Глубина (СИ) - Страница 12

Пока двое ползали по земле, а трое их дружков-насильников ещё не успели понять, что происходит у них за спинами, Гордей протянул руку пострадавшему, помог ему подняться. И поймал благодарный взгляд избитого паренька. Теперь то их двое! Но тут случился постыдный конфуз. Вместо того чтобы вступиться за подругу, незадачливый кавалер припустил со всех ног в противоположную сторону. Впрочем, девице можно сказать, повезло, ибо трое несостоявшихся насильников бросили добычу, на которой успели разорвать платье, чтобы поквитаться с фраером. Через полминуты её и след простыл.

А Гордей остался один против пятерых озверевших уродов. Защитничка взяли в кольцо, чтобы тоже не сбёг. Тот, что приближался к Мазаеву справа, наматывал на кулак цепь; оклемавшийся здоровяк разорвал на себя тельняшку, обнажив мощный торс, покрытый воровскими наколками. Длинный, как жердь «Кащей» слева коротким взмахом отбил дно пивной бутылки об угол каменной цветочной тумбы, превратив её в «розочку». Ещё один со зверской ухмылкой запустил руку себе в карман, и через секунду из его пудового кулака выскочило лезвие выкидного ножа. В пьяных мутных глазах шпаны не было ничего, кроме звериной ненависти и желания убить…

Громкое сопенье, злые крики, со всех сторон прилетают руки и ноги, только успевай приседать и отклоняться… Драка затягивалась, и это было удивительно, ведь обычно, когда пятеро бьют одного, всё заканчивается очень быстро. Видимо, обострившиеся инстинкты до поры спасали Гордея от страшных ударов. И всё же такое везение не могло продолжаться долго. Ещё минута-другая и на опустевшей мостовой останется окровавленный труп. Но пока везунчику удавалось ловко избегать нацеленного ему в висок кастета, уходить от ножа…

Гордей снова увернулся от тычка острым стеклом в лицо и встретил нападающего кулаком. Получивший боксёрского крюка под челюсть длинноногий «Кащей» лязгнул зубами и выронил пивную «розочку». В следующее мгновение Мазаев набросился на «гориллу» с цепью. От неожиданности обритый налысо мордоворот растерялся! Видно не часто он и его дружки получали столь решительный отпор от вальяжной курортной публики. Лысый попятился, неуверенно отбиваясь от наседающего «психа». В какой-то момент у него сдали нервы и бритоголовый урка вскинул обе руки к лицу в истеричной попытке закрыться. Выглядело это жалко, вроде как в плен сдаётся. Мазаев мог бы загвоздить кулаком в разрез между его синих от зэковских наколок локтей – брешь вполне достаточная, чтобы хорошо его достать. Только противно добивать того, кто так позорно скис и просит о пощаде. Ладно, чёрт с ним! Резкий разворот навстречу новому противнику и с ходу по нему пулемётной серией ударов. Всё так! Сам нарвался на неприятности! И хотя костяшки собственных пальцев разбиты в кровь, но и у подонка вместо губ кровавая каша, да и передние зубы наверняка покрошены, если не выбиты…

Вот только оставив у себя «в тылу» недобитого «капитулянта», Гордей не учёл, что эта публика только и ждёт, чтобы напасть со спины. И поплатился, оказавшись в стальном зажиме между плечом и предплечьем здоровяка. Шею сдавило удушающим приёмом, так что не вырваться, даже оглянуться нельзя. В глазах потемнело, затрещали собственные шейные позвонки. А позади нетерпеливый возглас монстра:

– Дай я его шилом в бок!

Гордей приготовился, что сейчас его пронзит нестерпимая боль, как вдруг услышал окрик со стороны:

– Эй, Чита, отпусти его.

На сцене появился новый персонаж. Он не приказывал и не требовал, скорее по-приятельски предлагал договориться. Ему ответили:

– Иди своею дорогой, Марат. У нас с этим фраером свои счёты.

На это пришелец осведомился в несколько небрежной манере:

– С каких это пор вы сводите счёты на чужой территории? Или вам стало тесно в своём крысятнике?

– А ты чё, будешь, нам указывать, где можно появляться, а где нельзя? – угрожающе процедил один из подонков.

– Я же сказал, отпустите его, – спокойно и даже как будто сквозь улыбку, повторил парень. Он что-то снял с запястья и сунул в карман – то ли часы, то ли браслет.

Стальной зажим вокруг шеи Мазаева разжался, но одновременно Гордей получил сильный удар в лицо, отчего потерял равновесие и упал. Сознание он не терял, однако сразу подняться не смог. А потому вынужденно наблюдал дальнейшее с земли. В вальяжном «кенте» в кепочке и с улыбочкой на самоуверенном лице, Гордей не сразу признал руководителя местных спасателей. На парадном фотопортрете с площади тот выглядел образцовым комсомольцем, а в жизни умел быть разным. Однако договориться с хулиганьём ему не удалось. Слово за слово перепалка быстро достигла высшей точки взаимного раздражения.

– Не быкуй, мужик, а то ведь рога могут пообломать! – После этой фразы, брошенной одним из чужаков спасателю, мордобой возобновился. Только теперь он протекал даже ещё более неудачно для «гостей». Этот Марат умел классно бить. Он делал это точно и красиво, явно получая удовольствие от процесса. Для него это было развлечение. Обычно так дерутся лишь в кино, но почти никогда в реальной жизни. Во всяком случае Гордею не часто приходилось видеть в деле таких мастеров. У этого парня был настоящий талант сбивать людей с ног, и редко кому удавалось подняться.

И лишь с одним из всей пятёрки у Марата вышла заминка. У этого невысокого, но очень прыгучего и подвижного «живчика» была особая кошачья пластика. Его главным оружием были не кулаки, а ноги, которыми он лихо махал на уровне лица противника. И каждый свой диковинный удар, чудо-боец сопровождал резким выкриком. Ещё неизвестно, чем бы закончился поединок двух сильных соперников, если бы на выручку своему лидеру не подоспели двое коротко стриженых, чисто выбритых парней спортивного телосложения с нарукавными повязками дружинников…

Сражение было закончено. Двоих негодяев, которые попытались сбежать, дружинники скрутили с помощью неожиданно появившихся многочисленных помощников из толпы.

Как только стало ясно, что зло терпит поражение, до этой минуты испуганно безмолвствующий народ, вдруг обрёл уверенность и голос. И стал высказывать законные претензии подъехавшему лишь к шапочному разбору участковому милиционеру. Дескать, куда смотрит власть, если среди бела дня шпана нападает на людей. Одновременно все хвалили Гордея. Женщины протягивали герою надушенные платочки, чтобы он мог утереть с лица кровь, и бутылки с водой; мужчины одобрительно хлопали его по плечу. К Мазаеву подошёл и выручивший его спасатель Марат, внимательно на него посмотрел, иронично подмигнул и ушёл.

Прикативший же на видавшем виды жёлто-синем газике старший лейтенант в поношенном мундире спокойно выслушивал упрёки и обвинения в свой адрес. Ему указывали на избитого Мазаева:

– Вон, человек можно сказать жизнью рисковал, пока милиция где-то прохлаждается. Медленно реагируете, товарищ участковый-уполномоченный!

Правда, в основном возмущались граждане из числа приезжей публики. Местные же, напротив, горой стояли за своего участкового:

– Как не совестно такое говорить! Откуда вам знать, какой он работник! Зачем вы напраслину возводите на человека! Да если хотите знать, наш Егор Федорович ранение имеет и орден за задержание особо опасного преступника. Участковый нас никому в обиду не даёт. Может, ему просто поздно сообщили, или машина у него по пути сюда сломалась. Сами же видите, на каком старье он вынужден ездить. Попробуй тут поспей везде! В конце концов он же вам не господь бог, чтобы всё видеть!

– Спокойно, спокойно, граждане, – милиционер немного повысил голос и поднял руку, – я в адвокатах не нуждаюсь, а здоровую критику всегда приветствую.

Вот только прямо, в лицо высказывать всю нелицеприятную правду человеку в форме, да ещё при исполнении, никто больше не спешил. Но едва страж порядка отошёл в сторонку, как из стана критиков кто-то ехидно заметил:

– Когда милиция позарез необходима, её почему-то днём с огнём не сыщешь! А так на каждом шагу красные околыши их фуражек маячат. Вот всякая шваль и чувствует свою безнаказанность! Знают мерзавцы: сколько жертва не ори «караул!», покуда власть среагирует, их уже и след простыл. Вот и не боятся местные выродки беспредельничать! Тем более, если против них старый пенсионер на раздолбанном газоне.