Глубокая охота - Страница 11

– Тогда какого слона морского его пустили на борт? – раздражённо спросил Такэда.

– Я воспользовался личным обаянием и убедительностью, капитан-доно, – человек с противоречащей любому здравому смыслу фамилией Эффиндопуло позволил себе улыбнуться. – Кроме того, я семь лет прослужил в сэнгуне, откуда и заступил на свою нынешнюю работу. Ей и намерен отдать себя до конца дней.

– И работа эта?.. – уточнил капитан.

– Фамильный дворецкий семейства Тояма, – подтвердил его страхи Калеб. – Прибыл лично проследить за размещением и обустройством моих подопечных. Капитан-доно, скажите, у вас тут всегда настолько шумно? Боюсь, юным леди понадобятся должным образом звукоизолированные номера.

– Фамильный кто? – раздражённо переспросил Такэда. – Стоп. Кому понадобятся?

– Дворецкий, капитан-доно, – с удовольствием повторил Калеб Эффиндопуло. – Анна и Юнона Тояма прибывают к вам на борт сегодня для несения тягот и лишений исполнения патриотического долга перед Конфедерацией. Моя задача – облегчить их тяготы и приуменьшить лишения. Прошу выделить мне для этого обустроенные должным образом помещения.

Капитан раздражённо обернулся к дежурному.

– Сегодня только лётчики ударной полусотни, Айвен Иванович, – немедленно уточнил тот.

– Юные леди очень талантливые, капитан-доно, – добрым, как у врача-нарколога, голосом подтвердил опасения Такэды Калеб Эффиндопуло. – Они прекрасно держатся в небе. А я просто сохраню им ту малость бытового уюта, который для них привычен.

– Вон отсюда! – недовольно потребовал Такэда. – Нас могли обозвать судном, но круизным лайнером от этого мы не стали! И если две резвые девицы как-то пролезли в списочный реестр полусотни, они всё равно будут спать в общих кубриках на равных правах с остальными! И уж совершенно точно без дворецкого, без горничной и без куафёра!

– Вы безжалостны, капитан, – улыбнулся Эффиндопуло. – Я надеялся, что прямое решение вопроса окажется самым честным и быстрым.

– Мы идём в бой, – отрезал Такэда. – На борту не место гражданским лицам!

– На борту их триста шестьдесят три человека, капитан-доно, – напомнил Эффиндопуло. – Включая женщин и храмовых, гм, девиц. Со мной будет триста шестьдесят четыре. Поймите меня хотя бы как аристократ.

– А я не аристократ, – ядовито откликнулся Такэда. – Папа – инженер. Мама – доктор. Произведён в личное достоинство за магический талант и лётные заслуги. С правом наследования – за боевые. А кубрик со мной ещё с учебки делил потомок отцов нации, Ди МакХэмилл. Так что нет, тяготы и лишения двух призовых кобылиц, не способных без участия горничной даже подтереться, мне точно не понять.

– Может быть, некий компромисс… – Договорить Эффиндопуло не успел.

– Айвен Иванович, вы должны это увидеть, – прервал его дежурный. – Срочно.

– Да какого ежа морского? – Такэда изумлённо опустил глаза на причал. Там, один за другим, выходили, плавно и тяжеловесно, словно мегалинкоры на параде, огромные дорогие автомобили. На десятом Такэда потерял им счёт.

– А вот, собственно, и они, – с удовольствием прокомментировал Эффиндопуло. – Вон та пара форсированных шестиколёсных «Джурай-Эсквайр», чёрная и белая. Это машины юных леди. И вся остальная ваша ударная полусотня, капитан.

Водитель. Охранник. Пассажир. Такэда зачарованно следил, как из машин, явно по старшинству, появляются люди в форме, до боли ему знакомой. Затем чуть в стороне начали вставать первые автобусы – и целая армия обслуги принялась выгружать на асфальт увесистые чемоданы багажа.

– Этого – под конвоем на берег! – потребовал Такэда, недовольно всосал через сжатые зубы воздух и продолжил: – Трапы перекрыть. Дежурного профоса и десяток на причал. На борт не пускать никого. Исполнять немедленно!

К моменту его спуска на причал шумная толпа уже поделилась на более или менее узнаваемые звенья лётчиков и шумные бесформенные кучки гражданских с чемоданами, саквояжами и баулами за ними.

– Капитан Такэда! Ударная полусотня бортовой флайт-станицы ВАС-61 «Кайзер-бэй» докладывает о прибытии на место прохождения службы! Патент-лейтенант Газель Стиллман доклад окончила! – Черноглазая, темноволосая и удивительно знакомая на вид юная девчонка, явно рисуясь, ткнула кулаком в левую грудь и отмахнулась им в чётком воинском салюте.

«В отца пошла», – мысленно усмехнулся Такэда и продолжил, уже вслух:

– Полусотня – это хорошо. Но хотелось бы подробностей о том усиленном подштанных дел батальоне, что вы сюда притащили за компанию.

– Ну, у вас же судно, капитан? – смущённо улыбнулась дочка ответственного администратора Конфедерации. – Мы понимаем, что война требует экономии, но хотя бы пара горничных и дворецкий или повар на каждое звено…

– Так. – Айвен снова охватил взглядом ромальский балаган на причале, развернулся к дежурному профосу и приказал: – Всех посторонних с причала долой. На борт – только лётный состав, и только согласно письменному списку. Лишние чемоданы пусть везут домой, у нас тут не барахолка. Лётной группе разрешить поднимать на борт ровно сколько могут унести. Сами! Узнаю, что кто-то помог – закатаю под бессрочный арест!

Развернулся и ушёл.

С высоты мостика цепочка лётчиц на палубе напоминала гусеницу. Беременную гусеницу. Очень сильно беременную гусеницу. Бросить чемоданы девчонки не пожелали.

Такэда покосился на пирамиды остального барахла на причале и болезненно остро понял, что любое требование пересмотреть и выбросить остаток поднимет такой аристократический скандал, какой ему просто не по гонору. Ни в этой жизни, ни в следующей, ни в десятке за ними.

– Командир ВАС-62 Даллен МакХэмилл на связи, – дежурный переключил вызов на рабочее место Такэды.

– Ну как, чудище? – поинтересовался Даллен через плохо сдерживаемый смех. – Познакомился уже с подчинёнными?

– Тебе честно или смягчить? – огрызнулся Такэда.

– Ни в коем случае, Иваныч, – МакХэмилл уже смеялся в открытую. – Гордись, мы тебе с адмиралом личным произволом отдали Газель Стиллман. Полдня сидели вдвоём, считали, как их всех раскидать, чтобы борт по среднему гонору не получалось задвигать в снабжении ниже тяжёлого крейсера. У себя, получается, мы с ним за девчонок отдуваемся. А тебе, считай, повезло.

– Погоди, – у Такэды сел голос. – Они что, все девчонки? Поголовно?

– А ты не рассмотрел? – МакХэмилл бессовестно заржал. – Да. Причём из таких семей, что мне уже заранее хочется увидеть лицо того смертника, кто попробует нас чего-то лишить под тем смехотворным предлогом, что мы не корабли, а суда.

– Донеси, пожалуйста, до адмирала мысль, что я в бешенстве, – попросил Такэда. – Вежливо, как там у вас бла-агородных водится. Без урона чести и достоинству. И отдельно уточни, что, когда мне обещали золотые кадры, я не думал, что они вдруг окажутся настолько золотыми.

– Ну, это уже как работать будем, – посерьёзнел в трубке голос МакХэмилла. – Наш с тобой уровень чутья демонстрируют шестеро, натаскиванию подлежат как минимум четырнадцать. Время слетаться и провести часть предварительных испытаний на перегоне точно отыщется. Тем более что всякой базовой ерунде их можно уже не учить. Я думаю, ради такого можно и примириться с некоторыми… мелкими причудами экипажа.

– Мелкими… – зачарованно повторил Такэда.

– Скажи честно, Иваныч, а ты меня в Академии на первом курсе помнишь? – вкрадчиво поинтересовался МакХэмилл.

– Не особо, – признался Такэда. – Память милостиво изгладила эти травматические воспоминания.

– Ну вот и освежишь, – хохотнул МакХэмилл. – Удачи с новыми подопечными тебе!

– Удачи! – передразнил Такэда. – А как насчёт терпения?

– А терпение понадобится мне, – ангельским тоном откликнулся МакХэмилл. – Выслушивать твои жалобы на их поведение каждый раз, когда ты выходишь на связь.

И повесил трубку.

Подлец.