Глубокое волшебство - Страница 9

– Но почему дно Моря вздрогнуло только сейчас? – спросила Нита. – Не поздно ли?

– Подводное землетрясение – лишь один из знаков, который напоминает нам, что Песню Двенадцати надо пропеть вновь – строго сказала Ш'риии. – Мы никогда не забывали о ней, она звучала не раз, чтобы показать, что история не забыта. Но когда Одинокая Сила пытается вырваться, содрогая дно, как это происходит сейчас, мы снова исполняем Песню Двенадцати. И это самое трудное пение, потому что надо удержать, а то и запереть Одинокую Силу опять.

– Где звучит Песня? Где вы это делаете? – спросил Кит.

– У береговой линии, – скосила глаз Ш'риии, – внизу у обреза Плато, в Великой Бездне у Ворот Моря. Там как раз и хотел Аэ'мхнууу собрать Десятерых на три дня или на столько, сколько потребует Песня. Он обучал меня партии Певца, когда они… разорвали его на части лишь для того, чтобы вытопить жир. Китовый жир.

Звук, который она издала, произнося эти слова, был скрипучим и протяжным. И голос ее словно бы разодрал изнутри уши Ниты.

– Теперь мне придется выстроить Песню самой. Это трудно. Ведь нужно на каждую партию подобрать достойного кита. Я не знаю выбора Аэ'мхнууу, не успела узнать. И должна сделать это сама… и мне нужна помощь Волшебников, которые умеют бороться, знают, что такое беда. – Она пронзительным взглядом впилась в ребят. – Вы двое можете. И Десятеро послушаются вас. Они знают, через что вы прошли там, где стоят Пронзающие Небо. Вы уже боролись с Одинокой Силой и выстояли…

– Это была просто удача, – пробормотал Кит. Нита подтолкнула его локтем.

– Пение? Да? – осторожно проговорила она. – У меня не очень хороший голос. Может быть, мне взять партию Молчаливой?

Ш'риии изумленно вытаращилась на Ниту.

– Возьмешь?

– А почему бы и нет?

– Ну, мне и подавно не стоит браться за пение, – усмехнулся Кит. – Я пою еще хуже, чем она. Зато хорошо езжу верхом по волнам, то есть плаваю.

Ш'риии переводила взгляд с Ниты на Кита.

– Значит, не все люди несут зло, – хмыкнула она, – И все же, Х'Нииит, проверь-ка по той штуке, которую вы называете Учебник, надо удостовериться, что вы подходите. Каждый должен соответствовать той партии, которую исполняет. Ошибки быть не должно. Впрочем, я думаю, что выбранная тобою партия тебе подходит. Молчаливая Повелительница была одарена красивым горбом. Мы обменялись кровью, и изменение формы не будет теперь для тебя трудным делом.

– Постой-ка! – задохнулась Нита. – Ты говоришь, ИЗМЕНЕНИЕ ФОРМЫ? То есть ты хочешь сказать, что я должна превратиться в кита?

– А почему бы и нет, Ниточка? – хихикнул Кит. – Чуть потолстеешь, и только.

Она саданула его локтем под ребро.

– Но ты тоже изменишь форму, – сказала Ш'риии, обращаясь к мальчику, – В противном случае мы не сможем взять тебя с собой в Великую Бездну… Но не отвлекайтесь и слушайте внимательно. Мне еще предстоит объяснить вам, что нужно сделать прежде, чем опуститься вниз. У нас есть три дня, чтобы собрать всех поющих. Начнем, когда луна станет круглой. В ином случае Песня не сможет сдержать дна Моря…

Кит внезапно схватил Ниту за руку.

– Ты видела вчера новости по телеку? Там было кое-что о вулкане!

– О чем?

– Выступал ученый. Он сказал, что на континентальном шельфе внезапно открылся выход горячих вод. А если эти мелкие колыхания дна увеличатся, объяснял он, то есть опасность, что там откроется жерло вулкана. Извержение вскипятит воду самое меньшее на несколько миль вокруг. Но подводное землетрясение может и разорвать, разломить Лонг-Айленд на две части. Пляжи опустятся под воду. А ведь небоскребы Манхэттена не рассчитаны на землетрясение. – На мгновение Кит замолчал, словно у него перехватило дыхание. – Камни знают и помнят… Вот почему они были так возбуждены и расстроены…

Нита сейчас не думала ни о камнях, ни даже о Манхэттене. В голове ее вихрем проносились мысли о том, что родители собираются провести здесь еще недели полторы. Она очень четко, словно бы наяву увидела картину гигантской приливной волны, грязной, кипящей воды, которая обрушивается на их домик, размалывает, размывает его. И лишь обломки досок сиротливо переваливают с волны на волну.

– Когда мы должны начать, Ш'риии? – спросила она.

– Завтра на рассвете. Нельзя терять времени. Ст'Ст, наш Стремительный Стрелок, поплывет с нами. У него партия Четвертого Верховного, того, что зовется Странником.

– На рассвете, – прошептала Нита. – А можно чуточку позднее? Нам же непременно надо позавтракать вместе с родителями, чтобы они ничего не заподозрили.

– Ро-ди-те-ли? – отрывисто произнесла Ш'риии. – Неужто вы все еще чувствуете себя детенышами? И это вы, которые проникали в иной мир, во Тьму, и сумели вернуться назад? Я думала, что вы гораздо старше…

– Нам бы тоже этого хотелось… – пробормотала Нита себе под нос.

– Ну хорошо. Через три часа после рассвета! Это. вам подойдет? На том же месте. Договорились. А теперь давайте я отвезу вас назад. Мне еще нужно припасти кое-что, чтобы вы могли поплыть с нами. К'ииит и ты, Х'Нииит, послушайте, – Она некоторое время, не отрываясь, глядела на них своим маленьким неподвижным глазом, задержав его на лице Ниты. – Спасибо. Спасибо большое.

– Не думай об этом, – великодушно сказал Кит, соскальзывая в воду и хлопая Ш'риии по гладкому боку.

Нита вслед за ним плюхнулась в воду и крепко ухватилась за спинной плавник Ш'риии. Она молчала и думала, думала о чем-то своем всю дорогу до дома.

Будильник верещал прямо в ухо, и ввинчивающийся, пронзительный звук вызывал зубную боль, как бормашина.

– А-ааах! – простонала Нита, неохотно выпрастывая руку из-под одеяла и ощупью нашаривая проклятый будильник на тумбочке рядом с кроватью.

Этот изверг умолк до того, как Нита дотронулась до него. Она открыла один глаз, скосила его. Весь свет раннего утра хлынул под веко и ослепил ее. Сквозь набежавшую слезу Нита обнаружила перед собой Дайрин. Младшая сестра стояла над ней с будильником в руке, в пижаме, разрисованной картинками из «Звездных войн», и с палаческим выражением на лице.

– И куда это мы собираемся в шесть утра? – сладеньким голоском пропела она, указывая пальцем на стрелку звонка.

– МЫ никуда не идем, – рявкнула Нита, выскакивая из постели, – Иди играй со своими Барби, следопыт!

– Только если ты вернешь их мне, – невозмутимо отпарировала Дайрин. – У тебя и так есть кое-что поинтереснее. Кит, например…

– Дайрин, не нарывайся. – Нита потянулась, яростно протерла глаза, пока они окончательно не проснулись, потом открыла шкаф и стала искать свою майку.

– Чем же, интересно, ты занимаешься, вставая в такую рань и пропадая где-то допоздна? Ты думаешь, мама и папа не замечают?.. О, не надевай ты это! – Дайрин брезгливо махнула ручкой на любимую майку Ниты, всю изодранную зубами Понча и с идущей через всю грудь таинственной надписью: «ОХРАНЯЙ ЭТОТ КОСМОС ДЛЯ БУДУЩИХ ЭВОЛЮЦИЙ». – Не носи ее, сестричка. Она же вся липкая от морской соли!

– А ты чистюля! – хмыкнула Нита. – Взгляни-ка, младенчик, на свою пижаму!

– Заткнись! – грубо выкрикнула Дайрин. Нита довольно улыбнулась. Как легко стало поддразнивать Дайрин с тех пор, как та стала ощущать себя взрослой. Пока еще с ней справляться не трудно, хотя если честно, то Волшебнику не пристало издеваться над человеком, который спешит вырасти и поскорей стать кем-нибудь, может быть, даже постичь волшебство.

– А ты, малышка, чего вскочила? Когда мама и папа встанут? Они не говорили?

– Они уже встали.

– Зачем?

– Они отправляются на рыбалку. И мы, – Дайрин изучающе поглядела на Ниту, – и мы вместе с ними. Нита побледнела.

– О нет! Дари, я не могу! Дайрин склонила голову набок.

– Они хотели сделать нам сюрприз.

– Им это удалось, – сказала ошеломленная Нита. – Но я НЕ МОГУ пойти!..

– Ах-ах, у нее свидание… Верно?

– Дай-рин! Я предупреждала тебя…