора Марио знает вся округа, могут пойти толки да пересуды. Может быть, призвать на помощь капитана венецианской тартаны?

— Ни в коем случае. Именно тогда-то огласки не избежать. Нет, нет, — и синьор Марио вскочил со стула.

— Что же нам делать?

— Подождем до вечера, — предложил капитан Пьетро. — Темнота будет нам хорошим прикрытием.